Рваный край - Кристофер Джон. Страница 40
Мэтью боялся показать свой страх и пошел за Лоуренсом. Внизу горели две свечи, и Эйприл зажигала третью. Подвал был большой, около 20 квадратных метров, но один угол, где обвалилась крыша, полон обломков. Мощеный пол, неровный там, где выпали плиты. Свечи стояли на тростниковых столах в центре комнаты, на эти же столы грудой складывали пищу и одежду. Голые кирпичные стены были покрыты полками, разного размера и грубой работы, явно недавнего происхождения. На полках и на полу под ними лежали разные вещи: в одном месте пища, в другом одежда и одеяла, в третьем различное оборудование. Он заметил связки веревок, пилы, молотки, клещи, фонарик на батарейках, листы гальванизированного железа, сверток войлока, ножницы, обычные и для металла, металлическую лестницу и различные другие предметы. Все было разложено очень аккуратно. Наиболее неожиданным предметом оказалась ведущая ось небольшого автомобиля с двумя колесами.
Лоуренс, заметив, что Мэтью посмотрел на нее, сказал:
– Я думал, мы сможем соорудить какую-нибудь тележку. Но ни у одного из нас нет склонности к механике. Да и прятать ее было бы трудно. Вероятно, это слишком большое предприятие для нас.
Эйприл и остальные сортировали принесенные вещи. Эйприл отдавала короткие распоряжения, и остальные уносили указанные предметы. Мэтью понял, что порядок в подвале – ее заслуга.
Он заметил дверь в левой стене. Указывая на нее, спросил:
– Вы там спите?
– Спите? Боже, нет! Не под землей. Это лишь тайник. Раньше тут помещался винный погреб. Пришлось вынести очень много стекла, лишь несколько бутылок уцелело. Божоле, мате роз, мьюзинги и шато леовиль-лойфер-34. Белого нет. К сожалению. Потому что я предпочитаю белое вино. Впрочем, сейчас нельзя выбирать. Мы держим это вино на случаи, которые можно назвать праздниками, – пока не было ни одного такого. Да, уцелела еще бутылка бренди. Его я держу для медицинских целей. И другие медицинские принадлежности тоже здесь.
Мэтью сказал:
– Внушительное собрание. Может, не следовало показывать его мне?
– Вы считаете, что это не соответствует прочим нашим предосторожностям? Конечно, вы правы. Частично я отношу это к доверию к тем, кто говорит на том же самом языке. Но в остальном это беззаботность. Наша собственная небольшая дань синдрому муравейника. Впрочем, я не думаю, чтобы вы выдали нашу тайну саутгемптонским бандитам и привели их сюда для грабежа. – Он дружелюбно взглянул на Мэтью. – Вас ожидает трудная дорога. Вы уверены, что нам не удастся убедить вас остаться?
Пока остальные занимались разбором добычи, Мэтью коротко рассказал Лоуренсу о Джейн.
Лоуренс сказал:
– Вы, конечно, представляете себе, каковы шансы. Во-первых, на то, что она выжила, во-вторых, на то, что вы найдете ее. Но, конечно, понимаете. Вы умный человек.
– Дело не в этом, – сказал Мэтью. – Я все понимаю.
– Конечно, не в этом. Впрочем, никто из нас больше не нормален полностью, как вы сами говорили. – Он улыбнулся. – Мы все идем туда. Ваш случай лишь немного более чудесен, и вы хотите поискать его.
Мэтью заметил рядом с колесами сверток ткани. Когда разбор закончился, Джордж и рыжеволосый Арчи взяли ткань и понесли ее наружу. Остальные понесли свертки из отдела одежды, перевязанные веревкой и отчасти завернутые в брезент.
Эйприл сказала:
– Возьмите для себя и Билли одеяла. Справа хорошие, а слева те, что нуждаются в стирке и просушке. Боюсь, что брезента у нас не найдется.
– Мы привыкли спать в любых условиях, – ответил Мэтью. – Но одеяла – это хорошо. Значит, вы спите под открытым небом?
– Более или менее.
Вместе со свертками одеял вынесли указанные Эйприл продукты и большую железную кастрюлю. Потом стол положили на место, а поверх него – бревна. Все засыпали кирпичом и обломками, чтобы не было заметно следов разборки.
Мэтью спросил:
– Вы так делаете каждый день?
– Дважды в день. И каждый день рискуем, вернувшись, обнаружить, что какая-нибудь группа, роющаяся в развалинах, все же нашла погреб. Это придает жизни особую остроту, не правда ли?
Они пошли от дома через сад. В дальнем углу росли кустарники вокруг искусственного грота. По сторонам грота виднелись две статуи, слишком разбитые, чтобы можно было догадаться, кого они изображают. Джордж и Арчи развернули принесенную ими ткань, и Мэтью увидел внутри столбики. Эти столбики поставили и прикрепили концы ткани к ним и к металлическим палкам – части арматуры грота. Получился навес, закрывающий около 20 футов.
– Вот и наш дом, – сказал Лоуренс. – Не совсем свободно от сквозняков, но по крайней мере не промокнешь.
– А зимой? – спросил Мэтью.
– Подумаем и об этом, Мэтью. Потом. Завтра, или на следующей неделе, или в следующем месяце.
Мэтью пожал плечами.
– Конечно, это не мое дело. Но я считаю, вы должны подыскивать помещение на зиму. – Эйприл должна подыскивать. Потому что она явно была организующим центром этой группы. С внезапным любопытством он добавил: – Как вы нашли это место? Случайно?
– Случайно? В известном смысле да. Эйприл жила здесь до катастрофы. Ее муж и дети похоронены по ту сторону дома. Она сама выкопала их и похоронила.
Эйприл присматривала за Сибил и Кэти, которые разжигали огонь между кирпичами. В ней чувствовалась сила и женская привлекательность.
Мэтью сказал:
– Удивительно, что она захотела тут остаться.
– Можем позволить и ей маленькую нерациональность, не так ли?
– Да. Но могу спорить с этим.
На ужин был суп, сваренный в кастрюле. Кроме консервированного мяса, в него положили картошку и другие свежие овощи. Было вкусно и сытно. Если по очереди, так как не хватало тарелок. Билли ел в первой группе, но Мэтью ждал и ужинал с Эйприл и Лоуренсом. Потом они курили и разговаривали. Ночной воздух был свежим, но не холодным.
Как узнал Мэтью, Лоуренс практиковал в этом районе. Его дом и больница находились в десяти милях. Он был знаком с Эйприл и раньше, но не близко: встречались изредка на приемах. Кэти тоже была местной – единственный ребенок полицейского и его жены. Джордж и Сибил оба из Рингвуда, он был там учеником наборщика, а она продавщицей в большом магазине. Они уже были вместе, когда присоединились к группе, но до катастрофы друг друга не знали. Чарли жил в Каднеме и работал в доках Саутгемптона. Последним присоединился к группе Арчи; появившись, он постоянно говорил о других местах и о разной работе.