Тело угрозы - Михайлов Владимир Дмитриевич. Страница 66

Поэтому уже в то время, когда москвич со Столбовицем препирались по поводу дальнейших встреч неофициального гостя, у президента США собралось уже совещание, в котором участвовали советник президента по вопросам безопасности, государственный секретарь, председатель комитета начальников штабов, директор ЦРУ и только что прибывший в Вашингтон директор НАСА.

– Каким временем мы располагаем до того, как информация начнет прорываться наружу? Вообще о существовании тела и в частности – о том, что оно, как считают англичане, порой ведет себя… не вполне нормально?

С таким вопросом президент обратился ко всем четверым, хотя ответа ожидал прежде всего от своего советника.

Тот ответил, не задумываясь, – видимо, заранее успев просчитать все возможности:

– Если бы все зависело только от нас – можно было бы рассчитывать не менее, чем на месяц, если будет сохраняться существующая на сегодня обстановка. Однако мне представляется, что сохранить status quo ad praesentum на такой срок вряд ли возможно. Я имею в виду сам факт существования тела. Что же касается его… эволюций, то с этим несколько лучше: это могут определить только специалисты. Но все же…

После секундной паузы, никем не нарушенной, он продолжил:

– У нас имеется, я считаю, три возможных источника утечки. Прежде всего – сами астрономы. Здесь положение не кажется мне очень уж угрожающим. Строго говоря, информацией о теле обладают лишь три обсерватории. Мы находимся в постоянном контакте с ними. Им сообщена предложенная армией версия, которую пришлось, правда, вывернуть наизнанку. Согласно нашему варианту, тело представляет собою новейшую космическую разработку НАСА и военных, которая проходит испытания в обстановке строгой секретности, и поэтому какая бы то ни было информация о ведущихся наблюдениях, включая изменения траектории, представляет собою государственную тайну – со всеми соответствующими выводами. Хорошо это или нет, но до сих пор наблюдателям не удалось установить природу тела, и потому – верят они нам или нет, но доказательств противного они не имеют. Пока еще нет. К тому же, если говорить об астрономах, наша задача облегчается еще и тем, что телом нигде не занимаются их главные силы. В основном наблюдения ведет обсерваторская молодежь, а мэтры, кажется, рассчитывают подключиться позже – лишь в том случае, если реальность угрозы сделается очевидной.

Он отпил прохладительное из стакана; несмотря на то что кондиционер в Овальном кабинете работал вовсю, советнику показалось, что тут душновато, и он покосился в сторону застекленных дверей, что вели в розовый сад.

– Возможно, – использовал возникшую паузу директор ЦРУ, – что нам стоит прибегнуть к отвлекающему маневру. Скажем, в виде заказа на определенные исследования – обосновать должным образом, дать денег. А телом всерьез пусть занимаются люди НАСА – при помощи тех инструментов, что находятся в космосе. Так задача сохранения секретности упростится.

Директор НАСА согласно кивнул:

– Это был бы разумный ход.

– Джек, – сказал президент, – подумайте о том, кто и как сразу же этим займется.

– Я уже думал об этом, – ответил советник и, вздохнув, продолжил: – Второй источник и, как вы понимаете, главный – пресса. Сейчас она не жалуется на отсутствие тем: взвешиваются все «за» и «против» предстоящей Конференции и самого Соглашения. Однако в скором будущем они не смогут не заметить некоторого изменения тональности в тех материалах, которые мы им предоставляем. А такое изменение, видимо, неизбежно, поскольку уже сейчас представляется ясным, что все сроки нужно переносить – хотя бы до того времени, когда будет окончательно установлен подлинный уровень угрозы, представляемой телом. Ведь если мы через месяц, как предполагалось, официально договоримся о полном ядерном разоружении, а вскоре окажется, что арсенал потребуется нам для предотвращения опасности, то этот вопрос придется обсуждать со всеми участниками Конференции, подписавшими Соглашение. А это, как и обычно, приведет к дебатам и большому шуму в глобальном масштабе. Но как только такая смена ключей будет замечена – пресса набросится на нас, и вряд ли нам удастся предотвратить… Можно, конечно, ссылаться на Оклахомский опыт – но с тех пор прошло много времени, и возможности изменились: и наши, и средств информации, да и всей нации тоже. После одиннадцатого сентября ноль первого года…

– Не можем же мы заткнуть им рот, – проговорил госсекретарь.

– Никоим образом, – согласился советник. – Поэтому придется, видимо, прибегнуть к иному методу. К тому, который достаточно успешно применяется нашими – и не только нашими – ракетчиками: к методу ложных целей.

Объяснять суть метода никому из присутствовавших не понадобилось; но госсекретарь спросил:

– Что же вы предлагаете использовать в качестве ложной отвлекающей цели?

– Марсианская экспедиция, – сразу же ответил советник. – Завершение ее подготовки, старт, ход полета… Думаю, что этой пищи всем хватит достаточно надолго.

Директор НАСА слегка кашлянул, и все взгляды устремились на него.

– Ваше мнение? – спросил президент.

Директор поднял брови:

– У нас все развивается по графику. Я говорю о том, что касается техники: там проблем не возникает.

Однако тон его свидетельствовал о том, что проблемы есть – где-то в другом направлении.

– Что-то не так? Люди в порядке?

Директор помолчал прежде, чем ответить:

– Сейчас – с ними все хорошо. Но я, откровенно говоря, не представляю, как смогу отправить людей на Марс, не будучи уверен, что им будет куда вернуться. В корабельную гипотезу я, по совести признаюсь, не верю. Она наивна. Хотя, конечно, имеет право на проверку.

На этот раз молчание оказалось более продолжительным. Потом президент проговорил:

– Я вас не совсем понимаю, Джек. Вы что, действительно верите в возможность реальной угрозы? Хотя… представить себе, конечно, можно и такой вариант. И если встать на такую позицию – кто из нас решился бы на такой риск? Да, я все же понимаю вас. Ну а если послать к Марсу корабль без экипажа?

Главный астронавт усмехнулся:

– В этом нас уже обвиняли, когда речь шла о лунной программе, верно?

Генерал – председатель Комитета начальников штабов – сказал:

– Мне это представляется хорошей идеей. С небольшими коррективами. Если корабль можно послать на такое расстояние без экипажа… Полагаю, что вашу машину можно приспособить для беспилотного полета?

При этом он вопросительно смотрел на директора НАСА. Тот кивнул:

– Несколько сложнее, чем направить зонд на планету, но в наших возможностях. Опыта у нас достаточно, ничего нового придумывать не придется. Но все нужно пересчитать: нужны точные цифры – где и когда наш зонд (назовем его так) сблизится с телом, на какое расстояние, чтобы можно было обеспечить уверенный прием Землей данных; перед тем – решить вопрос: с посадкой, или только облет и возврат, или – выход на постоянную орбиту вокруг тела – если захват окажется возможен… Это при естественном варианте; а если все-таки мы имеем дело с кораблем, то на этот случай нужны необходимые средства защиты, поскольку возможны конфликтные ситуации. Одним словом, сразу же возникает чертова уйма достаточно сложных задач. И решить их придется в очень ограниченное время. Пока тело еще не приблизилось настолько, чтобы привлечь всеобщее внимание.

– Раз это возможно, – продолжал военный, – следовательно, послать его нужно. И представлять, что экспедиция стартует на Марс. Но отправить совершенно по другому маршруту. К этому самому телу. Чтобы заблаговременно понять – что же оно собой представляет в действительности. Корабль или камень? И если камень – почему он ведет себя не так, как полагается? Что на него влияет?

– Но у меня есть одно принципиальное условие, – проговорил директор НАСА, приопустив голову, словно собирался бодаться; набычился, как говорится. – Sine qua non, если уж мы тут блистаем знанием латыни. Принципиальное и необходимое.

– Валяйте, – приободрил его президент. – Слушаем со вниманием ваш ультиматум.