Гопники - Козлов Владимир Владимирович. Страница 11

– Ну, мы пошли танцевать, – говорит Клок.

– Присоединяйтесь, мальчики, – говорит она, повернувшись к нам, и они уходят, взявшись за руки.

– Нашла, бля, мальчиков, – говорит Вэк. – Хотя пила ничего. А эту дуру убью на хуй. «Я с колхозниками не танцую» – передразнил он. – Сама колхозница ебучая.

– Ладно, успокойся. Ну ее на хуй, – говорит Бык. – Пошли лучше подрыгаемся.

В первый день четвертой четверти в класс приходит новый пацан – с длинными волосами, с сережками в ушах, со всякими цепочками и заклепками на обычном школьном пиджаке. Неформал, короче говоря.

Первый урок – история.

– Вот, позвольте представить вам нового одноклассника – Мишу Иванова, – говорит Сухая. – Он переехал сюда с родителями из Ленинграда.

Он встает и спокойно смотрит на нас, а мы все рассматриваем его, как придурка. У нас в городе, а тем более, на районе, неформалов еще не было. Кто-то из «старых» видел однажды в клубе металлиста с Космонавтов: с цепями, браслетами и прочей ерундой. Непонятно, зачем он вообще приперся на дискотеку: металлисты же такую музыку не слушают.

– Конечно, Мише нужно будет привести себя в порядок, – говорит Сухая. – Там, в Ленинграде, может быть, свои правила, а здесь надо выглядеть, как все ученики. Срок – до завтра.

На перемене мы с Вэком подходим к Неформалу.

– Так ты правда из Ленинграда? – спрашивает Вэк.

– Правда.

– А чего сюда приехал?

– С родителями. У меня папа военный, и его сюда перевели.

– Понятно. А нахуя тебе эти сережки, волосы?

– По музыке. Я «металл» слушаю, ну и…

– Ну, надо постричься. Здесь так не ходят.

– Почему?

– Не ходят и все. Раз приехал жить на Рабочий, должен быть, как другие. Выебываться ты здесь не будешь.

– Нет, ребята, вы чего?

– Ничего. Будешь свой пацан – все будет классно, а будешь залупляться – тогда лучше вообще пиздуй на хуй в свой Ленинград.

Назавтра Неформал сидит на первом уроке – географии – в том же виде. Все снова смотрят на него, но ему вроде как все до жопы. Сидит себе и смотрит в окно. После географии Сухая – она ведет у нас и историю и географию – подходит ко мне Вэку и Быку: мы позже других задержались в классе.

– Ну, как вам новенький?

Бык пожимает плечами.

– Какой-то он деловой слишком, – говорит Вэк. – Выпендривается.

– А у меня такое чувство, ребята, что он хороший парень на самом деле, – говорит Сухая. – Я это на самом деле чувствую. У меня за тридцать пять лет в школе чутье на хороших людей появилось. Но… Среда обитания, сами понимаете. Крупный город, почти столица, влияние буржуазной культуры… Опять же, капиталистическая страна под боком. Вот вы бы как-нибудь объяснили ему, что ли? Только по-хорошему, ребята, ну, вы меня понимаете. Никакого рукоприкладства, по-дружески. Скажите ему, что хотите с ним дружить. Предложите что-нибудь сделать вместе. В кино там сходить, ну, я не знаю… – Вэк ухмыляется, но Сухая не замечает. – Коллектив на самом деле – великая сила. А теперь – на урок.

На следующей перемене идем за Неформалом в туалет. Мне не особо хочется его трогать. Он мне даже чем-то нравится, но все-таки он не свой пацан и ставит себя здесь слишком высоко.

Он стоит у окна с сигаретой и прикуривает импортной прозрачной зажигалкой.

– Дай сигарету, – говорит Бык. Неформал сует ему пачку, и Бык выгребает штук пять сигарет, дает по одной мне и Вэку, одну берет себе, а остальные кладет в карман. Все закуривают. Неформал забирает пачку, отворачивается и смотрит в окно.

– Ты это самое, не отворачивайся, когда с тобой разговаривают, – начинает Вэк. – Мы вчера поговорили с тобой, думали, ты пацан нормальный, все поймешь. А ты не понял. Так что, придется по-другому разговаривать.

– Ну, вы что, чуваки? Я думал, это вы так… В шутку.

– Мы тебе не чуваки.

Вэк дает Неформалу прямой в живот. Сигарета у него выпадает, он кашляет. Мы с Быком хватаем его за руки, а Вэк замахивается еще раз.

– Чуваки, не надо, вы что? – говорит Неформал.

Дверь открывается, и заходит Гнус.

– Что здесь происходит? Курите?

Он подскакивает к Быку, замахивается, но отводит руку.

– А это еще что за чудо? Что за прическа? Чтобы завтра же постригся. Я лично проконтролирую. В восемь утра, перед уроками – ко мне в кабинет. И чтоб не курили мне в туалетах. А тебе, Вакунов, уже было последнее предупреждение – чуть не на коленях умолял не переводить в спецшколу…

Звенит звонок.

– Все, быстро на урок, – говорит Гнус.

Я, Вэк и Клок едем в троллейбусе в центр – просто так, погулять, «поснимать» баб. На всех нас «клеши» и одинаковые пуловеры с квадратными вырезами. Клеши мы сшили в нашем ателье на Рабочем – ширина снизу – 26 сантиметров, а пуловеры недавно «давали» в промтоварном магазине, и наши мамаши, отстояв в очереди, купили их. Вэк держит в руках свой задроченный кассетник «Весна», из которого звучит «Модерн токинг», третий альбом.

Вылезаем из троллейбуса и идем по центральной улице, мимо ободранных пятиэтажек, почти таких же, как и у нас на районе. Улица, правда, немного почище, бордюры побелены, а в пустых витринах висят подкрашенные свежей красной краской плакаты к Первому мая.

– Смотри, ничего пилы, – Вэк показывает на двух баб впереди. Им было лет по шестнадцать.

– Счас подойдем, зацепим, – ухмыляется Клок.

Мы ускоряем шаг и догоняем их.

– Здравствуйте, девушки, – бодро говорит Клок и улыбается.

Они смотрят на нас как-то презрительно. Обе в джинсах и новых югославских «ветровках» – такие недавно «давали» в ГУМе, и некоторым у нас на районе купили.

– А куда это вы идете? – продолжает Клок.

– А это что, допрос? – говорит одна.

– Катитесь в свой колхоз, – еще злее говорит вторая, и они ускоряют шаг, почти бегут.

– Э, что за базары такие, надо разобраться, – говорит Вэк.

– Ладно, ну их на хуй, – Клок смотрит им вслед. – Хотя пилы заебись.

– Хуйня, найдем еще, – говорю я.

Но мы так никого и не находим, шляемся по центру, пробуем подколоться еще к одним бабам, но они нас тоже посылают. Покупаем в центральном универсаме пива и садимся в парке на лавочку.