Такие разные сны - Надеждина Ирина Николаевна. Страница 1

Ирина Надеждина

Такие разные сны

Глава 1

Игорь проснулся за несколько минут до того, как зазвонил будильник. Снившийся ему только что сон, был очень реальным. Даже казалось, что и не спал он вовсе. Игорь не был склонен к мистике, никогда не верил ни в какие гадания и приметы, разве что в то, что слишком ласковый тон начальства не предвещает ничего хорошего, но вот свои слишком уж реальные сны, которые снились, благо, не особенно часто, терпеть не мог. Обычно, когда ему снился такой сон, то всё сбывалось с невероятной точностью. Разве что лица он не всегда запоминал. Началось это всё ещё когда он был ребенком. Тогда он радовался хорошим снам и огорчался от плохих. Потом, уже будучи взрослым, он начал задумываться над этими снами. Даже хорошие сны, которые потом сбывались до мельчайших подробностей, уже не вызывали эйфории, скорее какой-то подсознательный страх. Хотел он того или нет, но рано или поздно сон сбывался, как бы он не сопротивлялся и не пытался нарушить ход событий, виденных им во сне.

Сегодня снова приснился именно такой сон. Ему снилось что он разговаривает с каким-то мужчиной. Лица его Игорь, как всегда, не запомнил. Мужчина был чем-то сильно опечален и просил Игоря о помощи. Потом появлялся кто-то второй, чем-то неуловимо знакомый, Игорь уходил с ним. Этот человек говорил, что не стоит отказываться от условий, которые предлагает первый. Игорь соглашался. Перед ним появлялся документ, который он подписывал, толстая пачка денег и он видел себя в шикарном кабинете. Это был его кабинет. Мелькали какие-то лица, всё было прекрасно. Потом в какой-то момент появлялась встрепанная Карина, она что-то кричала, в чем-то его обвиняла. Всё рушилось. Вернее, с одной стороны всё было прекрасно, с другой – ломалась вся его жизнь. Потом он почему-то оказывался в квартире своего друга. Теперь это была его квартира. Самым ужасным было то, что он оставался один.

Игорь вздохнул и нажал кнопку на будильнике, чтобы тот не звонил. Нужно было вставать и собираться на работу. Оставалось надеяться, что сон сбудется очень нескоро. Игорь включил свет. Отдергивать штору не имело смысла. За окном стояло раннее серое осеннее утро, больше похожее на сумерки. Карина закрылась рукой от света и жалобно спросила:

– Что, уже утро?

– Уже. Вставай.

– Ты Танюху в школу завезешь?

– Завезу, если ты быстро придумаешь завтрак. Я пошел в ванную.

– Игорь, отпусти бороду.

– Зачем?

– Ты слишком долго бреешься.

– А завтра ты попросишь не мыться и не чистить зубы, потому, что я слишком долго это делаю.

– Не будь занудой.

– Тогда не проси меня отпускать бороду.

Проходя мимо комнаты дочери, Игорь приоткрыл дверь и сказал:

– Танюшка, вставай, зайка! Уже утро и пора в школу. Если поторопишься, то я тебя отвезу.

Глава 2

Николай выглядел, как говорится, хуже некуда. Головная боль в последние дни дошла до предела. Нужно было нормально поспать хотя бы несколько часов, но больше часа не получалось. Сегодня ещё нужно было провести совещание. Он с трудом представлял себе, как это сделает. Из селектора послышался голос Леночки:

– Николай Алексеевич, Егор Савельевич приехал.

– Пусть проходит, – устало произнес Николай.

Через минуту в кабинете материализовалась могучая фигура Егора. Николай взглянул на него и про себя отметил, что в последнее время начинает испытывать к Егору острую зависть.

– Слышь, Колян, а что ты такой зеленый? – поинтересовался Егор и без приглашения сел.

– Да я скоро, наверное, за Димкой отправлюсь, – Николай сидел, обхватив голову руками. – Ни спать, ни жрать… Люську уже измотал, сам, черт знает, во что превратился…

– В больницу сходил бы, – порекомендовал Егор.

– Сходил бы. А куда? Сам же знаешь, из-за чего всё это. Нервы лечить надо. Меня Алексеевич к невропатологу отправил. Тот посмотрел и вердикт вынес. У вас, говорит, уважаемый, тяжелая депрессия на фоне стресса. Вам лучше бы к психиатру обратиться, а ещё лучше, если представится такая возможность, пролечиться в отделении пограничных состояний. Это их специализация. В противном случае, вы рискуете нажить не только бессонницу, а массу тяжелых болезней.

– Ну и обратись.

– Представил я себя в дурдоме, – криво улыбнулся Николай.

– Колян, ты меня просто смешишь! – румяное лицо Егора на секунду стало возмущенным. – Частным порядком.

– Помнишь, как Дима говорил? Я оттуда выйти не успею, все уже будут знать, где я был и что там делал.

– Тогда организуй себе психиатра прямо здесь. Введи для него единицу в штате, обзови его психоаналитиком. Он у тебя вообще постоянно под рукой будет.

– Он же мне не на всю жизнь нужен будет, – вздохнул Николай.

– А тебе на всю жизни никто его и не предлагает. Закончит тебя лечить и останется для полноты ощущений. Что, в каждой фирме свой психоаналитик есть? То-то и оно, что нет. Престижно! Слава Богу, средства тебе позволяют. А там, может быть, и, как психоаналитик, сгодится. Думаю, Вика против не будет. Смотри, я же себе завел модель в штате. Думал только и будет, что глупыми глазами хлопать, оказалось, пригодилась.

– Подумаю. Возможно, ты прав. Только где я его найду? Какого-нибудь молодого дурачка брать не хочется. Старика – в момент поймут, что это за психоаналитик. У Алексеевича все его друзья старые и, опять же, слишком большой круг вовлекается, если он и эти друзья искать подходящую кандидатуру начнут.

– Давай я с соседом своим потолкую. Знаешь, живет подо мной хирург, некто Лев Зиновьевич Ройтберг.

– Знаком, знаком. Большой любитель копченого сала и водочки.

– Ну да. Лёвка всё же наш ровесник. Может быть, кого-то и посоветует помоложе. Могу спросить, как для себя. Он парень не трепливый, можно не волноваться. Спросить?

– Ладно, спроси. У Левки можешь даже для меня спросить.

Через несколько дней Николай приехал в середине дня к Егору. Поднимаясь по лестнице, он чувствовал себя ужасно глупо. Открывший дверь Егор, как всегда, был румяным и жизнерадостным.

– Проходи, они уже ждут, – пробасил он и уже тише добавил. – Ларисы и детей дома нет. Мы с Лёвчиком в другой комнате посидим, а ты с ним поговори. Он немного в курсе дел.

– Как его хоть зовут?

– Игорь Михайлович. Да я вас сейчас представлю.

В гостиной сидел сосед Егора – Лев Зиновьевич Ройтберг и какой-то незнакомый мужчина, примерно его ровесник. Егор, как и обещал, представил Николая и мужчину друг другу, а затем, под каким-то благовидным предлогом вместе с Ройтбергом вышел в другую комнату. Сидящий в кресле мужчина меньше всего был похож на психиатра в понимании Матюхина. Скорей он был похож на банковского служащего или программиста-аналитика – строго-официальный стиль одежды, ничем не примечательное спокойное лицо и очень спокойный взгляд.

– Наверное, начнем сразу о деле? – Николай нахмурился.

– Пожалуй, – кивнул Игорь Михайлович.

– Егор Савельевич или Лев Зиновьевич рассказали вам, что у меня случилось и чем всё закончилось?

– Вкратце. Хотелось бы услышать это от вас. Тем более, я буду задавать вам кое-какие вопросы, на которые они оба вряд ли смогли бы мне ответить. Это чисто субъективное. Можете не волноваться, наш разговор останется между нами.

– Конечно.

– Итак, в чем проблема?

– Два месяца назад, в сентябре, умер мой старший брат – Дмитрий. Всё произошло у меня на глазах. Мы закончили совещание, все уже расходились, всё было прекрасно. Ещё подшучивали… Потом… Правда, умер он очень быстро, всего за несколько минут, – сердечный приступ, но… – Николай шумно вздохнул. – Я слишком тяжело перенес его смерть. Хуже, чем смерть родителей. В общем, после этого и начались проблемы. Началось всё с бессонницы. Теперь я не только не сплю, но и ничего не хочу есть, у меня чуть ли не отвращение к еде, постоянно болит сердце, головные боли, меня всё выводит из себя, я с трудом себя сдерживаю… В конце концов, я просто устал и от меня устали все окружающие. Так дальше продолжаться не может. Физически я здоров. Уже проверился. Я чувствую, что не в состоянии справиться с этим сам. Вы мне поможете?