Опоздавшие к старту - Ливадный Андрей Львович. Страница 22
Когда из стены дождя, взрывая ее облаками пара, вырвались выпущенные залпом два десятка полуторатонных ракет, ни Туманов, ни Мелех не поняли, куда направлен удар.
Первая мысль: Сергунин отчаялся получить данные по точной дислокации противника и приказал бить по площадям.
Однако минутой позже оба поняли, что недооценили смекалку старшего лейтенанта, ракеты шли прямыми курсами, расходясь «веером» от точки запуска, они практически стлались над землей, роняя комплексные датчики мониторинга зараженных территорий. Года два назад, когда над Пустошами постоянно клубились радиоактивные облака, такие приборы были незаменимы, потом радиация пошла на убыль, и к контролю подключили спутники. С тех пор практика рассеивания датчиков не применялась.
Первые сигнатуры появились в пятидесяти километрах от Сегмента.
Лавина боевой техники приближалась, четко проявилось деление машин на подразделения, которые постоянно маневрировали, постепенно сокращая дистанцию до Барьера.
Связь. Связь с сегментом!
В томительном ожидании пока технический сервомеханизм дотянет кабель (радиочастоты по-прежнему глушил противник), Вадим и Дмитрий рассматривали изображения, которые транслировали микрокамеры комплексных датчиков.
От техники, что приближалась к Сегменту не просто «фонило» – дозиметры фиксировали убийственное для человека количество рентген. Механизмы (в основном китайского производства) двигались неуверенно, часто ломая строй, по всему было видно, что управляющие ими кибернетические системы испытывают пагубное воздействие радиации, но, не смотря на частые остановки и сбои в управлении, армада бронетехники медленно, но неуклонно приближалась к рубежам российской границы.
Ракеты, выпущенные сегментом, отработали ресурс и упали в семидесяти километрах от передовых рубежей, но свое предназначение они исполнили: теперь вся площадь Пустоши перед фронтом границы была усеяна датчиками, передающими столь необходимые сведения.
Связь с Сергуниным восстановилась только спустя пять минут после запуска ракет.
За это время кибернетические системы передовых укреплений обработали полученные данные, и батареи, расположенные за Барьером, получили, наконец, точные целеуказания.
– Давай, Саша!
Орудийно-ракетный залп 743-го сегмента потряс землю, казалось, что позади передовых укреплений за зоной ливневых осадков начал извергаться вулкан, через несколько секунд суммирующий сигнал от сотен датчиков начал распадаться на отдельные каналы, разом включились все резервные мониторы, передавая калейдоскопические картины: стена огня поднялась над Пустошью, как будто мертвое пространство пересек огненный плуг, выворачивая в небеса тонны земли, перемешанной с обломками наступающих механизмов, дым упругими смерчами рвался к небесам, неистовый шквалистый ветер рвал дымные вихри, рассеивал плотно-оранжевые сгустки пламени, пыль поднимало концентрическими кругами и гнало вдоль земли упругими зримыми волнами.
Батареи Сегмента перезаряжались, когда от горизонта ударил ответный залп, за ним второй, третий…
– Пять батарей, как минимум! – Раздался по связи голос Мелеха. – Есть приблизительная дистанция по звуку и сейсмодатчикам!
– Саша, принимай данные! Второй залп по полученным координатам! Бей по площади!..
Последняя фраза потонула в грохоте: на этот раз по сегменту ударили не гаусс-снаряды, а ракеты с разделяющимися боевыми частями. Системы ПРО, расположенные на границе передовых рубежей, сбили часть из них, но процентов шестьдесят разделившихся боеголовок преодолели защитный рубеж; Туманов и Мелех ждали разрывов в зоне СВЧ-излучения, но их не последовало, – разделившиеся боевые части ракет шли на большой высоте и только оказавшись за Барьером, задействовали собственные реактивные двигатели, резко уходя вниз, по четким целеуказаниям с орбиты.
Земля вторично содрогнулась, часть аппаратуры в передовых бункерах сорвало с креплений, настолько силен был ответный удар, на минуту мир погрузился в полный мрак, стену дождя смяло неистовыми ударами взрывных волн, облака над Барьером вскипели, их рвало ураганным ветром, сквозь мглу пробивались сполохи разрывов, летели огромные глыбы бетона, ощерившиеся порванной арматурой, казалось, что сегмент сейчас рухнет, не выдержав удара, но из сумрака вдруг часто и зло от самой земли замелькали вспышки запусков: били молчавшие до сих пор батареи стратегических ракет, наведенные по данным звуковых и сейсмологических датчиков.
Пылающие факелы многотонных реактивных снарядов, наискось вырывались из-под земли и уходили в растерзанные небеса, чтобы по короткой баллистической траектории ударить по площади Пустоши, откуда был произведен ответный залп.
Туманов, которого сбило с ног, встал, отряхивая бетонную пыль и тут же попытался связаться с сегментом:
– Саша, Сергунин, ты меня слышишь?
Удивительно, но канал связи работал.
Голос Александра был хриплым:
– Слышу тебя.
– Как у тебя?
Секунда тишины.
– Все мужики… Я отстрелялся… – Голос Сергунина был прерывистым, в нем чувствовалась боль. – Сегмент раскололо… Несколько уровней рухнуло… Меня замуровало на КП…
– Ранен?
– Задело… Бетонным обломком…
– Саша держись. Ты сделал больше, чем мог…
Вдали у горизонта, сквозь просветлевшую муть полыхнули отсветы неистовых зарниц.
– С их ракетными батареями покончено. Я уверен. Сам продержись! Мы с Мелехом вступаем в бой.
Связь с Сегментом снова оборвалась
– Дима, наш выход.
– Знаю. Они в тридцати километрах. Развивают атаку. Наблюдаю около сорока танков, в сопровождении двух десятков БПМ.
– Ждем. Нервы в кулак и ждем. Огонь открывать на прямой наводке, у нас не так много шансов продержаться. Их наводят со спутников.
– Понимаю.
Туманов вновь сосредоточил все внимание на показаниях датчиков, рассеянных по площади Пустоши. Он сейчас не задавался вопросом: кто спланировал и осуществил атаку на сегменты семисотого участка границы, – ясно, что не люди или мутанты осуществили захват спутниковой группировки и дистанционно управляют зараженной радиацией техникой, но все вопросы, гипотезы, выводы – потом, сейчас существовала только одна данность, одна задача – удержать границу.
Барьер держался.
Вовремя очищенные испарители продолжали работу, порванные облака снова сомкнулись угрюмой грядой, ливень, превратившийся было в моросящий дождик, вновь набирал силу рукотворной стихии.
Танки и БПМ противника двигались к границе ускоренным маршем, две трети начинавшей наступление стальной лавины сейчас полыхало чадными кострами в пятидесяти километрах от передовых укреплений, – единственный полноценный залп сегмента дал шанс остановить наступление противника на рубеже передовых укреплений.
Какую цену придется заплатить, Вадим сейчас не думал. Все его мысли сосредоточились на показаниях суммирующего целевого монитора системы управления огнем.
Рубеж двадцати километров…
Пятнадцать…
Десять…
Цели распределены. Бункера передовой линии укреплений, никак не проявлявшие себя до этой минуты, готовы к противодействию.
Пять километров.
– Огонь! – Хрипло скомандовал Туманов.
Десятки огневых точек озарились частыми ракетными запусками и ритмичными тактовыми очередями автоматических орудий.
Половина наступавших танков противника была выбита первым же залпом, но огневой рубеж уже обозначил себя, и закрутилась огненная карусель: БПМ, произведя массированный ракетный запуск, продолжали движение, ведя непрерывный огонь из автоматических курсовых орудий, танки внезапно остановились, прикрывая их продвижение, – они словно оттягивали на себя внимание наводящих систем, – неподвижные цели, такие заманчивые, предпочтительные и в то же время опасные – кибернетические системы передовых укреплений «купились» на уловку противника, сконцентрировав огонь на остатках танковой группировки, в то время как БПМ, проскочив двухкилометровый рубеж внезапно на ходу начали открывать рампы, откуда посыпались автономные кибернетические механизмы десантных подразделений.