Звезды под дождем - Крапивин Владислав Петрович. Страница 8
– Это легко, – нерешительно сказал мальчик. – Главное – запомнить, где Полярная звезда…
– Я знаю, – повторил этот странный человек. – Я знаю, малыш. Не в этом дело. Ты, кстати, многого не учел.
– Что не учел? – встревоженно спросил мальчик. Он даже забыл обидеться на "малыша".
– Небо – штука сложная. Видишь ли, положение звезд меняется и в зависимости от времени года, а не только от времени суток. И соотношения у тебя не очень точны. Да и запомнишь ли ты с точностью, где должна быть в небе Полярная звезда?.. Мало знать карту, надо знать небо.
– Значит, все зря… – упавшим голосом сказал мальчик. – Зачем вы тогда…
– Не зря, – ответил незнакомец. – Ты молодец все-таки. И ошибки твои для меня не беда… К тому же там все равно не будет Полярной звезды.
– Где это "там"? – удивленно произнес мальчик.
И человек сказал:
– В Антарктиде.
Мальчик молчал. Это ведь не просто – сказать что-нибудь, когда встретишь т а к о г о человека. Уплывающего в Антарктиду. На другой край земли. Где другие звезды. Где Южный крест. И люди не могут увидеть Полярную звезду.
– Вы… не смеетесь? – прошептал мальчик.
– Нет, – сказал человек, уплывающий в Антарктиду. – Конечно, может быть, это смешно: везти с собой дырявый зонт. Но там… понимаешь. Это будет приятно – вдруг развернуть его и увидеть наши северные созвездия. Честное слово. Они все-таки очень похожи на настоящие.
– У тебя точная рука, – заметила девушка.
Мальчик не сразу решился спросить о главном.
– Вы только не сердитесь, – попросил он. – Ладно? Знаете что… Вы можете сказать вашу фамилию?
– Допрос с пристрастием, – чуточку улыбнулся мужчина. – Ну что ж…
И ответил.
– Ой… – прошептал мальчик. И, конечно, в этом «ой» не было теперь ни насмешки, ни обиды. Было только удивление и растерянная улыбка. Мальчик помнил эту фамилию.
Нет, он не знал точно, где и когда ее слышал. И все-таки помнил. В памяти мальчика имя этого человека сливалось с тем, что он очень любил: с книгами о дальних архипелагах, с непонятными и звучными названиями морских ветров, с загадками звезд и Земли. Оно, как слово из полузабытой, но хорошей песни, заставило вспомнить многое. Ведь можно вспомнить и ярко представить даже то, что никогда не видел. Можно, если только очень хочешь, увидеть: серебристые эскадрильи летучих рыб над пологими волнами экватора; туманные ущелья фиордов, где эхо многократно повторяет беспокойные выкрики сирен; и мерцающий сумрак глубин, прорезанный широким лучом батисферы; и заиндевелый такелаж ледоколов и теплоходов, идущих к той земле, где ледяные утесы медленно отделяются от берега и с нарастающим грохотом сползают в зеленый океан…
– Я понимаю… Вы капитан, – тихонько сказал мальчик. Он не хотел говорить громко, словно боялся расплескать радость этой удивительной и немного таинственной встречи. – Вы капитан…
– Ну что ж, – спокойно ответил незнакомец. – Да, пожалуй. В своем деле капитан.
– Вы видели пингвинов? – спросил мальчик и тут же отчаянно смутился: это был совершенно детский вопрос, достойный не шестиклассника, а малыша, которому он рисовал сказочные звезды.
Капитан улыбнулся.
– Я передам им от тебя привет. Они будут довольны. Или вот что: лучше я привезу тебе пару пингвинят. Идет?
Мальчик не обиделся на шутку. Он представил двух смешных пингвиньих детенышей, важно ковыляющих на красных лапах и засмеялся. Засмеялся и Капитан. И девушка…
За квартал от остановки, у темного поворота, забренчал, засветился окнами и рассыпал зеленые обрывки пламени трамвай. Тот самый, пятнадцатый, с зеленым и красным огоньками. Его и ждал Капитан.
"Еще минута, – подумал мальчик. – Ну, может быть, две, если трамвай задержится у светофора".
Трамвай не задержался.
Радость мальчика не погасла. Она стала чуть глуше, с легкой тенью печали. Таким делается свет, когда в комнате на яркую лампу надевают зеленый абажур.
– Вот и все, – глядя на Капитана, шепотом сказал мальчик. Он хотел сказать: "Вот и ваш трамвай", но это было слишком длинно.
– Да, – ответил Капитан, и мальчик почувствовал, что на левом плече куртка на секунду стала тяжелее: Капитан коснулся его плеча ладонью.
– Хочешь, я привезу тебе… ну, скажем, черный камень с того берега? Настоящий антарктический камень. Край там сувенирами не богат.
Это уже не было шуткой.
– Конечно! – звонко сказал мальчик.
– А не забудешь? Я вернусь через полгода.
– Я? – сказал мальчик. – Забуду?!
– Тогда слушай адрес…
– Не надо! – почти испугался мальчик.
Он не хотел так просто узнать адрес. Через полгода он сам найдет Капитана. Так будет лучше. А найти он сумеет. Разве можно не отыскать такого человека?!
Подошел трамвай, и, зашипев, разъехались двери.
– Вот увидите, я найду вас, – торопливо сказал мальчик.
– Я знаю. Спасибо за звезды.
Капитан пропустил вперед девушку и сам поднялся на подножку.
– Слушай, возьми! – вдруг закричала девушка и протянула через плечо отца зонт, который был без созвездий. – Возьми! Мы все равно живем рядом с остановкой.
– Возьми, – кивнул Капитан.
– Зачем? Все равно я уже как мокрый цыпленок. – Мальчик сказал это и вдруг испугался, что девушка подумает, будто он до сих пор не забыл ее насмешку. – Дождь совсем теплый, – объяснил он поскорее. – Пустяки.
Дверь угрожающе зашипела, готовая сдвинуть створки.
– Как тебя зовут? – крикнул Капитан.
– Славка, – сказал мальчик и зашагал домой по блестящему асфальту.
А дождь сыпал на него крупные капли, и каждая капля несла в себе искорку света. Словно оттуда, сверху, они захватили с собой по крошечной звезде, которыми в безоблачную ночь, как пылью, усеяно небо.
Славка шел, смеялся и ловил звездные капли губами.
1964 г.