Дитя пламени - Эллиот Кейт. Страница 133

— Разбудите его! — прокричал Алан. Он сильно толкнул Адику на землю и прикрыл ее собой в тот самый момент, когда над ними просвистело копье, ударившись о каменную стену. Горе и Ярость бросились к Двупалому, в страхе несущемуся прочь, поскольку волна жара окатила комнату, обеспокоенный феникс расправил свои крылья.

По руке Алана проскользнула змея, прохладная и гладкая. У нее не было глаз, но язык непрерывно появлялся, исследуя его кожу жалящими прикосновениями. За ней приползли еще три змеи; вскоре он уже чувствовал двенадцать или более извивающихся тварей на своих ногах и жалящие уколы их раздвоенных языков. Адика тихо застонала. Он никогда раньше не видел, чтобы она действительно чего-то боялась. Но как только змея коснулась нарукавной повязки скролинов, она зашипела, свилась кольцом, и тут же все слепые змеи соскользнули с него, оставив их одних.

Алан с трудом поднялся, схватил Адику за руку, и они бросились бежать за собаками, в то время как в пещеру посыпался град стрел и копий, сопровождаемый дикими воплями.

Свет стал гораздо ярче, поскольку феникс расправлял крылья, яростно крича. Двупалый помог Адике укрыться в нише, высеченной в скале. От взмаха ярких крыльев необычной птицы сотрясались каменные стены, и там, где Алан присел у входа в узкую нишу, закрывая собой остальных, он мог видеть мельчайшие переливающиеся крупицы на древних стенах, вырезанные много лет назад из камня. Дыхание феникса обжигало его ноги. Огромная птица разочарованно что-то прокричала.

Мгновение спустя послышались предупреждающие крики, эхом отдающиеся в каменных тоннелях. Их преследователи, появившись в пещере, поняли, что это за источник такого яркого света. Феникс вновь закричал. Дикие вопли наполнили пещеру.

— Там, где находятся гнезда феникса, не может быть совершено нападение, — тихо произнес Двупалый, трудно было расслышать его слова, утонувшие в нечеловеческих криках их преследователей.

Страшно было слушать эти душераздирающие вопли, но еще ужаснее стало, когда шум стих и свет потускнел, потому что феникс преследовал воинов в тоннеле.

Через некоторое время, когда до них уже доносились лишь едва уловимые звуки и шипение, Двупалый зажег факел. Алан осторожно прошел в пещеру, которая вспенилась, словно кипящая вода. Все змеи извивались на полу, подобно бурлящему морю. Не было никакой возможности пройти через пещеру, только если пробираться через них.

— О, боги! — пробормотала Лаоина, вытирая пораженный глаз. — Мне кажется, я сейчас умру.

— Стрелы были отравлены, — сказал Двупалый. — Это очень плохо.

— Я знаю, что делать. — Алан снял свою нарукавную повязку и закрепил ее на посохе. — Зажгите все факелы, каждый по одному, и идите прямо за мной. Я проложу нам путь.

Так они и пошли: Алан шел впереди, за ним Адика, следом бежали собаки, затем Двупалый, и Лаоина — бесстрашная Лаоина — прикрывала тылы.

Змеи уползали в сторону от одного прикосновения волшебной повязки, и он беспощадно размахивал посохом в разные стороны, прокладывая путь сквозь клубки змеиных тел. Тоненькие язычки высовывались изо ртов, пробуя воздух. Шипение взволнованных тварей стало похоже на рев водопада. Позади него все остальные размахивали факелами, отгоняя змей прочь. Дымовая завеса повисла в пещере.

Самого смелого преследователя феникс поймал сразу же. Отступая назад с распоротым животом, он повалился на спину в кишащую массу змей, чьи черные тела тут же замелькали по его рукам и ногам, которые начали раздуваться, наполненные ядом. Этот мертвый воин оказался серьезным препятствием на пути Алана, поскольку он сразу начал разлагаться и нестерпимо смердеть.

Через некоторое время перед ними показался дальний тоннель. Алан провел Адику вперед, затем пробежали собаки. Двупалый чуть не ударил его своим факелом, когда проходил мимо, Лаоина неотступно следовала за Двупалым, беспрестанно кашляя, поскольку наглоталась едкого дыма. Алан шел за ними, проводя посохом по скользящей массе, которая уже перебиралась через труп воина, полностью скрыв его от глаз.

— Осторожно! — крикнула Лаоина позади него.

Алан ударился пяткой обо что-то мягкое, о какое-то невидимое препятствие. Он оступился, пошатнулся и со всего размаха упал на раздувшееся тело полуразложившегося трупа, который наполовину закрывал вход в тоннель.

— Эй! — окликнула Лаоина, приблизившись к нему и вытягивая вперед руку, в которой горел факел.

Алан схватился за свой посох, упавший ему на колени. Вторая рука скользила по чему-то прохладному и влажному, пока он пытался нащупать твердое место, от которого мог бы оттолкнуться и подняться на ноги.

Змея нашла убежище в раскрытой грудной клетке мертвеца. Она свободно извивалась, не погружаясь в кровь и пену, как раз тогда, когда Алан искал опору на кровавой поверхности, желая подняться.

Ужалила.

Невыносимая боль пронзила его руку.

Лаоина бросила факел к ногам Алана. Змеи зашипели и закрутились, охваченные пламенем, а она снова и снова вонзала копье в эти извивающиеся клубки, отбрасывая их в темноту пещеры.

Алан с трудом поднялся на ноги, опираясь на свой посох. Они торопливо отступали в сторону узкой расселины, где дожидались их друзья, невдалеке валялись еще два таких же ужасных трупа.

— Его укусила змея, — коротко сказала Лаоина.

Двупалый взял руку Алана чуть повыше запястья. Отвратительная красная опухоль уже начала разрастаться, уродуя руку.

— Я не знаю, как это можно вылечить, — мрачно промолвил он.

— Позвольте мне. — Адика поднесла пораженную руку ко рту, но в этот момент Двупалый схватил ее и оттащил в сторону.

— Нет! Если яд попадет в рот, ты умрешь. Если он останется в руке, возможно, Алан сможет выжить. Быстрее, мы должны идти. Если феникс вернется, мы все погибнем.

— Пойдемте, — сказал Алан, до боли кусая нижнюю губу. Эта незначительная боль позволяла ему держаться из последних сил. Ему казалось, что голова сейчас расколется на части. Но Двупалый был прав. Его колотила крупная дрожь, пальцы совершенно не слушались, но усилием воли он заставил себя снять повязку с копья и надеть ее на пораженную руку. Так странно, но тут же стало легче, боль поутихла, и он снова мог думать. Мизинец, чуть выше которого его укусила змея, начал раздуваться. — Я буду жить.

— Быстрее, быстрее, — сказала Лаоина, подхватывая его слова. Позади них послышалось шипение, будто слепые змеи выбрались из пещеры и приближались к ним по спускающемуся тоннелю, выбирая верный путь благодаря нервным касаниям маленьких раздвоенных языков. Один из трупов преграждал путь в расселину. Лаоина оттащила его в сторону.

— Следуйте за мной, — произнес Двупалый.

Они погасили два факела, так что единственный источник света освещал им дорогу. Еще одно мертвое тело Проклятого они заметили на поверхности подземного пруда, из его рук и ног сочилась кровь, подхваченная водными струями, устремляющимися вниз, в пропасть. Трудно было перебраться через этот пруд, в когда-то чистой воде плавали куски плоти и содержимое выпотрошенного живота. Исчезли все бледные рыбки и саламандры. На стенах блестели золотые полосы, что возвещало приближение феникса.

Прохладная вода несколько смягчила боль в руке Алана, хотя начал раздуваться уже второй палец.

Двупалый пошел по следам феникса вниз по тоннелю, бегущему прямо, подобно выпущенной стреле. Один факел оплыл, и он зажег второй, а они все продолжали идти вперед, пока у Алана не заболели ноги. Он не мог согнуть уже три пальца, но решил, что лучше просто не смотреть на них. Адика попыталась заговорить с ним, но он попросил ее помолчать сейчас: Алан боялся, что ее страх за него передастся и ему.

Погас второй факел, и Двупалый зажег третий. Они все продолжали идти. Наконец каменный пол уступил место шероховатому песку.

Алан остановился и глубоко вздохнул.

— Соленая вода. — От терпкого запаха просветлело в голове. Головная боль исчезла. Сейчас он уже совсем не мог сжать руку. Ему казалось, будто она так распухла, что стала в два раза больше своего обычного размера, но когда он взглянул на нее в неясном свете, она выглядела почти как всегда.