Опоздавшие к лету - Лазарчук Андрей Геннадьевич. Страница 90

– А население? – спросил Эрик.

– Через полчаса все проходит, – сказал полковник. – Даже голова не болит. Но за полчаса, думаю, мы сумеем их повязать. Значит, объясни кой-какой минимум и скажи, чтобы позвонил ровно через двадцать минут. Какой дом? Вот этот? Номер дома помнишь?

– Улица Коперника, шестнадцать.

– Звони, через десять минут я вернусь, – сказал полковник и вышел.

Эрик снял трубку и стал медленно набирать номер. Господи, что же я делаю, ужаснулся он. Нельзя же так! Поздно… Дурак, боже мой, какой дурак! На том конце сняли трубку.

– Да, – это был голос Элли.

– Элли, это я, – сказал Эрик.

– Я поняла, – сказала она.

– Элли, я не могу тебе объяснить про все то – это долго, а времени нет. Я в очень сложном положении, и я прошу тебя мне помочь. Пожалуйста.

– Да, – сказала она. – Говори.

– Ровно через двадцать минут позвони по телефону 34-66-18, спроси Лукаса и скажи ему, что я прячусь у тебя и чтобы он обязательно рано утром к тебе зашел. Ты запомнила: 34-66-18, Лукас?

– Да, я запомнила. Я сделаю. А где же ты на самом деле?

– Я приду днем. В худшем случае позвоню. Я тебя люблю, понимаешь? Боже мой, как я тебя люблю…

– Я все сделаю. А если этот Лукас придет?

– Скажи, что я не дождался и ушел.

– Хорошо. Знаешь, я так долго… нет, потом. Все потом. Все хорошо. Я жду.

– Я приду.

– Я жду.

– Да.

– Пока.

– Я скоро приду.

– Я тоже люблю тебя… – Короткие гудки.

Эрик положил трубку. Было страшно оборачиваться и смотреть на доктора и Амадео, которые все понимали. Господи, что я натворил… я натворил… Ловля дьявола на живца, вспомнил он. Вот он, живец, – Элли. Я ее им отдал…

Доктор загородил ему путь.

– Мне надо туда, – сказал Эрик. Доктор покачал головой.

– У тебя нет оружия, – сказал он. – Сейчас вернется Хенрик.

– Вы не понимаете, – сказал Эрик.

– Я все понимаю, – сказал доктор. – Не усугубляй свою собственную ошибку.

– Это не ошибка, – сказал Эрик. – Это даже не глупость. Это вообще непонятно что.

– Знаешь, дружище, – сказал доктор, – я вообще удивляюсь, что ты еще в более-менее здравом рассудке. Я пытаюсь примерить твою ситуацию на себя… черт-те что.

– Я просто ничего не чувствую, – сказал Эрик. Зазвонил телефон. Эрик вздрогнул. Доктор, кажется, тоже вздрогнул.

– Не берите трубку, – сказал Амадео. Телефон дал три звонка и смолк. Амадео принялся что-то набирать, посмотрел на экран и сказал: – Влипли.

– Что? – не понял Эрик.

– Где-то я наследил, – сказал Амадео. – На нас вышла их охранная программа. Черт бы побрал…

– Что теперь делать? – спросил доктор.

– Не знаю. И шеф куда-то смылся, холера. Ну что: нападать или защищаться? Что?

– Попробуй сделать то, что делал, – сказал доктор. – Если ты отключишь мотоциклистов, остальное как-нибудь утрясется.

– Если они нас засекли, – сказал Амадео, – то от порта им ехать минут пятнадцать. Еще можно успеть смыться.

– Полковник приедет через пять. У него машина.

– Ладно, – сказал Амадео. – Если полковник приедет раньше, то тогда уж точно все будет хорошо. – Он засмеялся и повернулся к экрану.

Полковник приехал раньше. Он вошел очень быстро, через плечо у него висело три автомата, в руках была рация.

– Ну, господа, – сказал он, – помолимся, чтобы наша ловушка сработала. Когда твой друг будет звонить? Минут через десять?

– Да, – сказал Эрик.

– Шеф, у меня прокол, – сказал Амадео. – Меня засекла их охранная программа. Я ее отрубил, но номер телефона они теперь знают.

– Очень мило, – сказал полковник. – Тогда тем более постарайся. Ведь если они разорвут связь со стационаром… могут они это сделать?

– Да, – сказал Амадео. – Тогда – аут.

– Вот именно.

– Хенрик, – сказал доктор, – Эрик предложил его активизировать и поставить в засаде.

– Хорошая мысль, – сказал полковник. – Ам, отвлекись.

Эрик сел в кресло, и Амадео приложил к его затылку индукционную антенну. Прошло несколько секунд. Ничего не менялось.

– Готово, – сказал Амадео и вернулся к пульту.

– Ничего не чувствую, – сказал Эрик.

– Пока нет опасности – так и будет, – сказал доктор. – Тогда я тебя сейчас провожу, тут на втором этаже, на лестничной площадке, есть очень хорошее окошечко.

– С этим умеешь обращаться? – полковник протянул Эрику автомат. Автомат был знакомый – для той, новой памяти – «Калашников» с откидным прикладом. Эрик протянул руку, чтобы взять автомат, но рука повисла, словно перебитая в локте, в пальцах набрякла отвратительная слабость. Эрик попытался пересилить взбунтовавшуюся руку, напрягся – рука затряслась, упала вдоль тела, а слабость хлынула в плечо, в горло, в голову – его согнуло, скорчило, руки прижались к животу…

– Не могу! – простонал он. – Ну, не могу же! О-о, что ты… Его передернуло, спазмом сжало горло, глаза застлал туман; сквозь туман он видел доктора и чувствовал, как тот обнял его за плечо и уводит куда-то, уводит, уводит… «Только если блокировать ему память», – донеслось издалека. «Эрик!» – кто-то обращался к нему, и, зная, что за предложение сейчас последует, Эрик закричал:

– Нет! Нет! Не-е-ет!!!

«Успокойся, – говорил ему доктор и двигался рядом, большой и надежный, – никто тебя не заставляет…»

Эрик открыл глаза. Было светло и темно одновременно. Доктор был рядом. Амадео влип в компьютер. Полковник стоял, держа один автомат на весу. Потом раздался сигнал вызова, полковник поднес рацию к щеке и отозвался:

– Слушаю.

– Вектора сдвоились, – сказал голос в рации. – «Эй» и «Си», «Би» и «Ди». Вектор «И» остается неподвижным. Пара «Эй-Си» движется на северо-северо-восток, очевидно, по Большому проспекту. Пара «Би-Ди» движется на северо-востоко-восток, угловая скорость мала, усиление сигнала значительное… почти прямое приближение, шеф. Я думаю, они едут как раз по той улице, что и мы.

– Это два мотоциклиста, Эд, – сказал полковник. – На кроссовых «ямахах». Вооружены. Постарайся что-нибудь сделать… но только из засады. В открытый бой не вступай. Это более чем профессионалы, Эд.

– Понял, – сказал Эд. – Тогда, с вашего позволения, я немного отъеду.

– Хорошо. Как там вторая пара?

– Едут. Кажется, свернули. Так… что это у нас?.. улица Коперника, шеф. Они уже почти на месте.

– Хорошо. Не выключайся, Эд. Глеб! Глеб, ты меня слышишь?

– Да, шеф. Все, я их вижу. Они появились. Потом.

– Амадео, – сказал полковник, – найди-ка еще раз этот канал, по которому шла информация от мотоциклистов.

Амадео проворчал что-то, но сделал что от него требовали. По дисплею старого компьютера побежали четыре колонки шестизначных чисел.

– Н-ну… – начал было полковник, и тут в рации раздался голос Глеба:

– Готово. Лежат.

По второй и третьей дорожкам бежали сплошные нули.

– Эд, – позвал полковник.

– Здесь.

– Что там у тебя?

– Вот-вот должны появиться. Я стою за углом, мне вдоль дороги не видно… ага!

Слышно было, как взревел мотор, потом послышалось несколько выстрелов, страшный удар и звук разбитого стекла.

– Эд! – закричал полковник. Ему не ответили.

– Остался последний, – сказал доктор. Нули бежали по трем дорожкам. – Дай-ка, – он отобрал у полковника автомат.

– Лео, прекрати! – крикнул полковник, но доктор уже вышел из комнаты.

– Проклятье, – сказал полковник. – Амадео, что у тебя?

– Если бы не дергали… – сказал Амадео.

– Уйди вон туда, – сказал полковник Эрику. – За стеллаж. Чтобы тебя видно не было.

– Лучше здесь, – сказал Эрик. – Он не сможет стрелять одновременно в обоих. Может быть, вы и успеете выстрелить… хотя вряд ли. Я буду стоять здесь, а вы отойдите вон к тому столу. Меня он увидит первым.

Полковник молча отошел туда, куда показал Эрик, передернул затвор, направил ствол на дверь. Стояли молча. Ждали. Пищал компьютер.

– Есть, – сказал Амадео. – Пошла команда. Пропихнул.