Опасный соблазн - Берристер Инга. Страница 25

Мэриэнн промолчала и многозначительно посмотрела на мужа. Роджер снова вздохнул.

– Ясно, любовные неурядицы.

– Полагаю, небольшой кризис уверенности, – уточнила Мэриэнн.

– Она сомневается в чувствах Лэнса? – изумился Роджер.

Роджер никогда не был чересчур властным отцом и не старался во всем контролировать детей, но сердцем он всегда был с ними и всегда готов был заступиться за любого из своих отпрысков.

– Если так, думаю, ей будет лучше без него.

– Нет, не в его чувствах, – мягко поправила мужа Мэриэнн. – Я подозреваю, что Челси сомневается в себе. Помню, еще в студенческие годы Челси всегда старалась держаться в тени сестры или своих подруг, ей почему-то не верилось, что она достойна самого лучшего. Думаю, сейчас она боится поверить в свое счастье.

Роджер понимающе покачал головой.

– Это мне знакомо, когда-то я и сам был таким же. – Он улыбнулся и с любовью посмотрел на жену. – Пока не встретил тебя.

– Но Лэнс подходит Челси, – продолжала Мэриэнн. – Он не позволит ей довольствоваться в жизни вторым сортом. Он умеет бороться за место под солнцем, у Трэворов это в крови. Но, что еще важнее, он знает, как завоевать уважение людей и удержать его. Надеюсь, Лэнс поймет ранимость Челси, а она разглядит под его внешней суровостью чувствительную душу и нежное сердце.

– Что ж, звучит обнадеживающе, – проронил Роджер.

– Думаю, их ждет счастливое будущее.

– А нас ждут большие расходы. – Роджер, как всегда, подходил ко всему с практической точки зрения. – Жаль, что эти двое не встретились годика на два раньше, тогда можно было бы сыграть двойную свадьбу по цене одной.

11

В аэропорту было многолюдно. Пройдя в зал вылета, Челси уточнила на табло время отлета самолета и направилась к бару выпить кофе. В это время она заметила краем глаза высокую широкоплечую фигуру темноволосого мужчины, В тот же миг ее охватило радостное возбуждение. Лэнс! Он здесь, он ее разыскивает, она ему нужна! Он любит ее так же, как она его!

Как… она его?..

Челси застыла как громом пораженная, не замечая царящей вокруг суеты, спешащих пассажиров, встречающих и провожающих.

Она любит Лэнса, как она раньше не догадалась!

Челси зажмурилась и прошептала его имя, смакуя, как изысканное лакомство, потом снова открыла глаза и стала искать в толпе знакомую фигуру. Отыскав, она устремилась было к мужчине, но тут он повернулся к ней в профиль, и она увидела, что это не Лэнс, он даже не похож на Лэнса. Чертам незнакомца недоставало благородного достоинства, которое излучало лицо Лэнса, фигура была не такой атлетической. Да и откуда здесь взяться Лэнсу? Он даже не знает, что она улетает на континент, а если бы и знал, ему наверняка было бы это безразлично. Даже если и не совсем безразлично, то не настолько важно, чтобы он бросился за ней вдогонку. Во всяком случае, думала Челси, он не помчался бы за ней в аэропорт. Не рассчитывает же она всерьез, что он разыщет ее в аэропорту, встанет перед ней на одно колено и поклянется в вечной любви!

Лэнс объяснится ей в любви?

Челси недоумевала, как ей вообще могло прийти в голову, что Лэнс может в нее влюбиться. Наверное, на нее так странно повлияла ночь, проведенная в постели с Лэнсом, острота пережитых ею ощущений. Близость с Лэнсом сделала ее уязвимой, что еще опаснее – породила в ней любовь к мужчине, который показал ей… доставил ей неземное наслаждение. Челси медленно покачала головой, пытаясь разогнать туман беспорядочных мыслей, теснившихся в голове.

Челси не знала, полюбила ли она Лэнса тогда, когда они занимались любовью, или любовь поселилась в ее сердце еще раньше, до близости, только она этого не понимала. Этого она уже никогда не узнает. Но одно Челси знала твердо: те секунды, на протяжении которых она верила, что видит перед собой Лэнса, что он приехал в аэропорт ради нее, что он ее любит, навсегда запечатлены в ее сердце и в памяти. То, что она для себя открыла, уже не закрыть, то озарение, которое ее осенило, уже не отменить. Ничто нельзя повернуть вспять.

Челси посмотрела на табло и увидела, что посадка на ее рейс уже началась. Двигаясь машинально, как заводная кукла, она побрела к выходу на посадку. Теперь она осознала, почему ей вдруг так внезапно захотелось повидаться с Селиной. Сестра – единственный человек, который мог бы ей помочь разобраться в том, что с ней происходит. Челси совсем запуталась в своих чувствах. Не может же человек влюбиться и не осознать этого… не может? Как она могла любить Лэнса и не знать об этом?

Челси вошла в самолет, заняла свое место, но проделала все это бездумно, как во сне. Ее мысли, сердце, все ее существо были полны Лэнсом, мыслями о нем, воспоминаниями о нем. Разгневанный Лэнс решительно входит в ее квартиру… Лэнс целует ее с яростной страстью. Лэнс ласкает ее. Лэнс смотрит на нее, и его гнев трансформируется в желание. Лэнс…

Ну почему у нее не было никакого предчувствия, почему интуиция не подсказывала ей, что произойдет? Почему у нее нет врожденного механизма самосохранения, который мог бы предупредить, что она будет чувствовать то, что чувствует теперь, что она полюбит Лэнса?

– Челси! – окликнул знакомый голос.

Челси обернулась и увидела Селину, стоящую чуть в стороне от основной толпы встречающих. Челси поспешила к сестре. Они обнялись, и все, что она собиралась сказать, все логические объяснения собственных поступков – все вылетело у нее из головы. На глаза Челси навернулись слезы, и она без предисловий прошептала:

– Селина, кажется, я влюбилась… Я люблю Лэнса.

Селина заглянула ей в лицо и мягко спросила:

– И в чем же дело? Мне показалось, вы друг другу подходите.

– Да, подходим, – согласилась Челси, – вернее… – Она вдруг сменила тему. – А ты одна?

– У Спенсера осталось несколько дней от отпуска, вот я и решила, что это самый подходящий момент для него побыть с сыном. Они уехали погостить к нашим знакомым на несколько дней.

Селина умолчала, что собиралась уехать вместе с мужем и сыном, но неожиданный звонок сестры внес коррективы в ее планы. Когда она сказала мужу, что ей нужно побыть с Челси, Спенсер лишь вскинул брови, но промолчал.

– Понимаешь, Челси очень редко о чем-нибудь меня просит, – объяснила ему Селина. – Из нас двоих обычно я обращаюсь к ней со всякими просьбами. Но сейчас я ей нужна, значит, я должна остаться. Я в долгу перед Челси, – тихо добавила она.

И вот сейчас, глядя на бледное лицо сестры, Селина лишний раз убедилась, что поступила правильно.

– Пойдем. – Она взяла Челси за руку и улыбнулась. – Посидим где-нибудь в кафе, перекусим и посекретничаем о своих девичьих делах. Кстати, мы со Спенсером недавно обнаружили очаровательное итальянское кафе недалеко от нашего дома.

Челси совершенно не хотелось есть, но Селина в типичной для нее манере не дала ей возможности возразить, подхватила сестру под руку и потянула к выходу.

Когда до больницы, куда поместили Мелинду, оставалось всего несколько миль, Лэнс, проезжая мимо придорожного кафе, не выдержал, остановился и зашел, чтобы позвонить Чел си. Записывая ее номер утром, после того как поговорил с Мэриэнн, Лэнс не подозревал, что он понадобится ему так скоро. Нетерпеливо постукивая пальцем по стеклу кабинки, Лэнс ждал, когда Челси подойдет к телефону, но тщетно. Лэнс повесил трубку и вернулся в машину с чувством неудовлетворенности и досады. Он решил, что попытается связаться с Челси из больницы. Останавливаться еще раз и звонить из другого кафе или с автозаправочной станции Лэнс не хотел: ему необходимо было как можно быстрее увидеть дочь и убедиться, что ее жизнь вне опасности. По телефону его заверили, что Мелинду оставили под наблюдением врачей просто из предосторожности, на всякий случай, но Лэнс знал, что его родительское сердце не успокоится, пока он не увидит дочь.

Ведя машину по направлению к больнице, Лэнс снова вспомнил предсказание доморощенной прорицательницы. Если в результате его неосторожности у Челси действительно родится сын, он не собирался во второй раз пренебрегать родительским долгом. На этот раз, думал Лэнс, я обязательно приму самое активное участие в жизни своего ребенка. Мелинде повезло… мне самому повезло, что девочка не сильно пострадала из-за моего отсутствия, но я до сих пор чувствую за собой вину. Я был ей плохим отцом, вернее вовсе никаким, повел себя как последний эгоист. И с тех пор я, по-видимому, не очень-то изменился, потому что прошлой ночью мой эгоизм, возможно, привел к зачатию еще одного ребенка.