Слепые поводыри - Лукин Евгений Юрьевич. Страница 9
Все было съедено, убрано и уложено за пять минут.
– Ну так что? – не отставал Андрей. – Прошлое?!
– Да прошлое-то оно – прошлое… – задумчиво отозвался Игорек, вскидывая рюкзачок на плечо и с неудовольствием наблюдая, как Влад, прыгая на одной ножке, вправляет другую в грязную штанину прорванных на коленке рабочих брюк. – Хм… А знаешь, Андрюша, кажется, нам и впрямь повезло… Ну вы сами прикиньте: построить флот, поставить под ружье (или, я уж не знаю, под копье!) чертову уйму народу… Это ведь под силу только государству… А государств в первобытной Полинезии, насколько мне известно, было три: Гавайи, Тонга и Таити… Почти уже сложившиеся государства… впоследствии, понятно, разрушенные христианами…
Они оделись и двинулись к лазейке.
– И что? – жадно спросил Влад.
– А то, что без оружия сюда соваться больше не стоит…
– Людоеды?
– Нет. Просто я о них очень мало знаю… А становиться рабом, как Гонсало Герреро, что-то не тянет…
– То есть рабство у таитян – тоже было?
– Я ж тебе говорю: понятия не имею, – бросил через плечо Игорек. – Кажется, было… – Он вновь повернулся к лазейке – и обмер.
На глазах у всех из прозрачного подрагивающего облачка высунулась изумленная чумазая мордашка, а в следующий миг ее владелец выбрался на этот свет окончательно – черноглазый пацан лет семи-восьми, в дорогой, на диво грязной куртейке и столь же грязных брючках, вправленных в облепленные глиной высокие шнурованные сапожки. Вообще впечатление было такое, будто взяли разодетого в пух и прах ангелочка с обложки журнала мод и пару раз окунули в хорошо взбаламученную лужу.
– Идиоты… – тихонько простонал Игорек. – Боже, какие идиоты! – Оглянулся беспомощно. – Ну и что теперь делать?!
Андрей оторопело шевелил губами. Влад пятился. Бледное перекошенное лицо, судорожный оскал…
– Н-нет!.. – в ужасе просипел он, будто ему уже вручали ритуальную дубину и подталкивали к новой жертве.
– Ой!.. – ошалело сказала чумазая жертва, озираясь и хлопая длинными пушистыми ресницами. – Море!..
Первым по традиции опомнился Игорек.
– А ну-ка марш отсюда! – сурово сводя брови, гаркнул он. – Тебе кто сюда разрешал? Совсем от рук отбились!..
Чувствовался большой опыт общения с детьми. Не иначе, еще и сторожем работал – где-нибудь на стройке.
Кинул рюкзак Владу и, бесцеремонно ухватив заверещавшего мальчонку поперек туловища, поволок обратно.
– Я т-тебе дам! – зловеще приговаривал он на ходу. – А ну говори, где живешь! За ухо сейчас к родителям отведу – там те живо задницу надерут… Ишь!..
Пацан оказался на редкость стервозный. Очутившись на той стороне (балка еще только начинала наполняться серовато-сизым сумраком), ударился в слезы, причем отнюдь не от испуга перед грозным сторожем – капризничал, поганец! Такое впечатление, что он вообще ни черта не боялся.
– Хо-чу на море!.. – орал он во всю глотку, порываясь к недоделанному подвалу. Словно нарочно внимание привлекал.
– Я т-тебе дам море!.. – шипел Игорек. – Нашел, где играть! Весь в грязи извалялся! Море ему!..
– Пусти, козел!.. – Далее из детских уст непринужденно выпорхнуло матерное словцо. За ним – другое. Бедная мать!.. Хотя, может, от матери и набрался…
– Ах ты еще и выражаться?..
Кое-как под угрозой подзатыльников жуткое дитя выставили из балки. Мальчонка немедленно полез обратно, но, встретил решительный отпор. Заревел – и кинулся прочь со всех ног, угрожая кому-то пожаловаться.
– А еще говорят, что дуракам везет!.. – обессиленно молвил Игорек. Только теперь стало заметно, насколько он был испуган сам.
– Дебильный какой-то… – с неловкостью заметил Андрей, глядя вслед пацану.
– Кто?..
Андрей виновато крякнул.
– Ладно… – посопев, сказал Игорек. – Скиксовав – не перекиксуешь. Назад дороги нет… Мы с Владом – за крышкой, а ты давай продолжай земляные работы…
Толстенный ржавый лист да еще вдобавок с приваренными причиндалами в виде откидной крышки и вентиляционной трубы оказался чудовищно тяжел. Несли с остановками. Темнело.
– Ну а что еще оставалось делать? – отрывисто спросил во время одной из таких передышек Игорек. Был он мрачен и, надо полагать, полон самых недобрых предчувствий. – Задержи мы его на острове – тут же объявили бы розыск! Балку бы – точно обыскали! А подвальчик наш подозрительный, непонятно, кем и когда построенный… Ну, и вскрыли бы за милую душу…
– Я вот думаю: пожалуется или нет? – поделился Влад.
– Родителям?.. Не бери в голову! Хуже, если пацанам во дворе расскажет… А ведь расскажет обязательно! Вот тогда прямо хоть посменное дежурство устанавливай… – Игорек сморщился, злобно закряхтел. – Осознанная необходимость… – ядовито пропустил он сквозь желтоватые обломки зубов.
Влад судорожно вздохнул.
– Слушай, а почему петли с обеих сторон приварены?
– А чтобы изнутри запереться… – с неохотой объяснил Игорек. – Ты ж не будешь каждый раз на стреме кого-нибудь оставлять… Отдохнул? Ну-ка… взяли!..
Так, с остановками, они добрались до оврага, где Андрей, остро сознающий свою вину за опрометчивую вылазку на остров, в ударном порядке и, можно сказать, на ощупь завершал земляные работы. Склон был обвален на совесть, коробка почти полностью обжата грунтом. Услышав оклик сообщников, землекоп воткнул лопату в чмокнувшую грязь и полез к ним по склону – помогать.
– Тут без вас мамаша приходила… – осторожно сообщил он. – Ну, этого… отмороженного…
– А-а… Все-таки нажаловался… И чего она?
Андрей пожал худым сутулым плечом.
– Ругалась, грозилась… Ребенок в курорт играл, а злые дядьки взяли и прогнали…
– Так и сказала? В курорт?
– Так и сказала…
– М-да… – Игорек оглядел тонущие во мгле сырые склоны и слякотное дно балки, собачий труп со свалявшейся шерстью, смутно белеющую распотрошенную свалку неподалеку. – Странные у нее понятия о курорте…
– Вот и я ей так же сказал…
– А она?
– Говорит: вернется муж из-за границы – он с вами (с нами, то есть) разберется…
– Из-за границы – это серьезно… – молвил угрюмо Игорек, явно уже думая о другом. – Слушай, а как же мы ее изнутри подпирать будем? Если просто завалим сверху грунтом, лист-то – прогнется…
Глава 4
За пару дней почва просохла окончательно. Твердь. Хоть топай, хоть прыгай. Брызнула травка, плети ив обрели оттенок латуни, фруктовые сады из черных, зимних стали коричневато-лиловыми, весенними. Того и гляди, зацветут.
К счастью, опасения Игорька не сбылись. Ребятня, конечно, в балку хлынула гурьбой, но к свежевыкопанному подвальчику отнеслась равнодушно. Никаких попыток сбить с крышки висячий (точнее – лежачий) замок или там, скажем, сделать подкоп… Надо думать, скандальная мамаша после того случая решила подержать отпрыска взаперти. Хотя в школе он мог раззвонить о своем открытии с тем же успехом, что и во дворе… Может быть, и раззвонил – да не поверили? Ох, сомнительно…
Андрей и Влад нагрянули к Игорьку под вечер, причем оба слегка поддавши. От зоркого глаза хозяина не укрылось и то, что чело Влада вновь тронуто бледностью, а под глазами залегли траурные тени. Однако рот как-то слишком уж высокомерно искривлен, и вообще во всем облике читается некое презрение к окружающему. Стало быть, в целом случившееся пережил и уже слегка рисуется. Ну что ж, это, может, даже и хорошо… До определенной степени. А вот Андрюша – румян, как всегда, и задорен.
– Босяки… – поморщился Игорек. – Предупреждал ведь!
– Да ладно тебе! – беззаботно отмахнулся Андрей. – Мы ж в своем кругу… Влад да я… без трепотни, без любимых девушек… по поводу… – Тут он наконец обратил внимание, что огромный стеллаж во всю стену опустел на треть. Слесарям за крышку, надо понимать, уже заплачено. – Не жалко? – спросил он, с сочувствием поцокав языком.
– Жалеть надо было раньше, – проворчал Игорек. – С чем пожаловали?