Репетиция брака - Берри Шарон. Страница 10

– Ой!

От испуга он замер.

– Что такое?

– Моя рука. Как раз чуть пониже плеча. Джек вывернул мне ее, и она все еще болит.

Лучший способ обращения с женщиной, Олден, это быть с ней несколько грубоватым. Это заставит ее положиться на вас, чтобы вы защитили ее и племянника.

– Я не знал. – Его рука заскользила от плеча вниз, массируя больное место. – Вы обращались к врачу?

– Врач сказал, что это простое растяжение мышц. Но по сравнению с тем, что Джек мог бы сделать с Томом, поверьте, боль в руке действительно пустяк.

– На руке остался синяк? – спросил Чарльз, чувствуя, как в нем поднимается злоба.

– Сейчас уже все в порядке, – сказала она с облегчением.

– Черт побери, совсем не так хорошо! Ничто не извиняет Джека или любого другого подобного ему, кто поднимает руку на женщину. Не прощайте ему, что он ударил вас, так же, как вы не простили ему, что он напугал Тома.

От его столь решительного высказывания глаза Джейн широко открылись.

– Когда я был полицейским, я видел слишком много женщин, с которыми грубо обращались. Большинство из них, к сожалению, были убеждены, что они были сами виноваты в грубости своих мужчин. – Он сжал губы, ругая себя в душе за то, что вообще начал говорить на эту тему, но, услышав случайное признание Джейн о грубости Джека, не смог сдержаться.

– Нагнитесь вперед, – скупо приказал он, желая натянуть рубашку ниже.

– Я сделаю это сама, – воспротивилась она. Но он не обращал на нее внимания. Заставил ее нагнуться вперед и натянул рубашку так, что ее полы закрыли бедра Джейн. Она утонула в ней и выглядела, как бесформенный шар.

Он выехал на дорогу и поехал дальше.

Чарльз посмотрел на Джейн и увидел, что она больше не дрожит. Несмотря на глупую сцену, которая только что произошла между ними, ее вид доставил ему огромное удовольствие.

Через несколько миль они проехали отель «Челси». Прожектора освещали пустынную стоянку для автомашин. Среди зданий, окружавших отель, Чарльз отметил бакалейную лавку, магазин игрушек и аптеку. Мимо них медленно проехала и скрылась полицейская патрульная машина.

На противоположной стороне улицы была газовая колонка, и Чарльз вспомнил, что он должен надуть пляжный мяч для Тома.

– Инструкции Балтера лежат в кармане моей рубашки, – сказал он, останавливаясь перед красным сигналом светофора.

Она вынула белый листок бумаги и развернула его. Чарльз включил свет в салоне.

– Сделайте правый поворот на светофоре за отелем, – прочитала она. После того как он повернул, она спросила: – Разве комиссар не говорил, что дом должен быть на самом берегу? – После того как он утвердительно кивнул головой, она сказала: – Должно быть, мы уже близко, я слышу дыхание океана.

Десять минут спустя Чарльз завернул автомашину на гравийную дорожку рядом с коттеджем песочного цвета. Джейн внезапно осознала всю чудовищность лжи, в которой ей придется жить по милости Джека Грэма в этом чудесном месте, в приятном домике, в соседстве с другими домами.

Вместе с этим пришла мысль, что в последние годы в ее жизни было слишком много лжи и полуправды. Начиная от неверности Роберта до молчания со стороны Джесси о Джеке и до уклончивых ответов полиции. Даже притворный поцелуй Чарльза был рассчитан на реакцию соседей.

А теперь здесь, на мысе Кей, она оказывается вовлеченной в еще большую ложь, загадочную ситуацию, непохожую ни на что в ее жизни. Ожидают ли от нее, что она приложит все силы, чтобы выпутаться из этого трудного положения? Ждут ли от нее, что она будет мужественной и будет помогать им? Следует ли ей отказаться от дальнейших схваток характеров с Чарльзом и быть просто одним из участников их расследования?

Она вздохнула. Вопросы трудны так же, ответов нет. Только одно было справедливо. Это замечание сестер Конрад о ее слишком большом одиночестве, с которым теперь было покончено. Что касается их других замечаний – то, что она боится мужчин, – ну это просто смешно! Осторожна, да! Она, разумеется, не хочет быть такой доверчивой, какой была с Робертом. И все же ее продолжающийся интерес к Олдену и восхищение им, вне зависимости от того, что его наняли на роль ее мужа, заставляли Джейн раздумывать над тем, насколько они правы.

– Джейн?

– Простите, вы что-то сказали? – спросила она, скрывая свое беспокойство за легкой улыбкой.

Он вытащил ключ зажигания и сказал:

– Я сейчас войду в дом, зажгу свет и вернусь за багажом.

Она кивнула. На заднем сиденье Том пошевелился и вздохнул, но не проснулся. Она решила внести его в дом и уложить, не раздевая.

Она открыла свою дверцу, вышла из машины и потянулась, разминая затекшее тело.

Посмотрев на рубашку, она увидела, что она закрывает ей колени. Длинные рукава, которые, как она помнила, Чарльз закатывал до локтей, доставали ей почти до кончиков пальцев. Но рубашка восхитительно теплая, даже при сильном бризе с океана, поэтому Джейн подумала о том, чтобы серьезно попросить Чарльза оставить ей эту одежду.

Она дотронулась пальцами до болевшей руки, несколько удивленная замечанием Чарльза о женщинах, с которыми грубо обращались. Он ничего не рассказывал ей о своей личной жизни, и она подумала, что это он делает намеренно. В конце концов не они установили нормы отношений между собой. Эти отношения были предписаны им и оплачены. И все-таки она чувствовала некоторое доверие к нему из-за его слов. Из того, что она узнала о нем, она понимала, что он ни с кем не будет делиться своим прошлым. И меньше всего с малознакомым ему человеком.

Чарльз вернулся и мельком взглянул на нее.

– Домик маленький, – кратко объявил он. Пройдя мимо нее, он вставил ключ в замок багажника и открыл его. После автомашины этот коттедж ей не показался маленьким.

– Здесь прекрасный двор, и цветочные клумбы украшают его.

– Клумбы украшают, – повторил он саркастически. Вынув ее сумки, он направился с ними к дому.

– Что случилось? Что вам не нравится? – остановила она Чарльза, когда он проходил мимо нее.

– Да так, ничего.

– Вы чем-то недовольны.

К ее облегчению, Чарльз смотрел не на нее, а на коттедж, как будто это жилище в чем-то не оправдало его надежд.

– Балтер говорил, что должно быть много комнат. Много места, где можно побыть в уединении. В доме недостаточно места для Тома, который учится ходить, не говоря уже о двух взрослых людях, у которых есть проблемы наподобие наших.

Джейн дотронулась до его руки. Кожа была влажной, мышцы напряжены. К ней вернулось ее беспокойство. Но на этот раз оно было связано не с тем, что она думает о Чарльзе, а с тем, что он думает о ней.

Он посмотрел на ее руку, лежавшую на его руке. Джейн подняла глаза и посмотрела на спутанные волосы. Она поймала себя на том, что любуется этими черными густыми волосами, которые курчавились на затылке, и вспомнила, как глубоко запустила пальцы во время того поцелуя в густую шапку волос, ощущая чувство удовольствия от их густоты и черного цвета.

Как странно, подумала она, чувствовать себя как-то связанной с ним. Поцелуй, рубашка, даже его беглые замечания о тех ролях, которые им предстояло сыграть. Все это увеличивало напряженность между ними.

В этом и состояла суть столкновения их характеров. Она мягко спросила:

– Вы сейчас не думаете о Джеке, не правда ли?

– Нет, дорогая, я, черт возьми, действительно не думаю о нем, – встретив ее взгляд, ответил он совершенно спокойно.

Позднее, после того как была разгружена машина и уложен ребенок, Джейн вышла на веранду, рассматривая рассеянным взглядом все вокруг. Кустарник окружал участок, примыкавший к коттеджу. Слева виднелся столик под зонтиком, а справа стояли запасные стулья. За домом были песчаные дюны и океан, волны которого громыхали в навязчивом и непреходящем ритме. Дул свежий бриз, неся с собой запахи соли и океанских водорослей. Джейн увидела Чарльза, развалившегося в мягком шезлонге с обшивкой голубого и белого цвета.