Доказательство человечности - Басов Николай Владленович. Страница 39

Но старый раб, который тоже, казалось, только сейчас почувствовал этот свет, с тревогой осматривался по сторонам.

— Здесь не было света, когда я в эфирном теле разведывал этот путь.

— Не было или ты не заметил его? — спросил Рубос.

— Определённо не было.

Лотар сосредоточился, пытаясь вспомнить, что он сам видел тогда.

— Мне почудилось здесь что-то странное, но неопасное. Может быть, это был свет?

— Свет — это хорошо, — сказал Рубос. — Я чувствую, что он совсем не лишний для меня.

Они пошли дальше. Свет стал ярче. Внезапно Лотар услышал звук, к которому уже некоторое время был готов, и даже удивлялся, что его нет, — звон колокольчиков, слышимый только ему одному. Звон был ещё еле ощутимым, но настойчивым.

Лотар проверил, как вытаскивается Гвинед из ножен. Рубос перехватил этот жест и большим пальцем левой руки проверил остроту своего ятагана. В этом есть что-то мясницкое, подумал Лотар.

— Сухмет, дай Рубосу свой ремешок.

— Но, господин мой, я не чувствую…

— Не спорь.

Сухмет поспешно выполнил приказ. Пока он повязывал Рубосу эту полоску кожи, Лотар ушёл вперёд. За ближайшим поворотом он увидел выход из коридора. Он был ещё ярче, почти таким, как свет обычного, хотя и пасмурного дня на Северном континенте. Лотар остановился, решив подождать, пока глаза привыкнут к свету после непроглядной темени подземелья, но оказалось, что это не нужно: сила света возрастала в этом лабиринте постепенно, так что глаза не нуждались в привыкании.

Он пошёл вперёд. Перед выходом из коридора ещё раз остановился, проверил, нет ли засады. Нет, он не чувствовал ничего особенного. Лишь свет, упругий, хотя и не настоящий солнечный свет. Лотар и не предполагал раньше, что может воспринимать его как особую, очень насыщенную субстанцию. Сухмет был прав: чтобы правильно воспринимать этот мир, стоило провести некоторое время в пещере.

Он вышел из тоннеля и замер. Вокруг была такая красота, что дух захватывало. Высокие точёные столбы породы, светящейся всеми цветами радуги, уходили в голубое марево, закрывшее потолок этого огромного, почти бесконечного зала. Настоящий каменный лес, с деревьями, кустами, восхитительно яркой голубоватой травой, выросшими из прозрачных или матовых минералов, настоящий лабиринт неповторимой, особенной в каждом образце красоты, неведомой человеческому глазу. Даже колокольчики несколько примолкли.

Сзади зашуршали камешки, это следом за Лотаром вышли Рубос и Сухмет. Мирамец охнул от неожиданности и растерянно опустил меч.

Они ходили от одного дивного творения природы к другому, расслабленные, размагниченные, словно им была обещана вечная жизнь и не существовало в мире угрозы, которая могла бы вторгнуться сюда.

— Как ни жаль, — сказал наконец Сухмет, — а придётся идти дальше.

— Да, — кивнул Лотар. — Где здесь выход?

— В той стороне, — старик махнул куда-то вбок.

Всё ещё восхищаясь и останавливаясь время от времени перед иными потрясающе красивыми образцами этого собрания каменных чудес, они продвигались в направлении, указанном Сухметом.

Вдруг колокольчики взорвались таким оглушительным боем, что Лотар выхватил Гвинед и сделал поворот на месте, чтобы понять, откуда исходит опасность. Вокруг всё было тихо, и всё-таки он знал, что сейчас что-то будет.

Его поведение подействовало и на остальных. Они подошли к нему, а Сухмет так даже повернулся спиной, чтобы видеть, что происходит сзади. Но по-прежнему всё было спокойно. И самое удивительное, что в этом свете, в его разноцветном сиянии Лотар ничего не мог почувствовать, ничего не мог ощутить.

Они снова зашагали вперёд. И вот, когда уже и выход из этого зала тёмным провалом показался за рядом сиреневых колонн, вдруг что-то ощутимо навалилось на них. Лотар поднял голову и на небольшом уступе, рядом с выходом из зала, увидел что-то тёмное, похожее ещё на одну пещеру. Он напряг зрение, но ничего не мог понять в этом обманном, неверном свете.

— Кто ты? — спросил он. — Отзовись.

Пятно легко слетело со стены и размытой кляксой стало приближаться, сгущая сиреневый свет колонн вокруг себя до фиолетовой темноты.

Тогда Сухмет выбросил вперёд обе руки, с кончиков его пальцев сорвалась ломаная линия снимающей заклинания энергии. Она упала на пятно перед ними, и с того словно спала завеса.

Лотар, Рубос и Сухмет задохнулись от изумления.

На них спокойно, почти безжизненно смотрело лицо принцессы Мицар. И на этом прекрасном лице яростно горели, затмевая весь блеск зала, красные, пронизывающие до самых глубин человеческой души, демонические глаза Нуримана.

— Вот мы и встретились снова, наёмник с севера, — ровно сказала принцесса и раздвинула губы в хищной, ужасающей улыбке. — Ты со своими друзьями пришёл вовремя — я и мой повелитель очень голодны.

Глава 26

— Убирайся обратно в ад, чудовище, — прошептал Рубос. Лотар отчётливо слышал дыхание мирамца. — Мы уже убили тебя один раз.

Принцесса, или то, что теперь выглядело как принцесса, рассмеялось. Нет, подумал Лотар, это всё-таки она. Просто с ней произошла ужасающая перемена. Если раньше это была колдунья, которая пряталась под личиной юной девушки, то теперь ей не нужна была никакая видимость, и она уже не колдунья. Она жертва, ужасная жертва ужасающей страсти властвовать безраздельно и бесконечно. Возможно, она и сама не знает, что говорит и что делает. Возможно, она теперь и хотела бы умереть, но и умереть уже не властна, ибо ей повелевает тот, кого она впустила в себя.

Рядом зашелестел своим прекрасным клинком Сухмет. Он клацнул зубами, и Лотар понял, что старик тоже боится. “А ведь и мне нужно бояться, — он слабо усмехнулся. — Ещё как нужно!” Кто, как не он, понимает, что нет у него ни сил, ни решимости биться. И что он проиграет бой, если… Нет, ни на помощь, ни на чудо рассчитывать нечего, он мёртв ещё вернее, чем принцесса Мицар.

Лотар успокоился. Это даже неплохо, подумал он. Пожалуй, последний бой имеет свои преимущества — он впервые будет драться совершенно спокойно, совершенно бесстрастно, без малейшей надежды. Он будет постигать весь бой, каким бы он ни был. Лотар вынес из-за спины Гвинед, он был готов.

Брови Мицар дрогнули. Она столкнулась с чем-то, что её удивило. Но она была уверена в себе, гораздо более уверена, чем даже тогда, в зале, когда Лотар впервые увидел, с каким противником ему предстоит биться.

— Сухмет, — сказала она, — ты можешь отойти в сторону. Твоя жизнь мне ещё не нужна.

Старый раб шумно проглотил слюну, но не сделал ни шага.

— Я выбрал себе нового господина. Ты должна понимать, что это значит.

— Хорошо. — Принцесса наморщила лоб, разглядывая Рубоса. — Ты тоже, большой варвар, можешь идти. Я пропускаю тебя в этот выход из моего зала.

— Она лжёт, — громко прошептал Сухмет. — Она рассчитывает вселить в тебя Нуримана, как только расправится с Лотаром.

— Мог бы этого и не говорить, — раздельно произнёс Рубос. Он попробовал согреть кисти рук, вращая огромный ятаган перед собой.

У него не очень-то ловко получается, решил Лотар. Усталость, слабость и, конечно, отсутствие тренировки в последние дни. Даже без повязки Сухмета, бывало, он крутил меч лучше, чем сейчас.

— Ну ладно, — спокойно, даже лениво согласилась с новой для неё ситуацией Мицар. — Это немного сложнее, но вообще-то задача остаётся прежней. И как бы вы ни ерепенились, тебе, Сухмет, придётся по-прежнему ухаживать за Нуриманом, а тебе, варвар, — быть для него существом, в котором он совьёт гнездо.

Лотар снова усмехнулся. Хотя ему и казалось, что он спокоен, ему никак не удавалось подавить эти дурацкие усмешки. Он выступил вперёд.

— Ты забыла обо мне, Мицар. Что ждёт меня?

— С тобой всё просто, драконий оборотень. Ты уйдёшь в миры, которые населяют самые прекрасные и грозные демоны мира. Там они быстро разберутся в твоей человеческой сущности, и твоей участи не позавидует даже несчастный Коринт.