Полуночный лихач - Арсеньева Елена. Страница 50

– Между нами много чего было, но газом я тебя не поливала, это точно. Да и без плеточки обходилось, хотя один раз ты мне влепил сильнейшую оплеуху!

– Да ты что? – Антон так и закатился. Кем бы он ни был прежде, теперь явно стал садистом, иначе почему эти слова доставили такое удовольствие! – Оплеуху? Сильнейшую? И почему? По какой причине?

Инна смотрела в упор, глаза утратили блеск и были непроглядно мрачны.

– А вот это ты должен вспомнить сам.

– Почему? – резко спросил Антон. – Вообще я не понимаю, почему ты выдаешь информацию такими скудными порциями и под таким странным соусом? Прислала ко мне Алика! А что, сама не могла сказать?

– Я тебе сказала, – напомнила Инна. – Когда днем уходила, я тебе намекнула…

– Ну, ты много на что намекнула! – отмахнулся Антон. – Как я мог разобраться в этой ерунде? Ты еще говорила про семьсот пятьдесят тысяч долларов, которые я тебе должен! Ну что за бред?

Она промолчала.

– Черт… – Антон плюхнулся на диван и нервно закинул ногу на ногу. – А Нина знала о нас?

– Да ты что?! – воскликнула Инна так изумленно, что он сразу поверил. – Мы взяли нужный тон и держали его, изображая интенсивную неприязнь, порою доходящую до лютой ненависти.

– А на самом деле?

– На самом деле мы встречались у меня дома практически ежедневно. У тебя были частые командировки, но половину из них ты проводил у меня.

– На черном покрывале? – уточнил Антон, вспомнив фотографии, и не мог сдержать брезгливой дрожи.

– Ну да, – ответила Инна спокойно. – В том числе и на черном покрывале.

– А мы не боялись, что Нина может неожиданно к тебе нагрянуть?

– Нет, – легко усмехнулась Инна. – Я ее приучила без звонка не появляться.

– Да, но однажды она появилась-таки, – резонно возразил Антон.

Инна с надеждой вскинулась, но тотчас опустила голову:

– Ах да, это я сама тебе рассказывала. Знаешь, каждую минуту надеюсь, что ты вдруг вспомнишь, вспомнишь…

– Нет, – отрезал Антон. – Об этом я знаю только с твоих слов. Но интересно, что было потом?

– Потом я тебе сказала, что узнала ее, и ты поехал домой, объясняться. Но увидел, что она пропала. Решил, что она поехала к деду, позвонил ему. Нина трубку не взяла, но ты Константину Сергеевичу объяснил, что был у меня исключительно по делу, в связи с этими наездами на тебя, что приедешь за Ниной и Лапкой утром. Поехал – и вот тут-то и случилась авария.

– Это во сколько было?

– Что именно?

– Звонил я дедуле во сколько?

– Ну, – Инна задумалась, – примерно около часу ночи, плюс-минус туда-сюда.

– Около часу… А почему я потом так заторопился? – с любопытством спросил Антон.

– Куда?

– Ну, за Ниной. Авария со мной произошла в шесть утра. От Нижнего до Чкаловска ехать, как мне рассказывали, часа полтора, не меньше. Значит, я выехал где-то в начале пятого. В час поговорил с Константином Сергеевичем, потом поспал, и вдруг мне стало уж замуж невтерпеж, да? Вот застрелите меня, но дайте немедленно объясниться с женой! С чего я сорвался, почему не стал ждать утра? Почему гнал как сумасшедший? Я что, так спешил ей сообщить, что намерен с ней развестись?.. Кстати, вопрос немалый: а почему мы ей ничего не сказали, если уж прямо жить не могли друг без друга? Или могли?

– Не могли, – твердо сказала Инна. – Не могли! А ничего не говорили из-за Лапки.

– То есть чтобы не ранить чувства ребенка? – Антон пренебрежительно фыркнул. – Судя по всему, мы были немалыми циниками и притворами, и чтобы нас так заботила Лапка… Ну да ладно! Впрочем, это уж второй вопрос.

– Нет, это как раз вопрос первый, – пробормотала Инна, однако Антон отнес ее слова за счет женской сентиментальности.

– Да шут с ней, с Лапкой! Может, тебе легче станет, поскольку я не только тебя, любимую, но и родную дочь, даже имени ее, не помню. То есть никаких чувств, абсолютный нуль! – Антон резко рубанул воздух ладонью. – Поэтому давай-ка поговорим о деле. Ты говоришь, что Нина ждала меня у деда. Каким же образом она оказалась в моей машине, которая как раз и ехала в Карабасиху?!

– Ты меня спрашиваешь? – сладким голосом осведомилась Инна, закинув ногу на ногу таким резким взмахом, что Антон разглядел: она не в колготках, а в черных чулках. – Если помнишь, этот вопрос я тебе еще днем задала.

– Помню, – насупился он, с усилием отводя взгляд от кружевной каймы чулка, видной из-под короткого платья. – Помню, но ответить не могу. Вообще по логике получается, что я ехал-ехал, потом увидел ее где-то по дороге, на обочине, посадил в «Форд», и мы помчались обратно в Карабасиху, за Лапкой. По-моему, это единственное объяснение ее присутствия в моей машине, верно?

– Логично, – пробормотала Инна.

– А вот в поступках Нины я не усматриваю никакой логики! Если все так, как мы думаем, зачем она возвращалась в город? Ночью, пешком… Авария произошла недалеко от Пуриха, то есть, по идее, я должен был ее подобрать где-то возле Горьковского моря. А то и вообще в Заволжье! Дальше она просто не смогла бы пешком уйти за это время. Неужели она не поверила моим объяснениям, что я был у тебя по поводу наездов? А кстати, кто на меня наезжал, вообще-то говоря?

– Версия такая, что тебя заказал один кидала по фамилии Асламов, – тихо сказала Инна. – С помощью подставных счетов и мухлевки с наликом он нагрел вашу фирму на пятьдесят тысяч баксов.

– Не хило… – пробормотал Антон, для которого не прошло даром общение с Аликом, и он лихо умножил 26 рублей на пятьдесят тысяч.

– Не хило, – согласилась Инна. – Какие-то братки дважды, нет, даже трижды появлялись у тебя дома, один раз устроили что-то со звонком, чтобы током убило того, кто ткнет туда палец, а два раза в твое отсутствие нападали на Нину. Первый раз ее спас какой-то врач «Скорой помощи»…

– Врач со «Скорой»? – вскинулся Антон. – А кто он, как его фамилия?

– Не знаю. Второй раз они пришли ночью, думали устроить засаду и подкараулить вас. Но Нина с Лапкой вернулись раньше, чем собирались. Они спаслись каким-то чудом, перелезли на чужой балкон. А потом Нина поехала ко мне и увидела там тебя…

– Интересно, – ломким голосом сказал Дебрский, – а откуда ты знаешь такие интимные подробности насчет того вечера? Засаду устроили, перелезли на балкон…

– Антон! – Инна вскочила. – Все эти подробности я знаю от тебя! Ты вернулся, услышал от соседки, что здесь была милиция, позвонил туда – тебе все и рассказали. А ты, естественно, пересказал мне. А что, – она вызывающе вскинула голову, – ты решил, что я наняла братков, чтобы они прикончили Нину, а я бы могла соединиться с тобой? Нет, мой дорогой, любовь любовью, а…

Она умолкла, потом вдруг схватилась за подол своего платья и, резко потянув его вверх, вывернулась из алой ткани, словно вылупилась из нее. Мотнула растрепавшейся головой, и лоснящиеся локоны покорно улеглись в прежнем безупречном порядке.

– Хватит! – сдавленно выкрикнула Инна, заводя руку за спину и расстегивая алый бюстгальтер. – Хватит болтать глупости! Мы тратим время на ерунду. Я знаю, что надо сделать, чтобы ты вспомнил!

Трусики на ней тоже были алые… были, вот именно. Через мгновение из всей одежды остались только черные чулки с кружевной каймой. Однако в сочетании с синими расшлепанными тапками Инна выглядела не дерзко раздетой, а просто – неодетой женщиной.

Поймав взгляд Антона, в котором блеснула насмешка, Инна сбросила тапочки и рухнула на колени перед Дебрским. «Прощения просит? – мелькнула перепуганная мысль. – За что?»

Дело оказалась не в прощении… Антон встал поудобнее, оперся о голые Иннины плечи, на которых отпечатался след от кружевных бретелек, зажмурился. Вот эта поза, ощущение этого жаркого рта ему и правда знакомы! А интересно, раньше он тоже чувствовал страх, что острые зубы Инны вот-вот вопьются в его плоть?..

Но тем дело и кончилось. Дебрский ничего не вспомнил, хотя Инна добросовестно пыталась разбудить его память и для этого проделывала все, что он видел на фотографиях Алика, а также многое другое.