Недостающее звено - Ахманов Михаил Сергеевич. Страница 94

Небо раскололось. Чудовищная трещина рассекла его яркую синеву от северного горизонта до южного, открыв бездонную пропасть, в которой не было звезд. Солнце исчезло, и вместе с ним погасли огоньки заатмосферных станций и портов, скрылись два естественных спутника планеты, белесые призрачные полумесяцы, видимые даже днем. На станциях и спутниках был сосредоточен Флот Вторжения, мириады больших и малых дисков, транспорты с боевой автоматикой, шагающие и летающие сокрушители, заряды ядовитой плесени, комплекс геопланетных катастроф и зеркала, способные испарить океан потоком отраженной энергии. Несокрушимая мощь, плод многовековых усилий! Все провалилось в небытие.

Края трещины расширялись и уходили за горизонт, накрывая тьмой планету, отсекая ее от Вселенной, от жизни, света и тепла, от тысяч близких и далеких звезд. Небо сделалось черным гигантским тоннелем, прорезавшим Галактику; то была дорога в никуда, путь наказания, жестокой вечной кары. Планета падала в этот колодец неисчислимые годы, что складывались башнями геологических эпох. Время замерло, тишина сковала мир, ужас перехватывал дыхание. Многие погибли от страха, но в грядущих кровавых веках их участь казалась счастливой. Крылья смерти милостиво прикоснулись к ним, избавив от мук и унижений, от генетического вырождения и потери разума… Да, им в самом деле повезло!

Тоннель или колодец, что мнился бесконечным, имел, однако, дно. Падение кончилось, мрак сменился мутной желтизной, небо снова стало небом, но не прозрачным и синим, как прежде, а розовато-серым, будто в луже жидкой грязи растворилась кровь. Солнце потускнело, покраснело, а в ночных небесах пролегла широкая темная лента, потеснившая звезды; лишь по ее краям виднелись жалкие пригоршни огоньков, далеких, как воспоминания о прошлом. Прошлое полнилось величием и горделивыми надеждами, настоящее – мрачной убийственной тоской. Одряхлевшее солнце и одинокий мир перед холодным ликом светила… В какие бездны их забросили? Какую уготовили судьбу?

Прозябание, забвение, упадок… Великий Враг не уничтожил их, но заключил в темницу. В узилище, где вместо стен – пустота, а вместо стражей – мрак и холод…

Цивилизация рухнула. Люди, однако, выжили – один из десяти, сотни миллионов из миллиардов. Слишком большое число для метрополии, которая существовала за счет других миров, захваченных в минувшие эпохи; без космических станций и флота, без рудников на спутниках и астероидах, без сырья, что доставлялось с планет-колоний, без энергетических зеркал и генераторов Лимба, мир, подвергнутый наказанию, мог прокормить немногих. Борьба была неизбежна. И неизбежен был раскол.

Люди из Флота Вторжения первыми признали этот факт – те из них, кто находился на планете в миг катастрофы. Изгнав население с западного континента, они объявили себя Темными Владыками и создали армию машин-убийц, не таких совершенных, как прежде, но все-таки способных уничтожить огромные людские массы. Им помогли эпидемии, голод, энергетический кризис и истощение почв. Через тысячу лет от человечества Хтона остались прах и кости.

Ментальный сеанс завершился, и Тревельян открыл глаза. Он лежал на спине в дальнем углу сумрачного зала и смотрел в потолок, но не видел ни высоких сводов, ни светового пятна; перед ним плыли картины тотальной резни, изувеченные тела, горы скелетов и черепов, монстры, рожденные женщинами – теми, что еще могли рожать. Странствуя среди звезд, он нагляделся всякого, но кровожадные дикари Сайката и людоеды Пекла, не говоря уж о хищных, но неразумных тварях, не внушали ему подобного ужаса и отвращения. Возможно, в войнах, что вели цивилизованные расы, масштаб побоищ был не меньшим, но их скрывала броня кораблей и облако плазмы, что расплывалось после удара аннигиляторов. Там смерть была быстрой, а здесь – долгой и мучительной агонией; там погибали бойцы, а здесь – все, от мала до велика.

«Очнись, – раздался ментальный шепот командора, – очнись! Ты ведь такое уже видел! На Пепле, Рухнувшей Надежде, Горькой Ягоде и еще в десятке мест! Чему ты удивляешься?»

«Я не удивляюсь, – отозвался Тревельян. – Я горюю».

Он сел, вдохнул едкий запах экскрементов и поморщился. Рядом, будто охраняя его, стоял Контактер.

– Кто ты сейчас? Частица владыки Фарданта?

– Ответ положительный.

– В ментальной передаче я видел груды костей, но в городе их нет и нет в пустыне. Где кости? Они сохраняются тысячелетиями!

– Ядовитая плесень. Особый вид оружия против живых существ, – пояснил Фардант. – Плесень уничтожила тела и кости, съела растения и животных. Потом умерла.

– А те леса, что мне встретились? И твари, обитающие в них? Откуда все это?

– Сконструировано заново или восстановлено мной из сохранившегося генофонда. Так же, как существа, что обитают здесь. Это клоны, копии жителей планеты. Но они неразумны.

Приподнявшись, Тревельян посмотрел на бродивших в отдалении мужчин и женщин и сказал:

– Их надо почаще мыть.

– Не надо. Эксперимент был неудачным. Скоро я их уничтожу.

Одно из существ приблизилось к ним. Это была девушка, на вид лет восемнадцати-двадцати; насколько Ивар мог разглядеть, от его соплеменниц она отличалась не больше, чем женщины фаата, кни’лина и терукси. Лицо ее казалось бессмысленным, как у младенца, с губ текла слюна, ноги были перепачканы засохшими фекалиями. Судя по коротким светлым волосам на голове и лобке и ногтям, грязным, но еще не очень длинным, ее извлекли из клон-саргофага пару месяцев назад.

Тревельян отвел глаза и снова повернулся к отпрыску Фарданта.

– Кто был первым из владык? Ты?

– Матайма. Нелюдимые, так называлась группа с центрального материка, ушли на северо-восток, где горы, холод и ледяные пустыни были защитой от Темных. Они клонировали мозг из собственных нервных тканей и возложили на него функцию обороны. Эффективное решение. Живой мозг не требуется программировать, только указать цель и источник ресурсов. Отпрыски Матаймы превосходили машины Темных, и те создали Крору. Другие группы населения тоже нуждались в руководстве и защите. Так появились Дазз и я, первый Фардант.