Шаги в бесконечности - Михановский Владимир Наумович. Страница 47

Едва Энквен изнутри задраил люк, как на него сверху опустилась зеленая покачивающаяся лиана. Она двигалась, словно живая, и едва не коснулась Энквена.

Робот отскочил в свободный угол и застыл в выжидательной позе.

Зеленое вещество – капитан мысленно назвал его мхом – начало медленно подступать к Энквену, обхватывая его со всех сторон.

Теперь, даже если бы Икаров отдал команду, Энквен не сумел бы покинуть отсек: путь к отступлению был отрезан.

Впрочем, Энквен, похоже, не помышлял об отступлении. На экране было четко видно, как колышутся на голове его волосы-антенны, холодно поблескивают глаза, подрагивают микролокаторы, оценивая обстановку. Прежде чем приступить к действиям, Энквен собирал информацию, перебирал в памяти тысячи вариантов, ища среди них единственно верный.

В этот решительный момент биосвязь отказала (возможно, и в этом был повинен изумрудный мох). Капитан включил радиовызов. Шорох и треск радиопомех наполнили штурманский отсек.

– Я в третьем, капитан, – послышался странно далекий голос Энквена. – Анализ воздуха в отсеке…

– Докладывай о самом важном, – сказал капитан.

– Анализ воздуха в отсеке, – повторил Энквен, – свидетельствует, что процентное содержание кислорода уменьшается.

Уменьшается содержание кислорода? Это было новое звено в цепи неожиданностей. Воспользовавшись коротким затишьем, капитан проверил отсеки корабля: все одиннадцать белковых роботов продолжали пребывать в состоянии неподвижности.

– Приступаю к исследованию зеленой субстанции, – спокойно произнес Энквен, словно находился не на корабле, бог весть на сколько оторвавшемся от Земли, а на тренировочном полигоне Зеленого городка. Правда, голос робота звучал глуше, чем обычно. Но причиной мог быть севший аккумулятор…

Прошло несколько минут. Энквен не двигался, выжидая. Возможно, какие-то соображения удерживали его от активных действий.

Икаров заметил, как подвижный язык, похожий на зеленое пламя, подполз по полу астролаборатории к стеллажу, гибко обхватил его со всех сторон. Стеллаж покачнулся и полетел вниз, усеяв пол осколками перекрытий, которые разбились вдребезги. Большинство реторт разбилось, и ядовитый дым от смешавшихся реактивов заполнил отсек. Реторты не должны были биться. Возможно, их сделала хрупкими атмосфера, воцарившаяся в отсеке.

С трудом боролся капитан с приступами сонливости. Когда дым в третьем отсеке рассеялся, на экране возникла картина, заставившая сжаться сердце Икарова: зеленая масса заполнила почти весь отсек. Свободным оставался только угол, в котором находился Энквен.

Икаров только теперь обратил внимание на одно невероятное обстоятельство – предмет, которого касался движущийся мох, куда-то исчезал, словно растворялся. Вот зеленый язык наткнулся на осциллограф, и прибор немедленно растаял, будто был вылеплен из снега.

Однако, буйствуя в отсеке, подвижное вещество пока что щадило Энквена.

– Включи инфравизор, Энквен! – скомандовал капитан.

Когда робот выполнил приказ, Икаров спросил:

– Что случилось с осциллографом?

Энквен замешкался с ответом.

– Кажется, прибор стал прозрачным… – произнес он наконец.

– А может, он растворился в едких кислотах? – сказал капитан.

– Возможно, – согласился робот. В его голосе сквозила растерянность.

Вокруг Энквена все еще оставалось немного свободного пространства, которое неуклонно сжималось. Хуже всего было то, что роботу никто не мог прийти на помощь. Белковые по-прежнему пребывали в неподвижности. Икаров решил было выручать Энквена, но еще раз посмотрел на экран и убедился в бесполезности своего намерения: стоит высадить задраенный Энквеном люк третьего отсека – и зеленая масса проникнет в центральный ствол корабля…

Зеленая масса продолжала свирепствовать в третьем отсеке, но стен лаборатории, которые были покрыты ионизированным пластиком, она не касалась. Приборы, установки, контейнеры с образцами метеоритов и пробами космической пыли – все исчезало при соприкосновении с загадочным веществом, властью биогибберелина выпущенным на волю. Икаров сжимал кулаки, бессильный что-либо предпринять.

Щелкнул сигнал радиовызова.

– Зеленое вещество испускает лучи, – еле слышно прозвучал голос Энквена.

– Какие?

– Аналога нет. Попытаюсь…

Фраза оборвалась, потому что зеленая масса со всех сторон ринулась на робота.

Энквен исчез из поля зрения. Весь экран затопило месиво, и только мгновениями в нем показывались руки робота. Энквен отчаянно сражался, ни на шаг не отступая. Да и отступать было некуда.

В конце концов зеленая масса отхлынула от Энквена, и робот, шатаясь, поднялся на ноги.

– Береги глаза, Энквен! – крикнул капитан, пригнувшись к микрофону.

Зеленое вещество подозрительно зашевелилось, готовясь к новой атаке.

Почему живой мох не касается стенок отсека? Боится ионизированного пластика? Допустим. А почему он не уничтожает Энквена? В плен, что ли, хочет его взять?!

Зеленое вещество ринулось в новую атаку. На этот раз на экране хорошо были видны перипетии борьбы. Энквен пока что отражал нападение. Поверхность нападающего вещества начала переливаться, меняя оттенки.

Неожиданно из зеленой массы вырвался тонкий шнур. Конец его раздулся, словно голова рассерженной кобры, и качнулся в сторону робота. Энквен успел руками перервать у основания странный стебель, и тот, свиваясь в кольца, рухнул.

Мозг Икарова продолжала сверлить догадка. Разумная материя?! Нет, невозможно. Но чем же тогда объяснить правильную тактику в нападении и защите? Чем объяснить действия, похожие на предварительную разведку?

Энквен продолжал борьбу. Противник, похоже, щадил его. Когда робот делал шаг вперед, зеленая стена услужливо прогибалась, чтобы тут же сомкнуться за ним.

Но чем может кончиться эта игра в пятнашки со смертью?

Непослушная голова склонилась на пульт. Чьи-то мягкие, но властные пальцы легли на сонные веки… Капитан испуганно поднял голову: сколько он проспал? Ситуация на экране стала критической: зеленая масса образовала шар, в центре которого находился Энквен.

Икаров принял решение.

– Энквен, вырвись любой ценой! – отдал он команду в микрофон.

– Есть! – донеслось до капитана словно из другой Галактики.

– Следи только, чтобы зеленое вещество не проникло в центральный ствол! – крикнул капитан.

– Можно ли мне… воспользоваться…

– Да! – сказал капитан, не дослушав. – Да! Включай лазеры.

В тот же миг экран охватило слепящее пламя. Оно погасло, затем вспыхнуло снова. Тысячи огненных иголок, посланных Энквеном, пронзили пространство третьего отсека, и угасли, не достигнув стенок. Зеленая масса дрогнула и отступила.

Астролабораторию наполнил белый дым. Видимость ухудшилась, и капитан включил инфравизор. Зеленая масса, съежившись, конвульсивно подергивалась. По всем признакам под действием лазерных лучей ей пришлось несладко. Но зеленые щупальцы все еще пытались дотянуться до Энквена.

В отсеке стало просторней, и робот начал перебегать с места на место, маневрируя. Казалось, он выполняет какой-то химерный танец. Каждый шаг приближал его к заветному люку. В такт прыжкам Энквена покачивались и словно бы торчащие из него огненные иголки лазерных лучей, которые удерживали зеленую массу на почтительном расстоянии.

В этот момент био– и радиосвязь с Энквеном прервалась, и восстановить ее капитану не удалось.

Осуществляя хитрые финты, робот пробился к стене, погасил часть лазерных лучей, чтобы не повредить панели, а остальные собрал в сноп и бросил их вперед. Ошеломленное массированным огнем, зеленое вещество отступило на несколько метров. Этого было достаточно, чтобы Энквен, с неимоверной силой рванув на себя люк, выскочил в коридор.

Икаров успел еще увидеть, как Энквен, захлопнув за собой люк, двинулся по центральному стволу, затем тяжелая дрема снова овладела капитаном.

Он очнулся, когда Энквен ввалился в штурманский отсек.

– Говори, – приказал капитан.