Н.С. Хрущёв: Политическая биография - Медведев Рой Александрович. Страница 33

Конфликт с Н. Г. Кузнецовым возник у Хрущёва ещё до XX съезда КПСС. Вскоре после войны по предложению Сталина Политбюро одобрило решение о строительстве большого числа крупных надводных кораблей как основы Советского Военно-Морского Флота. К 1954 году строительство многих кораблей завершалось, на некоторых крейсерах уже устанавливались дальнобойные орудия. Однако для доведения программы до конца требовались многие миллиарды рублей. Хрущёв не разделял ни военно-морских идей, ни амбиций Сталина. Стараясь найти дополнительные средства для развития экономики, он высказывался за постепенное сокращение военных расходов. Ещё в 1954 году, возвращаясь из Китая, он познакомился с положением дел на Тихоокеанском флоте, и манёвры крупных кораблей произвели на него скорее отрицательное, чем положительное впечатление. Хрущёв полагал, что развитие ракетно-ядерного оружия делает крупные военные корабли лишь удобной мишенью для противника. Он выступал поэтому за преимущественное развитие подводного флота и небольших кораблей, оснащённых ракетным оружием. Точка зрения Хрущёва возобладала, и было решено отправить недостроенные крупные корабли на переплавку. Кузнецов решительно возражал и, уходя с заседания Президиума ЦК, бросил фразу, адресованную прежде всего Хрущёву: «Флот не забудет вам этого». Не забыл флот, но не забыл и Хрущёв. Не самые лучшие отношения сложились и между Кузнецовым и Жуковым. При Сталине существовал самостоятельный Наркомат, а затем Министерство Военно-Морского Флота, и Кузнецов был до 1953 года наркомом, а позднее министром ВМФ СССР. Но с середины 1953 года все Вооружённые Силы СССР подчинялись министру обороны СССР, и Кузнецов стал одним из заместителей министра. Ещё в 1955 году специальная комиссия Министерства обороны СССР проверила работу некоторых военно-морских баз и нашла состояние дел на них неудовлетворительным. Ответственность за это возлагалась на Кузнецова, который в 1955 году потерял свой пост члена ЦК КПСС. В 1956 году после гибели линкора «Новороссийск» Кузнецов был снят с поста Главкома ВМС и лишён звания Адмирала Флота Советского Союза. Новым командующим Военно-Морским Флотом СССР стал адмирал С. Г. Горшков.

Изменения в руководстве КГБ произошли в 1958 году. Известно, что одним из требований группы Молотова — Маленкова было смещение И. Серова с поста председателя КГБ. Серов, конечно, знал об этом, чем, в частности, объяснялось его особенно активное поведение в июне 1957 года. Высокое положение Серова вызывало недовольство у И. Б. Тито, который не только хорошо знал прошлое Серова, но и возлагал на него ответственность за арест и расстрел Имре Надя. Но Серов был лично предан и близок Хрущёву, и последний старался выгородить его, хотя за ним тянулся длинный список различного рода незаконных акций. Достаточно сказать, что именно Серов руководил выселением некоторых народностей с Северного Кавказа. После XX съезда КПСС и возвращения домой миллионов реабилитированных граждан вскрывались все новые и новые преступления НКВД — МВД — МГБ, и поэтому игнорировать тёмное прошлое председателя КГБ становилось всё труднее. Непосредственным поводом к смещению Серова, по некоторым свидетельствам, послужило дело о короне бельгийского королевского дома. Похищенная нацистами, она находилась на территории Германии, и следы её терялись где-то в Восточной зоне. Но если корона венгерских королей обнаружилась в одном из музеев США, то бельгийская корона, как показало длительное следствие, находилась у Серова. Воспользовавшись своим положением одного из руководителей военной контрразведки СМЕРШ («Смерть шпионам»), он вместе с многими другими ценными вещами похитил и бельгийскую корону. Без всякой огласки она вернулась в Бельгию, а Серов потерял свой пост председателя КГБ.

На место Серова Хрущёв предложил назначить первого секретаря ЦК ВЛКСМ 38-летнего А. Н. Шелепина. Речь шла при этом не только о замене одного министра другим, но об основательной чистке всех управлений КГБ. Многие работники отправлялись на пенсию, другие назначались в отделы кадров различных учреждений, начальниками различных видов военизированной охраны, в небольшие хозяйственные организации и т. п. Новые кадры КГБ черпались главным образом из числа сравнительно молодых комсомольских работников. Первые секретари городских и областных комитетов ВЛКСМ нередко становились начальниками городских и областных управлений КГБ, инструкторы ЦК или МК ВЛКСМ — следователями КГБ. Второй секретарь ЦК ВЛКСМ В. Семичастный стал первым заместителем председателя КГБ.

Несомненно, чистка КГБ от кадров сталинского времени являлась давно назревшим делом. Но нельзя не сказать, что высший слой комсомольского руководства, сформировавшийся в конце

40 — начале 50-х годов, состоял далеко не из лучших представителей советской молодёжи. Что касается лично А. Шелепина, то под личиной молодёжного лидера скрывался беспринципный карьерист с безмерными политическими амбициями. Когда Шелепина, ещё 20-летнего студента МИФЛИ (Московский институт философии и литературы), друзья однажды спросили, кем он хотел бы стать, Шелепин, не задумываясь, ответил: «Вождём».

6. Культура и наука в 1956 — 1957 годах

Ещё в 1953 — 1955 годах наметились некоторые признаки оживления в культурной жизни страны. Именно в эти годы Твардовский написал первую редакцию своей поемы «Тёркин на том свете», получившую известность в списках. Неожиданный резонанс в обществе получила также статья В. Померанцева «Об искренности в литературе», опубликованная журналом «Новый мир». Немалый интерес вызвал очерк Ф. Абрамова «Люди колхозной деревни». Началась публикация повести И. Эренбурга «Оттепель», название которой стало нарицательным. По сравнению с прежними годами значительно укрепились международные связи советской культуры и науки. Многие писатели, артисты, учёные смогли побывать за границей, регулярными стали гастроли за рубежом известных советских театров. Советские деятели литературы, искусства и науки расширили своё участие в международных конгрессах. Так, например, впервые группа советских учёных в 1954 году приняла участие во Всемирном философском конгрессе. В декабре 1954 года в Москве состоялся Второй съезд писателей, обновивший руководство творческого Союза. Как известно, Первый съезд советских писателей проводился ещё в 1934 году. Советский Союз вступил в международную организацию ЮНЕСКО. Заметным событием в культурной жизни страны стали гастроли в СССР некоторых западных театров и концертных групп, а также проведённая впервые Неделя французских фильмов. Начали издаваться новые, быстро ставшие популярными журналы «Юность» и «Международная жизнь».

Оттепель в литературе и искусстве продолжилась и в 1956 — 1957 годах. Немало разговоров и откликов вызвала публикация пьесы эмигрировавшего в СССР турецкого поэта Назыма Хикмета «А был ли Иван Иванович?» Неизменный а н шлаг сопутствовал новой постановке пьесы «Клоп» В. Маяковского в Московском театре сатиры. Начал работу новый театр «Современник», все спектакли которого пользовались большим успехом. Расширение международных связей в области культуры привело к решению о создании Государственного комитета по культурным связям с зарубежными странами при Совете Министров СССР.

Все большее влияние на общественную жизнь в стране оказывала литература. Заметным явлением стала повесть В. Овечкина «Трудная весна», которая завершила его цикл «Районные будни», начатый ещё в 1952 году. Горячие отклики вызвал и роман Г. Николаевой «Битва в пути», очерки В. Солоухина «Владимирские просёлки», повести П. Нилина «Жестокость», В. Тендрякова «Ухабы», «Тугой узел», «Не ко двору», появившиеся в альманахе «Литературная Москва» рассказы А. Яшина «Рычаги», Д. Гранина «Собственное мнение», Г. Троепольского «Кандидат наук» и другие.

С середины 50-х годов начался подъем поэзии. Её общественное звучание заметно возросло, и в литературу вошла плеяда молодых, энергичных и смелых поэтов: А. Вознесенский, Б. Окуджава, Е. Евтушенко/Б. Ахмадуллина, Б. Слуцкий, Ю. Левитанский, Р. Рождественский и другие. Вернулся в поэзию Николай Заболоцкий, многие годы томившийся в заключении. Вспоминая то время, Е. Евтушенко писал в своей «Автобиографии»: «В 1955 году был впервые организован День поэзии, ставший впоследствии национальным праздником. В этот день поэты вставали за прилавки книжных магазинов Москвы, читали стихи и подписывали свои книги. Я вместе с другими поэтами выступал на Моховой, недалеко от университета. Нас буквально вынесли из магазина… Я стал читать стихотворение, написанное, как выражался поэт К., для наших врагов. Но молодёжь почему-то не восприняла их как нападки на нашу страну, а как оружие в борьбе с тем, что мешает стране строить своё будущее… И полторы тысячи пар молодых рук, взнесённых в аплодисментах, как бы проголосовали за эту борьбу… Газеты, радио, телевидение явно отставали от стремительных перемен в жизни народа. Критика плелась в хвосте событий. Проза разворачивалась слишком медленно. Поэзия была более мобильным жанром. Я избрал полем сражения трибуну. Я выступал на фабриках и заводах, в институтах, лабораториях, учреждениях, школах. Аудитории были от двадцати до тысячи человек» [68].