Семь дней Мартина - Мансуров Дмитрий Васимович. Страница 55

– Похоже, это за тобой, – предположил он. – Выйдешь, или мне помочь?

– Вы выдадите властям такого хорошего покупателя, как я? – изумился Константин, – Я не сумею вернуть долг, будучи казненным или заточенным в тюрьму.

Колдун тяжело вздохнул, выбирая между прибылью и годами выстраиваемыми хорошими отношениями с местными властями.

– Я только заклинание дочитаю! – торопливо сказал Правич, сообразив, что при неблагоприятных обстоятельствах ответ Сабарака может оказаться положительным. – И немедленно покину этот дом!

– Поторопись, – приказал колдун, – я не хочу неприятностей с городской стражей: они ушлые ребята, просто так не уйдут. Будут стучаться до последнего, пока мертвого не разбудят. Я сейчас с ними поговорю, а ты…

Стуки утихли, но в следующую секунду случилось неожиданное: раздались треск толстых дверей, грохот упавшего на пол тарана и звук впивающихся в стены стрел.

– Черт бы вас побрал! – разозлился Сабарак. – Я могу многое вытерпеть, но такого… Как вы посмели вломиться в мой дом?! Парень, ты заплатишь мне и за сломанные двери!

– Все что угодно, только позже! – взмолился Правич. – Я готов даже лично их починить.

– Ловлю на слове.

Стражники ворвались в дом. Полученный ими приказ гласил: ни в коем случае не оставлять Правича и контактировавших с ним лиц в живых. И тем более ни к кому из них не прикасаться.

Стражники разбежались по коридорам, без предупреждения обстреливая из луков все, что только можно, и уже после этого высматривая, есть ли кто в доме?

Стража на улице окружила дом и теперь готовилась по приказу выпустить в деревянное здание горящие стрелы. Жителей соседних домов срочно эвакуировали, не давая им толком одеться, а неподалеку от аптеки ставили бочки с водой на случай распространения пожара.

– Он где-то здесь! – крик командира раздался у потайной дверцы в погреб. – Приказ ясен? Простукивайте стены, проверьте каждый уголок, поднимайте каждую подозрительную лампу или подсвечник, сдвигайте с места все, что только можно. Найдете тайник или откроете потайной вход, получите премию от самого короля! Лекарства не хватать и не бросать о стену: могут взорваться или отравить вас. Деньги не трогать – это ловушки! Если лекарь на самом деле колдун, то монеты на видном месте – это средство защиты от воров…

Хлоп.

– Хрю-хрю.

– Та-ак… Вот вам и первый конкретный пример превращения! Кто еще позарится на десять золотых, чтобы дожить отпущенные годы в своем истинном обличие?

Сабарак тихонько по-злодейски захихикал.

– Говорю в последний раз: ничего руками не трогать, иначе превратитесь в зверей и переедете в королевский зоопарк охранять сторожа от собутыльников. Ищите потайные комнаты, отсюда никто не выходил!

Кто-то заколотил по дому кувалдой, со стен погреба посыпались меловая крошка, и полки со снадобьями и травами покрылись тонким белым налетом.

Колдун пришел в ярость: наглые, невоспитанные стражники посмели превратить его дом в непонятно что!

Кувалда прошлась по стене и ударила по двери. Гулкий звук пронесся по этажу, и стражник воскликнул:

– Здесь пустота! Дверь замаскирована под стену!

– В мозгах твоих пустота! – рявкнул Сабарак. Вытянув руки, он произнес заклинание, которое Правич попытался запомнить, и в наступившей тишине послышался удар об пол выскользнувшей из рук стражника кувалды. Секунду спустя стражник рухнул следом.

В дверь одновременно вонзились восемь горящих стрел, а стражники торопливо бросились к выходу из аптеки.

– Пришла пора кровопускания, – прорычал колдун, вторично вытягивая руки и с выражением читая заклинание, от которого у Правича заныло сердце. Металлические кончики торчавших из двери стрел накалились добела, подпалили дерево и вылетели обратно. Отчаянные вопли стражников дали понять, что стрелы попали по назначению.

– Ворвались в мой дом, – бурчал колдун, – испортили мне все и в бега подались? Это вам даром не пройдет!

Константин тихо ойкнул и зашептал текст заклинания: не ровен час, колдун сорвет на нем свою злобу: ведь стражники явились именно из-за ночного гостя.

Оба заклинания Правич прочитал, стараясь не сбиться из-за торопливости и не скомкать слова. В памяти свежи были воспоминания о том, что происходит, когда заклинание произносится неправильно: совершенно другой эффект, и незначительное изменение в событиях, возможно сыграющее в дальнейшем роковую роль.

– Вижу Правича, – сообщил Ор Лисс пилотам. – Парни, хорош просвечивать лес, грибной сезон давно закончился. Правич сумел от нас удрать, и теперь он в городе к западу от вас.

– Мы не долетим, топливо на единице.

– Сливайте остатки в один катер и отправляйте кого-нибудь в город. За оставшимися прилетят ковры-самолеты, я договорюсь с магом Григорием.

Рассматривая дом, около которого оказался Правич, Яга заметила превращение кота в четырех котят и обнаружила крайне неприятную вещь: когда дверь аптеки открылась, владельца дома не было видно даже частично, хотя Правич пожал ему руку. Ведь нормальные люди не будут с чувством пожимать воздух – так не бывает.

– Хозяин дома защищен от «волшебного глаза»! – воскликнула она. – Поторопитесь, я поняла, зачем Правич прилетел сюда среди ночи: чтобы стать таким же невидимым для нас. Если мы его упустим сейчас, то через неделю нам придется сражаться с сотнями и тысячами кусающихся мертвецов.

– Никто и не спорит, – отозвался Ор Лисс. – Катер уже летит. Почти.

Три минуты прошли, словно три часа. Катер все еще не появился над городом, а Правич уже читал заклинание, способное защитить его от просмотра волшебными средствами. Изображение на тарелке пошло с помехами, добавились полосы и точки, мельтешащие в произвольном порядке, и Правич медленно скрылся под лавиной нарастающих помех.

– То, что не улавливается, показываться не может, – проговорила Яга.

– Приехали, – подвел итог Ор Лисс. – Теперь эту бестию сам черт не поймает. Придется использовать тяжелую артиллерию.

– Предлагаешь уничтожить весь город?

– Достаточно снести один район.

– Много, – отказалась Яга. – Стоп! Есть идея. Яблоко, покажи мою ступу!

Яблоко завертелось вокруг своей оси и покатилось по тарелке привычным маршрутом. Помехи рассеялись, и взорам Яги и ученого предстала ступа, которую тащил по лестнице Правич-невидимка.

– Пока они вместе, Правич от нас не скроется, – удовлетворенно потерла руки Яга.

Кто-то закричали от боли, и к крикам добавились вопли ужаса, оборвавшиеся на высокой ноте.

– Скорее давай сюда кошелек, пока не началось побоище! – потребовал Сабарак. Он открыл дверцу и уверенно зашагал по лужам крови, оставшейся от стражников. Константин посмотрел на колдуна с изрядной долей страха: не ровен час, тот припомнит слова о погоне – живым не уберешься.

Вместо ожидаемого Правичем выхода из аптеки и последующего уничтожения военных заклинаниями Сабарак зашагал наверх и поднялся на крышу. Константин не отставал, умудряясь при этом тащить за собой ступу Яги – не хотел расставаться с удобным летательным средством.

Колдун подошел к чердачному окошку и сбоку поглядел на улицу. Вокруг дома стояли десятки стражников, и у каждого в руке находилось по горящей стреле.

– О-о-о… – пробормотал он, – Ни во что не ставят мои заслуги перед городом! Я потратил сорок лет на их лечение, и что взамен? Горячий огонь вместо горячей благодарности!

Горящие стрелы полетели в дом. Они вонзались в деревянный сруб, и пламя с легкостью перекидывалось на старинную постройку. С запылавшей крыши на землю посыпались горящие пучки высушенной травы, оставшейся с прошлых лет и выброшенной на крышу за ненадобностью.

– Эй! – прокричал колдун, отворив ставни и высунувшись на улицу. – Меня захватил опасный преступник, спаси…

Рой горящий стрел полетел в его сторону, и колдуна спасла лишь завидная предусмотрительность: он сразу же отпрянул в сторону, и стрелы пролетели сбоку от него, задев левое ухо и опалив волосы. Сабарак чертыхнулся и зарычал.