Пока ангелы спят - Литвиновы Анна и Сергей. Страница 65

«Широко размахнулся господин Козлов, – подумалось Петренко. – В фантазии ему не откажешь. И Ди Каприо приплел, и Шерон Стоун. Да и с деньгами у него, кажется, нет проблем. Бросается тысячами долларов… Интересно, а Данилову какое он конкретно давал задание? Неужели тоже отобразить нечто апокалиптическое? Если так – то дело дрянь… Почему же я не спросил пацана об этом? О самом главном не спросил? Но, с другой стороны, кто же тогда мог знать?! Как же мне сейчас нужен этот парень!.. И художник Шишигин тоже, и этот самый сценарист-лауреат Беленький… Но Данилов – в первую очередь…»

В комнату тайфунчиком ворвался капитан Вася Буслаев. Вид он представлял собой самый восторженный.

– Ты мне нужен, где ты шляешься! – недовольно сказал Петренко.

– Они сошлись, товарищ подполковник! – радостно отрапортовал Василий. – В одном человеке – сошлись!

– Кто «сошлись»? – нахмурился Петренко. – Куда «сошлись»?.. Да говори ты толком!

– Ваши множества – сошлись! Тех, кто улетал на землю обетованную двадцать шестого апреля, и тех, кто прилетел оттуда сегодня! Таких, кроме Данилова, имеется пятеро. Но это неважно. Дело не в пятерых. Есть одна дамочка из тех, что улетела двадцать шестого, а прилетела сегодня ночью. Она сегодня долго ждала в «свободной зоне». Ждала Данилова. Она даже интересовалась у одного из таможенников, что с ним! Я с таможенником разговаривал… А потом… Потом я опросил «бомбил» – она вышла из здания воздушного вокзала и отправилась к автомашине, похожей на машину Данилова!

– Кто такая? – быстро спросил подполковник.

– Девчонка. Очень молодая, очень красивая.

– Имя? Фамилия? – быстро спросил Петренко.

– Нарышкина Наталья Максимовна.

– Быстро! Ищи ее!

…Через десять минут капитан обнаружил в базе данных, что Нарышкина Наталья Максимовна, тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения, проживает вместе с отцом и матерью по адресу: улица Восьмисотлетия Москвы, дом 13, квартира 43.

– Поехали, – решительно сказал подполковник. – Нутром чую – он там, у нее.

Через пять минут – Наташа еще посуду не успела помыть – на кухню ворвался возбужденный Данилов.

– Как по-английски «печать»? – с ходу спросил он.

– Sеаl, – не раздумывая ответила Наташа.

– Правильно! Как пишется?

– Эс-и-эй-эл.

– Точно!

– Ты что, меня экзаменуешь?

– Нет, себя проверяю. Я вспомнил. Понимаешь, вспомнил! Там – ну, в том самом объявлении – был еще и адрес электронной почты! И я его вспомнил. Он начинается как раз: firstsеal!..

– Что значит «первая печать», – удовлетворенно проговорила Наташа.

– Да!

– А дальше?

– Дальше? Кажется, «собака» – мэйл – точка – ру. Да, точно… У меня, понимаешь, Наташа, Интернета нет, поэтому я рассказ по обычной почте послал, на абонентский ящик. А там была еще и электронная почта. Я забыл про нее совсем.

– Ну а обычный адрес ты вспомнил?

– Тоже вспомнил! Он очень простой оказался! 101000, абонентский ящик сто одиннадцать. Все вспомнил! Мне только написать все это надо было! Рука – она сама вспомнила!..

– Я всегда знала, что ты у меня умник!

Наташа чмокнула его в щеку. Алеша обнял ее, прижал к себе крепко-крепко… Так захотелось забыться в этих объятиях, чтобы он не отпускал ее никогда, никогда… И чтобы ничего, кроме них, не было на свете… Однако Наташа решительно отстранила его. Она постаралась быть трезвой и деловой:

– Ну а раз ты вспомнил, тогда слушай мой план…

За руль разъездной оперативной «Волги» Петренко уселся сам. На крышу машины поставили мигалку, врубили сирену. Подполковник проскрежетал сцеплением, переходя на повышенные передачи. Вырулили на шоссе, ведущее от Шереметьева-один к Ленинградке. Петренко занял крайний левый ряд и со скоростью сто шестьдесят понесся по направлению к столице.

– В наручниках у меня будет сидеть! – прокричал, отвечая собственным мыслям, расположившийся в пассажирском кресле Буслаев.

Петренко хотел было ответить, что наручники в данном случае могут и не помочь – как не помогла запертая наглухо стальная дверь. И, возможно, в случае с Даниловым потребуется иное, более кардинальное решение проблемы, однако промолчал. Сначала надо взять Данилова и как следует его допросить, а потом уже решать, что с ним конкретно делать.

– Давай, Алешенька, – Наташа посмотрела на меня своими глубокими зелеными глазами. – Покажи им себя. Покажи все, на что ты способен. Давай, мой дорогой. Я в тебя верю.

Я понимал, что план Наташи дает нам, возможно, один-единственный шанс, – и хотел постараться отработать его изо всех сил.

Прошел в кабинет Наташиного отца, уселся за компьютер, включил его. Я понимал, что у нас очень мало времени, поэтому настраиваться надо быстро.

Внезапно меня охватил приступ злобы. На Козлова, втравившего меня в историю. На гэбэшников, схвативших меня. На всю ситуацию, когда я, свободный человек в свободной стране, вдруг превратился в загнанную, преследуемую подопытную крысу…

Злость – она оказалась тем самым чувством, что нужно. Я постарался сперва замкнуть в себе растущие злобу и негодование, не дать им вырваться, тщательно подхлестывая, наращивая их… Затем, когда они, казалось, вот-вот достигнут края, еще и еще постарался усилить их, а потом направить свой гнев, словно брызжущий раскаленным металлом луч, в одно, нужное мне, очень ясно и ярко представляемое мною место…

Странно, но она почти не сомневалась: оставаться или нет ей рядом с Алешей, которому грозит, быть может, смертельная опасность. Наташа отчего-то почти не думала об опасности. Не думала она и о том, что она по какой-то причине должна, обязана быть рядом с ним – словно жена декабриста. Нет, ей просто хотелось продолжать быть около него – куда бы его ни забросила судьба.

Наташа приготовила для Алеши отцовскую рубашку и свитер. Взяла для него про запас еще пару папиных сорочек. Они, папа и возлюбленный, оказались примерно одной комплекции, так что отцовская одежда Данилову подойдет.

В своей комнате Наталья переоделась в джинсы и теплый свитерок. Прихватила в запас кофту: кто знает, сколько будут продолжаться их странствия!

На пороге возник Алексей:

– Я все сделал. Погнали!

– Я готова. Сейчас. Еще две минуты. Ты пока одевайся.

Она прошла в отцовский кабинет. В нижнем ящике стола забрала папин крошечный диктофончик и тройку кассет к нему. Затем залезла в давно обнаруженный ею тайник. Он помещался за книжками. Она вытащила оттуда отцовский пистолет. Газовый, правда, однако это лучше, чем ничего.

Машин на шоссе и в городе было немного, и мигалка с сиреной пригодились подполковнику только для того, чтобы, не снижая скорости, проскакивать посты ГИБДД.

Капитан Буслаев, сидя рядом с Петренко, на переднем пассажирском сиденье, через мобильный телефон подключил ноутбук, лежащий на его коленях, к сети комиссии. Машина летела, волна уходила, соединение пару раз обрывалось, Буслаев чертыхался. Наконец, когда они уже ехали Кольцевой дорогой, капитану удалось на пять минут надежно подключиться к сети и получить более подробные данные на Наталью Нарышкину и ее родителей.