Паника-upgrade. Кровь древних - Мазин Александр Владимирович. Страница 28

Белая девушка поднялась, скользнула по Буруме ничего не выражающим взглядом. Как по мебели. И направилась к выходу. Молодой человек обогнал ее, открыл дверь…

Куто Буруме проводил взглядом обтянутую джинсой круглую попку и облизнулся. Потом проверил купюру. Купюра была настоящая. Белая девушка в борделе мамаши Хо стоит семь долларов. На пятьдесят евро можно устроить настоящую оргию…

Буруме взялся за телефон:

– М'шака, это я, Куто. Только что из моего офиса вышел белый парень с белой девкой. Проследи за ними.

– Куда теперь? – спросила Лора, когда ее спутник остановился в задумчивости в тени волосатой пальмы, чьи длинные широкие листья зонтом укрывали тротуар. – Эй! Саянов! Очнись! Здесь слишком жарко, чтобы размышлять! Уведи меня куда-нибудь, где есть кондиционер, пока я не растеклась по асфальту!

– Да, конечно! – спохватился Тенгиз. – Поедем пока в отель! И выкупаемся, когда жара немного спадет, хорошо?

– Отель «Хайатт», – сказал Саянов, когда они сели в такси.

Такси – старый, порядком раздолбанный «cитроен», покатило по набережной. Стекол в нем не было. Кондиционера – тоже. Лора ощущала себя куском сыра в микроволновке. Океан, который она видела слева, в просветах между пальмами, издали казался таким прохладным и желанным… Хотя Лора знала, что вода на мелководье – температуры теплого чая. Бассейн в отеле был намного привлекательнее: его охлаждали.

Тенгиз обнял девушку. Лора дернула плечами, и ее друг убрал руку.

– Жарко, – оправдываясь, проговорила Лора. – Надо было тебе взять в рент нормальную машину. С климат-контролем. Покатались бы по окрестностям.

– Пустыня, – сказал Тенгиз. – Тут вокруг – пустыня. Послушай, раз у нас три дня – давай слетаем в Найроби. Ты же хотела посмотреть слонов?

– Найроби – это где? – спросила Лора.

– Это в Кении.

– Кения – это далеко?

– Не очень. Если на самолете.

– Значит, тоже Африка? Может – ну его, твоего дядьку? В Каннах сейчас изумительная погода. Двадцать два. Я смотрела по Интернету.

– Я должен пообщаться с дядей, – сухо сказал Тенгиз. – Могу взять тебе билет до Москвы.

– Чтобы ты тут трахался со всякими черными и подхватил СПИД? – фыркнула Лора. – Нет уж, Саянов, я позабочусь о твоем здоровье! Черт с тобой, полетели в твою Кению. Но сначала – в отель. Купаться и пить пиво. Ты обратил внимание, как на меня смотрела эта жирная жаба, здешний чиновник? Не глаза, а щупальца прямо… Я на твоем месте не стала бы ему доверять.

– Эта жирная жаба принадлежит к союзу племен, поддерживающих оппозицию, – сказал Тенгиз. – Пусть только попробует нашалить – и я найду на него управу. Здесь с такими не церемонятся.

– А с чего ты взял, что он – из оппозиции? – вяло удивилась Лора.

– Ты обратила внимание на шрамы на его лбу? Я посмотрел кое-что, прежде чем ехать сюда. Это своего рода свидетельство о рождении.

– Но если он принадлежит к оппозиции, почему тогда ему доверили такой важный пост? – спросила Лора.

– Тоже мне – важный пост! – Тенгиз фыркнул. – Обычный клерк. В этой стране, где большая часть населения умеет читать только цифры на купюрах, человек со знанием английского и умеющий работать с компьютером мог бы рассчитывать на более серьезную должность… Будь у него на лбу другие насечки.

– Все они дикари, – сказала Лора. – Если ты не хочешь в Канны, тогда, может…

– Не может, – отрезал Тенгиз, и Лора обиженно замолчала.

Осторожно объезжая торговцев в живописных нарядах, расположившихся прямо на раскаленном асфальте, такси подъехало к воротам, ведущим на территорию отеля «Хайатт».

…Маленький голубой «пежо», незаметно сопровождавший такси от самого Земельного департамента, ловко развернулся между лотков с товарами и покатил обратно.

Такси медленно ехало по тенистой аллее мимо горько-зеленых лужаек и пустынных теннисных кортов к огромному вертикально-плоскому зданию отеля.

Спустя несколько минут швейцар в униформе распахнул двери вестибюля, и Лора окунулась в долгожданную прохладу.

Ключи от номера Тенгиз носил с собой, поэтому сразу же направился к прозрачной капсуле лифта.

Пока они поднимались, Лора скептически разглядывала свое отражение в зеркальном стекле.

Когда Тенгиз распахнул двери их «люкса», Лора, оттолкнув его, с воплем гурона, вышедшего на тропу войны, ринулась в ванную. Тенгиз со снисходительной улыбкой опустился в кресло рядом с телефоном и позвонил в ресторан.

Когда спустя минут десять Лора окликнула его: «Не хочешь ко мне присоединиться?» – Тенгиз все еще обсуждал с метрдотелем будущий обед. К еде Тенгиз Саянов относился очень серьезно.

Глава вторая

Во поле растет чертополох…

Ночь была теплая и не слишком влажная, несмотря на ветер, который дул со стороны океана. Глядя из окна вниз, Тенгиз подумал о белой каменистой пустыне, с трех сторон окружающей город. И о нефти, запрятанной под тысячами тонн песка. Отец приезжал сюда не чаще двух раз в год. И останавливался здесь, в «Хайатте». В «королевских» апартаментах, в сравнении с которыми этот «люкс» смотрелся номером в придорожном мотеле. Впрочем, и расценки здесь намного ниже, чем в Европе. И все же «королевские» апартаменты были Тенгизу-младшему не по карману. Но он не жаловался. Отец подарил ему квартиру, купил машину, оплачивал учёбу и давал на расходы вполне достаточно, чтобы Тенгиз мог чувствовать себя свободным и богатым.

Еще он думал о том, стоит ли информировать отца о возникших затруднениях. Отец не любил, когда его напрягали по пустякам. И ему очень нравилось, когда сын решает вопросы самостоятельно. Тенгиз подозревал, что отец рассматривает его как некое долговременное капиталовложение. И отправив сына в Африку, фактически – с особым заданием личного порядка, потом тщательно проанализирует результаты и сделает выводы. Отец уже не первый раз давал сыну кое-какие поручения. Каждый раз – неформальные. Съездить куда-нибудь, организовать какую-нибудь мелочь, а заодно присмотреться… Главное – присмотреться. Тенгиз понимал, что отцу очень важно знать, чем дышит эта страна. Отец никогда не увидел бы сегодняшнего толстого чиновника. Его принимал бы лично земельный министр. А еще вернее, здешний президент сам вызвал бы министра и велел тому сделать все, что пожелает господин Саянов. Ибо именно господин Саянов обеспечил господина президента и деньгами, и оружием, и контингентом военных специалистов в то время, когда президента звали еще не президент, а просто Генерал.

Надо сказать, что шансов у Генерала было не много. Его конкурент, которого Саянов-отец называл Шейхом, имел куда больше шансов. Он был мусульманин и пользовался поддержкой арабской нефтемафии. Он имел неплохие связи с ЦРУ и мог рассчитывать на поддержку США…

Чтобы блокировать Штаты, пришлось включить кое-кого в совет директоров будущей «Ойл-юнион». Арабов таким образом блокировать было невозможно, поскольку по их версии «Ойл-юнион» вообще не должна была появиться на свет, а местная нефть – так и остаться под землей.

Словом, Саянов-отец сделал все, чтобы язычник Генерал слопал мусульманина Вулбари. Так и вышло.

К большому сожалению Генерала, слопать получилось только в переносном смысле. Шейх успел смыться в Саудовскую Аравию.

«Как говорил мой дед, а твой прадед: все они – людоеды. Но этот, по крайней мере, наш людоед», – сказал отец Тенгизу. При этом под «нами» отец подразумевал не свой концерн, а Россию в целом.

Отец Тенгиза был настоящим патриотом и расходовал немалые суммы на поддержание патриотического имиджа. В основном – на взятки и на СМИ.

Лора появилась из ванной голая, мокрая, обворожительная. Проследовала к креслу, стоящему напротив открытой веранды. Плюхнувшись в него, девушка обтерла пальцы о ковер, раздобыла откуда-то сигарету, прикурила, выпустила вверх синеватую струйку дыма и сделала «гламурное» лицо.