Путь шута - Бенедиктов Кирилл Станиславович. Страница 32

— Перейди улицу, через два квартала увидишь белый дом со стеклянной крышей. На углу — кафе. Спросишь у бармена, как найти Бурого. Он часто там бывает.

— О'кей. — Ардиан поблагодарил его небрежным кивком головы. — А насчет Скандербега ты Зерга все-таки предупреди.

Усатый сжал губы, и Хачкай окончательно убедился в том, что Рыжий Зерг никогда не узнает о сегодняшней встрече. Он спокойно прошел мимо мальчишек, пересек улицу и неторопливой беззаботной походкой зашагал по тротуару. Здание, о котором толковал усатый, он увидел издалека — так ярко отсвечивала на перевалившем через зенит солнце треугольная стеклянная крыша. У входа стояла охрана, из чего Ардиан заключил, что место здесь явно не простое, но никакой вывески у крыльца он не заметил. На обнесенной цепью стоянке было припарковано несколько очень приличных европейских автомобилей с синими дипломатическими номерами. Обогнув стоянку, Ардиан увидел кафе — пять столиков под высокими разноцветными зонтиками. Все столики были заняты, но у стойки, примыкавшей к стене белого здания, стояли три пустых одноногих табурета. Ардиан подошел, забрался на табурет, поставив ноги на металлическое кольцо, и протянул бармену бумажку в двадцать лек.

— Лимонный айс-ти.

Бармен равнодушно приподнял припухшие веки.

— «Липтон» или «Милфорд»?

— Без разницы. На самом деле я ищу Бурого.

Парню за стойкой было лет двадцать — так, по крайней мере, показалось Ардиану. Среднего роста, полный, с невыразительным одутловатым лицом. Он повернулся, многократно отрепетированным точным движением достал из холодильника небольшую оранжевую баночку и протянул Ардиану.

— Что за Бурый? Первый раз слышу…

Держать в руках запотевшую холодную банку было невыносимо приятно. Ардиан со щелчком откупорил её, приник к ней губами и сделал большой глоток.

— А пацаны Зерга Рыжего болтали, что ты его хорошо знаешь.

Бармен не удержался и метнул гневный взгляд куда-то за спину Ардиана.

— Мало ли кто может про меня наболтать, — с наигранным равнодушием произнес он. — Никакого Бурого я не знаю, у нас серьезное заведение, и здесь таких нет.

— Жаль, — сказал Ардиан и снова отхлебнул из банки. — А я ему деньги принес.

На круглом лице бармена отразилось сомнение. Он зачем-то оглянулся и, понизив голос, спросил:

— А Бурый-то знает, что ты его ищешь?

— Вряд ли, — честно ответил Ардиан. — Но если ты боишься его подставить, я лучше пойду. Деньги мне и самому пригодятся.

— Ладно, подожди здесь, — решился наконец бармен. Он еще раз воровато оглянулся, потом вышел из-за стойки и странным семенящим шагом подбежал к одному из столиков. Наклонился и прошептал что-то на ухо толстяку в черной футболке, отхлебывавшему пиво из большой кружки. В зеркале, висевшем над стойкой, Ардиан увидел, как толстяк повернул к бармену недовольное лицо, отставил кружку и вытащил из кармана крохотный телефон. Пока он говорил по телефону, бармен, почтительно склонившись, стоял у него за спиной. Толстяк опустил руку с трубкой и что-то спросил у бармена, тот ответил и махнул рукой в сторону табурета, на котором сидел Хачкай. По спине у Ардиана пробежали мурашки.

— Бурый придет минут через двадцать, — заявил бармен, вернувшись за стойку. — Ты будешь еще что-нибудь пить?

— Нет. — Ардиан бросил опустевшую баночку в пластиковый контейнер и слез с табурета. — Я загляну через двадцать минут.

Уходя из кафе, он чувствовал, как спину ему сверлит взгляд толстяка. «Я все делаю не так, — в отчаянии подумал Ардиан. — Я наследил везде, где только мог. Да Скандербегу даже искать меня не придется — достаточно будет спросить, кто последним меня видел…»

Он вновь вышел на проспект и бесцельно побрел по тротуару, поглядывая, нет ли поблизости полицейских. На перекрестке в глаза ему бросился огромный рекламный плакат: девушка, танцующая на крыше красивого двухэтажного автобуса, предлагала воспользоваться услугами транспортной компании «Олива Голд» — туры, экскурсии, грузовые перевозки. Но Ардиану не было дела до того, чем занимается «Олива Голд», — он, не отрываясь, смотрел на девушку. Огненно-рыжая, затянутая в облегающее черное трико, она очень напоминала Миру Джеляльчи… да что там напоминала — она и была Мирой! Ардиан припомнил, как Мира говорила о том, что фата-морганы — это не единственное ее занятие. Так, значит, она еще снимается для рекламы? «Ничего себе, — подумал он, — моя подружка — фотомодель!»

В ту же секунду он понял, что желание увидеть Миру, с такой силой охватившее его перед похищением, совсем не ослабло. А в следующую подумал, что квартирка Миры в Дурресе могла бы стать неплохим убежищем.

Конечно, нехорошо подвергать Миру такому риску, но, с другой стороны, здесь про нее никто не знает. Никто, кроме Раши, поправил он себя, но это не в счет, брат никогда не сдаст ее ни полиции, ни людям Скандербега. А провести несколько дней в Дурресе будет очень даже приятно… Ардиан представил себе огромную кровать Миры и почувствовал, как у него перехватывает дыхание. Конечно, он возьмет с собой деньги — много денег, чтобы купить хороших продуктов и вина… и еще каких-нибудь подарков, что-нибудь из того, что нравится девчонкам. Но прежде нужно закончить дело.

Он повернулся, и, бросив взгляд на часы, не торопясь, зашагал обратно к кафе. Отсутствовал он всего лишь пятнадцать минут, но Бурый опередил его. К несчастью для Ардиана, он сидел за тем же столиком, что и толстяк в черной футболке. Судя по туповато-преданному выражению, с которым Бурый смотрел на толстяка, тот был его боссом. Ардиану не оставалось ничего другого, кроме как подойти к ним, хотя разговаривать с толстяком ему совершенно не хотелось.

— Привет, Бурый, — поздоровался он, подходя и озираясь в поисках свободного стула. — Здравствуйте, эфенди.

Толстяк посмотрел на него без всякого выражения. Поревел взгляд на Бурого.

— Это брат Раши Хачкая, — объяснил тот, нехотя кивнув Ардиану. — Ты зачем меня искал?

Бурого Ардиан несколько раз видел в компании брата — еще в те времена, когда Раши казался ему героем. Бурый, которому тогда было столько лет, сколько сейчас Ардиану, был при Раши шестеркой — сбегай туда, принеси то, отнеси это. Полгода назад Раши как-то обмолвился, что Бурый хоть и дурак дураком, а пристроился в серьезный бизнес, правда, сопряженный с немалыми опасностями. Ардиан осторожно поинтересовался, что за бизнес, и брат ответил, что люди, на которых работает теперь Бурый, приторговывают стволами. Ардиан запомнил это — на всякий случай, просто по привычке запоминать информацию, которая внезапно может оказаться полезной. Вот и оказалась.

— Не знаю даже, как сказать, — уклончиво пробормотал Ардиан, недвусмысленно косясь на толстяка. — Брату моему кое-что понадобилось, а сам он прийти не может…

— Это почему? — поинтересовался толстяк. Голос у него оказался неожиданно писклявым. — Брезгует теперь нами Раши Хачкай? Завязал с прошлой жизнью?

— Нет, эфенди, дело не в этом. — Ардиан не знал, действительно ли Раши избегал общаться со своими бывшими дружками, но на всякий случай решил не развивать эту тему. — Брат просто не может… он подрался, и его здорово отделали… Их было много, — добавил он, чтобы толстяк не подумал худого про Раши.

Толстяк пожевал пунцовыми губами.

— Ну и что же ему понадобилось? И кстати, ты что-то говорил Бобу про деньги.

«Боб — это бармен», — понял Ардиан. Он улыбнулся, приложив все усилия, чтобы улыбка вышла беззаботной.

— Да, я принес деньги, чтобы купить то, что понадобилось брату. А нужно ему оружие. Пистолет. Лучше всего — русский бесшумный пистолет с пламегасителем.

Зрачки Бурого расширились во всю радужку. Толстяк снова в упор посмотрел на Ардиана, но на этот раз во взгляде его явственно сквозило подозрение.

— Почему твой брат думает, что мы можем найти то, что ему нужно?

Внезапно Ардиану стало не по себе. Еще минуту назад он не сомневался, что делает правильный ход, называя имя Раши. Но то, что могло сыграть роль веского аргумента в разговоре с шестеркой Бурым, не произвело никакого впечатления на его хозяина. Толстяк, не мигая, глядел на Хачкая, и затягивавшееся молчание с каждым мгновением становилось все враждебнее.