Полуночный лихач - Арсеньева Елена. Страница 49

А если искать и не стоит? Если положиться на судьбу и попробовать какой-то другой путь к разгадке? Только какой, уже ведь все думано-передумано… Нет, наверное, и в самом деле не судьба им встретиться. Ну и ладно. Все, что ни делается, к лучшему. Ведь не просто с каким-то случайным знакомым ищет встречи Николай, а с опаснейшим существом. В прошлый раз он держался миролюбиво, да, но ведь и волчище иногда снисходительно смотрит на играющих рядом с его логовом детишек… чтобы через мгновение наброситься на них и разорвать в клочки!

– Эй, Никола! Ты не меня случаем шукаешь? – послышался рядом негромкий голос, и Николай, вскинув голову, узрел рядом с собой не кого иного, как своего случайного знакомца Родика Печерского.

Того самого «волка», которого искал.

– Антон… – Голос врезался в уши и хлестал по лицу. – Антон!

Он ощутил, что его и впрямь кто-то похлопывает по щекам, – и с усилием вырвался из холодной темноты.

Медленно разомкнул веки – и снова зажмурился, увидев близко-близко невозможно яркие глаза. Такое ощущение, что горело темное пламя, опаляя взор.

– Ох, Антон!

Послышалось всхлипывание, и он решился взглянуть опять.

Теперь опасные глаза были зажмурены, а из-под длинных ресниц сочились слезы.

Инна, сообразил Дебрский. Это Инна, и она плачет…

– Что они тебе сделали? – выговорил он угрюмо, чувствуя боль при каждом слове и солоноватый вкус во рту.

Инна распахнула глаза, резкими взмахами ладоней отерла слезы:

– Кто?

– Жека и Кисель.

– Жека и Кисель?!

– Ну, эти два белобрысых братка, которые здесь были только что.

– Так это они тебя?..

– Ну да. Понимаешь, я тут вышел на минуточку – встретить одного человека, а дверь оставил открытую. Видимо, они воспользовались моментом и вошли. Прятались вон там, – Антон кивнул на комнату Лапки. – И как только я остался один, сразу появились. У этого Жеки такой кулак… – Он потер челюсть, с усилием сглотнул кровавую слюну.

– И что они хотели?

– Почему-то ребятки в курсе, что я кое-что в своей жизни забыл. Думаю, собирались мне о чем-то напомнить, да я вырубился. Надо полагать, они ушли.

– Надо полагать, – кивнула Инна. – Потому что, когда пришла я, никаких братков здесь не было. Дверь – да, дверь оставалась приоткрытой.

– Значит, ушли, – с облегчением вздохнул Антон. – Надо бы посмотреть, не забрали ли чего.

Он повел глазами и сразу обнаружил: кое-что Жека с Киселем определенно забрали. Конвертов с фотографиями на полу не было. Ну, еще бы, такие картинки!

Воспоминание о картинках окончательно испортило настроение. Антон угрюмо покосился на Инну:

– Кстати, а как ты здесь оказалась?

– Беспокоилась, – просто ответила она. – Несколько раз звонила, но ты не брал трубку. Подумала, вдруг что-то не так, вдруг тебе плохо стало.

– Да? Я не слышал никаких звонков. Может, я в это время как раз выходил Алика встретить?

– Может быть, – спокойно сказала Инна и, сняв свое золотистое пальтецо из очень мягкой, красивой кожи, аккуратно повесила его на плечики. Сбросила туфли, сунула ноги в великоватые ей синие шлепанцы с белыми помпонами.

«Это шлепанцы Нины», – догадался Антон, исподтишка оглядывая очень изящную фигуру в облегающем алом платье.

Шлепанцы не шли к платью. Инна с сомнением поглядела на свои ноги, потом пожала плечами и принялась причесывать перед большим зеркалом, висевшим в прихожей, густые, лоснящиеся волосы.

– Это ты послала ко мне Алика? – неожиданно для себя самого спросил Дебрский.

Ее рука замерла. Инна напряженно смотрела в зеркало, ловя взгляд Антона. Какое-то мгновение тот смотрел в эти отраженные глаза, потом, не выдержав надежды, вспыхнувшей в них, с усилием поднялся и прошел в ванную. Умылся там холодной водой, осторожно почистил зубы, вернее, прополоскал рот с пастой, потому что даже щеткой было слишком больно прикасаться к зубам, – и почувствовал себя гораздо лучше. Если бы еще и душ принять… Дурак, что не сделал этого раньше. А теперь неловко, все-таки Инна здесь.

В коридоре было темно, свет горел только в гостиной. Антон вдруг испугался того, что мог увидеть там на диване. Однако Инна сидела в кресле, прикрыв колени ладонями, и горестно улыбнулась, перехватив его опасливый взгляд.

– А зачем? – спросил Антон как бы невпопад, однако Инна отлично его поняла:

– Затем, что не могла больше переносить, что ты смотришь на меня как на совершенно чужого человека. Я даже думала какое-то время, что ты притворяешься, нарочно так держишься. Правда, не понимала, зачем. Потом, придя домой, решила: надо что-то делать. Позвонила Алику, поговорила с ним… Хотела подтолкнуть твою память. Но как ты догадался, что это я его прислала?

– А ты не удивилась, когда я сказал, что выходил Алика встретить, – пояснил Антон. – Не спросила, кто это такой. Нет, это-то как раз понятно, ведь ты знала его так же хорошо, как я, но ты должна была иначе отреагировать на известие о его появлении. Да и вообще, очень уж кстати он возник… А потом ты не утерпела и прибежала посмотреть, какой эффект его появление на меня произвело. Или сразу с ним приехала?

Инна мельком улыбнулась:

– Я его даже привезла на такси! Странно, что ты не обратил внимания: адрес ты ему не сказал, а он тебя безошибочно нашел.

– Ну, я сначала думал, Алик бывал здесь раньше, а потом, когда понял, что не бывал, уже было не до того, чтобы думать о таких мелочах.

– Нет, здесь он и правда не бывал. И с Ниной не общался. Он думал, что твоя жена – я.

– Да, он говорил, – кивнул Антон.

– Говорил?.. – Инна запнулась, вглядываясь в его лицо, а потом тихо, безнадежно сказала: – Все понятно. Значит, желаемого эффекта это все-таки не произвело.

Антон отвел глаза:

– Нет.

Она сидела тихо-тихо, почти не дыша. Антон чувствовал на себе ее напряженный взгляд, и у него мелькнуло странное ощущение, что Инна подстерегает каждое его слово, каждое движение, даже мимолетный взор, как кошка подстерегает мышку. Это было неприятно, это раздражало его, и он зачем-то еще раз сказал:

– Нет.

– Яс-но… – выдохнула Инна, водя пальцем по своей черной, шелковой, блестящей коленке и сосредоточенно созерцая движение алого ногтя.

Теперь, когда ее глаза были опущены, Антон смог вздохнуть свободнее. Это просто поразительно, какое действие производил ее напряженный взгляд!

«Ведьма, – подумал он с неудовольствием. – Натуральная ведьма и чертовка! Может быть, у нее даже хвостик есть…»

Неведомо откуда всплыло это знание насчет маленького хвостика, который всякая истинная ведьма прячет под юбкой, однако тут же Антон вспомнил фотографии и мрачно качнул головой.

Никакого хвостика! У Инны было безупречное миниатюрное тело, ни единый изъян не портил атласной кожи…

Ему хотелось только одного: чтобы она ушла! Но даже в том смешанном состоянии растерянности, непонимания, даже испуга, которое владело им сейчас, он не мог не сознавать: невозможно вот так, молчком, оборвать все то, что связывало прошлого Антона Дебрского с этой женщиной. Вдобавок его тоже кое-что интересовало во всей этой истории. Об этом он и спросил:

– Это у нас с тобой… давно?

– О, сто лет! – как-то очень легко ответила Инна, не поднимая глаз.

– То есть как? – с неудовольствием вскинул брови Антон. – С самого знакомства?

– С первого же дня.

– Погоди-ка… – растерялся он. – Но мне кто-то говорил – а, доктор в больнице рассказывал, – что ты мне при первой встрече брызнула в глаза дезодорантом или еще чем-то.

Мгновенный взгляд, от которого Антона просто-таки качнуло, – и снова черные глаза потуплены:

– И тем не менее мы с тобой легли в постель гораздо раньше, чем истекли сутки после нашего знакомства.

– Очень интересно… – проронил Антон. – Я что, был мазохистом? А может, мы оба, на пару были мазохистами? Ты меня поливала слезоточивым газом, а я тебя охаживал плеточкой, да?

Инна расхохоталась, и Дебрского слегка передернуло. К ее пронзительному голосу он уже как-то притерпелся, однако этот смех… Нет уж, он постарается ее не смешить!