Чертова дюжина ангелов - Бессонов Алексей Игоревич. Страница 21

– Э-ээ, – высунулся из-за стойки старший наряда, – любезный… попрошу вас.

«Любезный» простуженно шмыргнул носом и неохотно встал в круг досмотрового контроллера.

На дисплее старшего высветился такой арсенал, какого он не видел уже давно. Подмигнув напарнику, полицейский сноровисто выдернул из кобуры свой бластер и скомандовал:

– Ко мне лицом, руки на стойку!

На лице блондина отразилась застарелая скука.

– Да будет вам, – пробурчал он и сунул ладонь в карман. Младший из полицейских, бледнея, поднял ствол на уровень его лица, но тот не отреагировал. Рука выбралась на воздух, и в пальцах радужно сверкнул крылатый череп Имперской СБ. Удостоверение шлепнулось на стойку – теперь оно было просто серой книжечкой с чистыми страницами. Вновь появившись в ладони блондина, книжечка ожила.

– Вы нас извините, генерал, – прогундосил коп. – Сами понимаете – здесь все-таки Аврора, а не Кассандана какая-нибудь. «Пума» ваша?

– Наша, – согласился Пол Этерлен. – Ну, я пойду…

Над Портленд-сити вставал рассвет. Здесь было начало осени, в этом году довольно-таки прохладное: дожди сменялись относительно ясной погодой с калейдоскопической частотой. На востоке небо было светлым, а с севера наползали угрюмые серые тучи; выйдя из необъятного портового комплекса на один из транспортных пандусов, Этерлен поежился и поднял воротник своей куртки.

Поглядывая на небо, он неторопливо зашагал вниз.

Когда ботинки легион-генерала зашлепали по грязно-рыжей плитке тротуара, рядом с ним бесшумно остановился большой комфортабельный вездеход. Этерлен молча обошел машину, открыл тяжелую дверь с зеркальным стеклом и забрался в салон.

– Это уметь надо, – сказал он, протягивая руку водителю – коренастому чернявому дядьке лет сорока, одетому с легкой небрежностью человека, не стремящегося быть заметным, – простудиться в герметически закупоренном звездолете. Ап… ап… чхи!!! Твою мать!..

– Бывай здоров, – отозвался тот, продергивая селектор трансмиссии. – Что привез?

– Ну что я могу привезти, – дернул плечом генерал, – кроме большого дерьма?

Водителя вездехода звали Йони Йохансон. Бывший офицер СБ, он в тридцать лет вышел на пенсию и после недолгих скитаний по всей галактике осел на Авроре, где приобрел большой авторитет в преступных кругах – в довольно неожиданном качестве частного детектива. С Этерленом они подружились еще в Академии. Будучи другом одного из ближайших присных всемогущего Деда, Йохансон давно попал в орбиту его сложнопутанных интриг, и фактически продолжал службу и после увольнения.

Этерлен не собирался уведомлять своего патрона о том, что на Авроре будет работать в паре с Йоханосоном. Сперва он думал, что, возможно, сумеет справиться и самостоятельно, но потом, пораскинув мозгами, решил, что без старика Йони он увязнет надолго. Дед категорически не желал привлекать к расследованию какие-либо официальные инстанции (Этерлен сразу понял, что в его седой голове зреет какая-то новая интрига), и в такой ситуации опыт и связи портлендского детектива были неоценимы.

Едва слышно шурша колесами, автомобиль выехал на многополосную ленту ситивэя, что висела над желтеющими листвой садами городской окраины. Ситивэй шел вверх, поднимался все выше и выше – скоро сады стали казаться далекими игрушечными многоугольничками, прорезанными тонкими венами речьев и каналов, а по правую руку открылся край безграничной панорамы космопорта. Этерлен приспустил оконное стекло, нашарил в кармане сигарету и закурил, глядя, как прохладный ветер, проникая в салон, рвет и кружит сизые дымные облачка.

– Надо перекусить, – сказал Йохансон. – Я плохо проснулся, спешил…

– Новая пассия, – улыбнулся Этерлен.

Йохансон кивнул.

– У меня такое ощущение, что на этот раз – серьезно.

Этерлен скептически фыркнул и хлопнул друга по плечу. В ответ Йони хитро улыбнулся, спрятал глаза. Они давно научились обходиться без лишних слов. Йохансон обладал редкой способностью влюбляться в половину проходящих мимо него женщин, и в половине случаев клялся, что это всерьез. В свое время Этерлен, который сумел сделать карьеру значительно быстрее друга, несколько раз вытаскивал его из не совсем благовидных ситуаций, каждый раз утверждая, что когда-нибудь это закончится плохо – потом прошли годы, а Йони все не успокаивался, и Этерлен научился воспринимать его слабость со спокойной снисходительностью.

Впереди появились серые зубцы рукотворных скал: еще далекие небоскребы сити стремительно наползали на Этерлена, словно грозная каменная рать, подпирающая плечами низкие осенние тучи. На параллельной линии ситивэя, которая шла из города – она тянулась на несколько метров ниже обратной – стало заметно больше машин. Проснувшиеся люди спешили в порт делать свои деньги.

– Сколько у нас времени? – неожиданно спросил Йони.

– Заказали сутки, – чуть дернулся Этерлен. – Но я не верю…

– Плохо. Ну, расскажешь.

Этерлен знал, что с пустым пузом Йохансон недееспособен.

… Кар остановился во внутреннем, служебном дворе истертого небоскреба времен освоения планеты. Пока они ехали, Этерлен пытался понять, в какой именно район огромного города везет его Йони, но так и не смог: во-первых Портленд-сити он знал не очень хорошо, а во-вторых его друг, свернув в центре с авеню, слишком долго петлял по узким полутемным стритам, над которыми нависали серые стены старых многоэтажных башен.

Йохансон вынырнул из машины и исчез в проржавевшей двери полуподвала. Этерлен закурил новую сигарету и принялся осматривать местность: двор выглядел так, словно его не убирали лет двадцать. В углу, возле целой шеренги мятых пластиковых контейнеров, мирно догнивал роскошный спорт-кар, выпущенный на Авроре пол-столетия назад. В принципе, такая машина могла стоить ощутимых денег, но деньги, наверное, ее хозяина не интересовали – автомобиль стоял покрытый толстым слоем грязи, лобовое стекло вмято в салон, вместо узких эллипсоидных фар на генерала смотрели уродливые ржавые провалы.

Заброшенный красавец вызвал у Этерлена грустную улыбку.

«Так будет и с нами, – подумал вдруг он, – если мы раньше не ляжем на свалку, сплющенные и изувеченные случайной аварией…»

В машину вернулся Йони. В руках он держал увесистый желтый пакет с логотипом какого-то ресторана.

– Ну, давай, – сказал он, – жуй и рассказывай. Что, у Деда снова заклинило прямую кишку?

– Типа того, – кивнул Этерлен, вгрызаясь в протянутый ему бутерброд. – Началось все с того, что кто-то – не знаю, кто – нашептал дедуле на ушко, будто бы некий Элиас Гудвин, доктор психологии и чего-то-там-еще, готовит к отправке с планеты целых шесть ремонтно-восстановительных комплектов на «Хаузер». Дед проверил: да, правда… а дальше кто-то что-то прозевал: в общем, эти РВК благополучно ушли – назначением на Мармон.

– Не удивляюсь, – хладнокровно заметил Йони, – Дед, вместо того чтобы сразу взять Гудвина за причинное место, решил, конечно же, посмотреть, что оно и к чему.

– Не совсем так, старый. Та же птичка, что начирикала на Гудвина, представила дело таким образом, будто бы наши кончики завязываются на контрразведку Флота – аврорский отдел Ц-4. Дураку известно, что нас они в свои дела не пустят ни под каким соусом.

Йони перестал жевать, положил свой бутерброд на подлокотник между кресел и вытащил из пакета бутылку пива.

– Вот это славно, – ответил он, скручивая пробку. – А тебе не приходило в голову, что никакой Гудвин и никакой Ц-4 не прогнали бы такой груз через таможню без руки местной администрации? Ведь речь, как я понял, идет о гражданском корабле?

Этерлен замер, пораженный.

– Черт, – сказал он, – я и не думал… мы считали, что речь может идти всего лишь о крупной сумме денег.

– Где угодно, только не здесь. Надо почаще бывать в Портленде, ребята. Здесь принято делиться – а в последнее время таксы резко пошли вверх, вот так-то. Если говорить о простой взятке таможенному начальству, то, я думаю, дело стало бы просто нерентабельным: платить пришлось бы столько же, сколько стоит сам товар. Нет, нет!.. это не только контрразведка, это кто-то еще, достаточно влиятельный для того, что бы уладить дело одним лишь устным приказом.