Золотая Кастилия - Эмар Густав. Страница 21

ГЛАВА XII. Гостиница

Гостиница, в которой Монбар укрылся, чтобы избавиться от бурного приема, устроенного Береговыми братьями в честь его прибытия, имела довольно скромный вид и находилась почти у самой пристани, на углу двух улиц. Как почти все дома в этом городе, здание гостиницы имело плоскую крышу в виде террасы, с полукруглым балконом на первом этаже и с перистилем 9 из древесных стволов, поддерживавших широкую галерею над дверью. Ветка лимонного дерева была привязана к железному треугольнику, на конце которого качалась большая доска, где красовалась надпись, сделанная огромными буквами желтого цвета: Хорошие квартиры для моряков.

Войдя внутрь, Монбар плотно затворил за собой дверь и с минуту находился почти в полной темноте; но мало-помалу его глаза привыкли к полумраку, так что он смог различать окружавшие его предметы. Зала, в которой он очутился, была не слишком большой. Вся мебель состояла из нескольких столов, скамей и стульев; в углу были составлены весла, мачты, снасти и сети. В глубине залы виднелся прилавок, на котором стояло несколько бутылок с различными напитками. Флибустьер осмотрелся вокруг. Он был один. Сев на скамью и ударив эфесом шпаги по столу, чтобы позвать прислугу, Монбар оперся локтями о стол, опустил голову на руки и предался размышлениям.

Через минуту легкий шум заставил его приподнять голову; перед ним спиной к свету неподвижно стояла женщина.

Черты ее лица в темноте, царившей в зале, терялись в неопределенных линиях. Она устремила на флибустьера взгляд с таким странным выражением, что он невольно вздрогнул.

— Вы звали, — сказала она тихим и дрожащим голосом. —

Что вам угодно?

При первых звуках этого голоса флибустьер почувствовал волнение, в котором не мог дать себе отчета; он задрожал и холодный пот выступил на его висках.

— Да, я звал, — ответил он, сам не зная, что говорит. — Вы, без сомнения, хозяйка этой гостиницы?

— Да, — ответила она, потупив голову.

Монбар, все более и более озабоченный, напрасно старался рассмотреть лицо собеседницы: та, без сомнения не доверяясь темноте и желая остаться неизвестной, закрыла лицо толстой тканью своей мантильи.

— Я моряк, — продолжал авантюрист, — и…

— Я вас знаю, — мягко перебила она.

— А-а! — воскликнул он. — Вы знаете меня?

— Да. Вы — грозный и неумолимый предводитель флибустьеров, которого испанцы прозвали Губителем.

— Да, это правда, — произнес он с невыразимой ненавистью, — я никогда не даю пощады испанцам.

Она поклонилась и ничего не ответила.

— Можете вы предоставить мне комнаты в этой гостинице?

— Почему же нет, если вы желаете… Однако у вас есть собственный дом.

— Какое вам дело?

— Да, правда, — ответила она кротко, — это меня не касается.

— Проживают ли у вас другие флибустьеры?

— Да, трое.

— Кто они такие?

— Франкер, кавалер де Граммон и капитан Дрейк.

— Хорошо. Можете вы дать мне отдельные комнаты?

— Что значит «отдельные»? Я не совсем хорошо понимаю вас, извините меня; я испанка, и французский язык мало знаком мне.

— А! Так вы испанка? — сказал Монбар резко.

— То есть, — ответила она с живостью, — я родилась в Испанской Фландрии.

— А-а!.. — произнес Монбар, бросая на нее долгий взгляд. Потом, как бы не придавая никакой важности этому объяснению, он продолжал: — Под словами «отдельные комнаты» я подразумеваю помещение, не имеющее никакого сообщения с другими помещениями, где я мог бы свободно находиться, не опасаясь встречи с посторонними, а в случае надобности и не будучи никем видим.

— У меня есть такая квартира, которая вам нужна.

— Я беру ее. Вот задаток.

Он бросил на стол несколько монет.

— Я никогда не беру вперед, — ответила она, быстро отталкивая деньги.

— Тем хуже, потому что эти деньги пропадут: я никогда не беру назад то, что отдал.

Она колебалась с минуту, потом, подобрав золотые монеты, сказала:

— Но вам надо знать цену этой квартиры.

— Вы знаете, что я богат; цена для меня ничего не значит.

— Хотите посмотреть, по крайней мере?

— Зачем? Если квартира действительно такова, как вы говорите, я уверен, что она будет для меня удобна.

— Когда вы желаете переехать?

— Сегодня, сейчас же.

Он встал. Этот разговор тяготил его. Он чувствовал себя неловко с этой женщиной, хотя вряд ли мог отдать себе отчет, почему именно.

— Простите, — внезапно произнесла она, удерживая его, — еще одно слово.

— Говорите, — ответил он, садясь.

— Мне хотелось бы попросить вас об одном одолжении.

— Об одолжении? Меня?

— Да, — сказала она смиренно.

— Вы меня знаете, вы испанка, и просите меня об одолжении! — заметил он, пожимая плечами.

— Я знаю, что поступаю нехорошо, но я прошу вас об этом одолжении, потому что только вы один можете оказать мне его.

— Раз так, говорите, я слушаю вас, но будьте кратки.

— Я прошу у вас только пять минут.

— Хорошо, пусть будет пять минут.

В эту минуту дверь отворилась и в залу вошли два человека. Она отступила и, сделав флибустьеру знак, чтобы он следовал за ней, тихо произнесла:

— Идите за мной, я отведу вас в ваши комнаты.

— Но о чем же вы хотели меня просить?

— После, в другой раз, — ответила она голосом, прерывающимся от волнения.

— Как вам угодно. Однако этот господин мне знаком, и я желаю с ним поговорить.

— Вы знаете Франкера?! — вскричала она, вздрогнув.

— Почему бы мне его не знать, да и с какой стати это касается вас?

— Меня? Это меня нисколько не касается.

— Если так, то, пожалуйста, оставьте нас.

— Я ухожу. Человек, пришедший с господином Франкером, мой слуга. Он останется здесь, чтобы прислуживать вам.

— Хорошо, хорошо! — с нетерпением промолвил Монбар. — Странная женщина! — прошептал он, следя за ней взглядом, пока она выходила из залы. — Не могу понять, почему она так меня заинтересовала. Мне кажется, будто мы с ней уже встречались, но где и когда — этого я уже не могу сказать.

Он подошел к Франкеру, который опустился на стул и казался сильно озабочен. Однако услышав, что Монбар приближается к нему, он поднял голову и протянул ему руку.

— Добро пожаловать в Пор-де-Пе, — сказал он.

— Благодарю, — ответил Монбар, отвечая на его пожатие, — но что с вами? Вы бледны, расстроены… Не случилось ли с вами какого-нибудь несчастья?

— Нет, ничего, не обращайте на это внимания; мне и самому неловко. У меня, должно быть, приступ лихорадки и ничего больше. Должно быть, здешний воздух не для меня.

— Вы смеетесь! Местный климат — самый здоровый в целом свете.

— Тогда это, вероятно, следствие простуды, полученной мной в Леогане.

— Это может быть все, что вам угодно, друг мой, — ответил флибустьер, понимая, что молодой человек по какой-то причине не хотел открывать правды, — во всяком случае надеюсь, что эта болезнь, какова бы она ни была, не помешает вам участвовать в экспедиции, которую я готовлю.

— Конечно, я очень хотел бы сопровождать вас.

— Итак, это решено.

— Экспедиция будет серьезной на этот раз?

— Вы сами сможете судить об этом, — ответил Монбар с улыбкой.

Во время разговора флибустьеров человек, которого трактирщица назвала своим слугой и который был не кто иной как Бирбомоно, ходил взад и вперед по зале, переставляя с места на место столы и скамьи.

— Послушайте, милейший, — обратился к нему Монбар, — я только что снял в этом доме квартиру; пожалуйста, покажите мне ее.

— Я к вашим услугам.

— Вы уходите? — спросил Франкер, быстро вставая с места.

— Да, на некоторое время, мне необходимо отдохнуть.

— Жаль, — с волнением произнес молодой человек, — поскольку случай свел нас, я хотел объясниться с вами.

— Объясниться со мной? — переспросил Монбар с удивлением.