Царь, царевич, король, королевич... - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 34
– Что-то интересное пишут? – оглядывая улицу, полюбопытствовал Кубатай.
– Да в общем ничего. Пишут, что Стас вернулся из поездки в Диснейленд и дал обед в честь бывшего президента Соединенных Штатов.
– Что?! – завопил Кубатай. Пингвин подпрыгнул, часто замахав крылышками, и, заглянув Холмсу через плечо, разразился смехом:
– Ох уморил… Вот прикольщик! Способный мальчик, я сразу понял!
Передовая статья в газете под смешным названием «Комсомольская правда» гласила: «Спасибо вам за Диснейленд, дядя бывший президент!» Ниже была огромная фотография: Стас, одетый в странную одежду – что-то вроде военной формы детского размера, весь увешанный медалями (я узнал орден Почетного Легиона и Пурпурное Сердце), пожимал руку здоровому, мрачному, вымученно улыбающемуся джентльмену. Кубатай бесцеремонно вырвал у Холмса газету и принялся читать:
– «Сегодня Народный Диктатор Земли Стас вернулся из неофициального визита в бывшие Соединенные Штаты Америки. Из трех дней поездки два дня он провел в Диснейленде, а в течение последнего дня общался с простыми жителями Нью-Йоркщины. На обратном пути он прихватил с собой бывшего президента Америки и дал в его честь обед, сообщив при этом, что ему все понравилось, а Диснейленд – больше всего…»
Холмс, не прекращая улыбаться, достал из кармана коробок и выпустил Костю. Тот, возбужденно жужжа, стал виться над Кубатаем, дрожащим голосом продолжающим:
– «Спасибо тебе, Стас! Наконец-то ты разъяснил американцам, что главное их достижение – Диснейленд! И визит твой был весел и незатейлив. Зря, правда, ты сказал, что Аляску надо вернуть России, потому что Антарктиду русские открыли, а Аляска рядом с ней находится. Стас, Калифорния куда ближе к Антарктиде! Верни нам лучше Калифорнию, там тепло! Там апельсины растут!»
Кубатай издал каркающий звук и опустился прямо на землю.
– Вам плохо, генерал? – забеспокоился я. – Сердце?
– Сердце… – вяло повторил генерал. – И почки барахлят… Я этого не вынесу! Такое искажение реальности… пусть даже вымышленной… Стас, как ты мог?
– Действительно, как он успел-то? – подпрыгивая на месте, сказал Кащей. – Я вот даже остров Русь завоевать не смог… а он всю Землю в кулаке держит. Способный, способный ученик попался!
– Ну что? – потянувшись за трубкой, спросил Холмс. – Как будем к диктатору пробираться? И захочет ли он с нами пойти? Здесь ему, похоже, неплохо живется…
Глава пятая,
в которой нас пытаются арестовать безработные милиционеры, Кубатай и Смолянин приобретают новую специальность, а я наблюдаю за диктаторским окружением и шпионю за собственным телом
(Рассказывает Костя)
Мистер Шерлок Холмс, конечно, человек очень хороший. Он мне и в книжках всегда нравился, и по телеку. А в жизни мало того что на артиста Ливанова похож, он еще таким заботливым оказался! И покормить не забывал, и полетать выпускал регулярно.
Когда мы забрались в книжку, он меня выпустил, как только узнал новости про Стаса. И вот летаю я над слегка позеленевшей лысиной Кубатая, слушаю его дрожащий голос. А в голове одна мысль – добился-таки Стас своего!
Как я над ним на полюсе издевался! Мол, кто тебя слушать будет, пятиклассника! А вот он – Народный Диктатор Земли. Мой младший брат. Урод! И ведь про меня совсем забыл – искать не стал, бросил на произвол судьбы в мушином облике…
Пока я жужжал и возмущался, Холмс выгреб из карманов деньги, даже у Ватсона после долгих препирательств соверен занял и скупил в киоске все газеты: «Правду», «Известия», «Пионерскую правду», «Литературку», «Спид-ИНФО». И стали они их читать. А в каждой газете про Стаса статья какая-нибудь написана.
«Пионерка», например, писала о том, что все ребята хотят быть похожими на Стаса. Что они на него равняются, гордятся и выполняют указания Народного Диктатора. И еще объявляла конкурс детских рисунков: кто лучше Стаса изобразит. Наградой победителю был завтрак вместе с моим братом.
«Известия» сообщали о том, что за прошедший месяц, после того как Стас принял власть над планетой, жить стало веселее. И какие-то цифры приводили, целый лист. Они вроде бы это доказывали.
«Литературка» тоже о Стасе вспомнила. Она теперь в основном о детской литературе рассуждала. Какой-то критик выступал, что самые лучшие книги у любого писателя – это те, где главные герои дети. Например, у Льва Толстого – «Филиппок», у Стивена Кинга – «Талисман», у Набокова – «Лолита». А раз так, то и править миром должен ребенок. Стас то есть.
Ну а «Спид-ИНФО» вообще выдал! Он написал, что если мальчик в какую-нибудь девочку влюбился, то надо разрешить им пожениться. Я, конечно, порадовался, что Стасу уже не пять или шесть лет. Он в этом возрасте был влюбчивый и смелый. Он бы себе целый гарем завел.
Кубатай между тем малость пришел в себя и стал выяснять, где мы находимся. Оказалось, что в Мытищах. Это вблизи Москвы. И мы пошли к вокзалу, чтобы сесть на электричку и в столицу отправиться. Стас сейчас там был, если верить «Комсомолке».
На нас, конечно, все внимание обращали. Еще бы: у Кубатая голова салатового цвета пушком покрыта и сабля на боку, Смолянин идет, весь колесом выгнулся, перепончатые руки в карманы прячет и делает вид, что у него уши нормальных размеров. Следом Холмс и Ватсон – в старомодных костюмах и котелках. Холмс трубкой попыхивает, а Ватсон как троллейбус увидит, так весь от счастья светится.
А самое главное – с нами пингвин идет! Ростом – два метра, пушистый, неуклюжий. Переваливается с боку на бок и ругается тихонько.
До вокзала мы дошли. А там нас остановили два милиционера. Я как их увидел, сразу к Холмсу на плечо сел, потому что мне страшно стало. Уж очень напряженно милиционеры держались.
– Ваши документы! – безошибочно определив главным Кубатая, потребовал один милиционер, тощий и желто-зеленый, словно всю ночь не спал.
Может, мы бы и выкрутились. Но тут Смолянин вмешался.
– Мусора позорные! – радостно завопил он. – Че парашу мутите?
И я понял, что мы влипли.
Милиционеры тоже это поняли. Лица их просветлели, и тощий доходяга ледяным тоном сказал:
– Пройдемте, граждане.
– Куда? – полюбопытствовал Холмс, вынимая трубку изо рта.
– Куда следует! – радостно сообщил второй милиционер, коренастый и улыбчивый.
– Вначале гляньте мои документы, – торопливо предложил Кубатай, протягивая маленькую книжечку, напоминающую карманный разговорник. Милиционер подозрительно повертел ее в руках, спросил:
– Это на каком языке написано?
– На всеземном… вы дальше гляньте, на сорок шестой странице.
Послюнив палец, милиционер пролистал книжку и прочел:
– «Податель сей ксивы – в натуре генерал-старший сержант ДЗР. Имеет следующие обязанности: отлавливать безнадзорных кошек/котов, а также инопланетян, уничтожать запасы валерьянки всеми возможными средствами, препятствовать путешествиям во времени, запрещать колдовство и чародейство. Для выполнения оного имеет следующие права: конфисковывать прыгоходы и иные средства передвижения, размагничивать дискеты с текстами сказок, пользоваться муми-бластером, учинять диверсионные акты любой крутизны.
P.S. В порядке исключения разрешено посещать остров Русь.
Все вышесказанное удостоверяю, падлой буду, директор Департамента Защиты Реальности Ережеп».
Минуту царила полная тишина. Люди и без того старались к нам не приближаться, а теперь, когда милиция подошла, за сто метров стали обходить. Лишь вдалеке гудела электричка.
– Откуда у вас пингвин? – продемонстрировал познания в зоологии коренастый милиционер.
– Это не пингвин, это Кащей Бессмертный, в быту – Манарбит, – неосторожно признался Кубатай.
– Психи, – решил коренастый милиционер.
– Вяжем! – отважно подтвердил тощий. И они бросились на Кубатая: видно, боялись, что он саблю достанет.
Не на того напали! Эх, жалко Стаса не было, посмотреть на Кубатая-разгневанного, Кубатая-диверсанта!
Тощего милиционера Кубатай поймал за ухо и пригнул к земле. Коренастому отвесил такую оплеуху, что тот зашатался и отступил назад. А там его уже поджидал Кащей-пингвин! Он ловко подставил милиционеру ласту, и тот полетел в канаву.