Как стать писателем - Никитин Юрий Александрович. Страница 54

Так что правьте, убирайте сорняки, ужимайте текст, выстругивайте, а потом накатит творческая волна, снова жар и лихорадочная спешка успеть записать мысль, образ!

Для настоящего писателя всегда есть работа над текстом. Только тот, кому никогда не стать писателем, скажет: я закончил, ничего нельзя убрать или добавить!

Почему дрянную книгу читают чаще всего куда охотнее, чем умную, правильную?

Да уж такова важнейшая особенность нашей психики, как восприятие правильности и неправильности. Увы, всякая правильность читателя угнетает. Правильный человек никому не интересен. Заставляет скучать. Хуже того, раздражает, как плакатные герои строительства коммунизма. Вспомните, если не стыдно, каким именно тараном разбивали твердыню социализма!

Так было во все века: Робин Гуд всегда и везде популярнее, чем Фрэнсис Бэкон, мускулистый Конан интереснее первопечатников Гуттенберга или Ивана Федорова, а убийца Каин круче и тоже интереснее пресненького до тошноты Авеля.

Автор же, увы, обычно идет… вынужден идти!… на поводу желаний массового человека. Даже у нас, в недавно самой читающей стране мира. Вернее, у нас идут даже охотнее, просто бегут, ибо переели правильности и хорошести. В русском кино косяком пошли вдогонку за штатовскими благородные киллеры, проститутки с сердцем пресвятой девы, владыки подземелий, аристократичные мафиози, а в фэнтези бросились изображать героев не совсем чтоб уж благородных, а как раз на стороне Зла…

Еще Вальтер Скотт горько жаловался, что ему никак не удаются благородные образы! Злодея пишет одним махом, сочного и яркого, запоминающегося, а вот даже Айвенго скучен, как овца в сумерках. Но он хоть дерется, что-то живое, а что сказать о леди Ровене и прочих главных героинях его романов? Так что, если писать только образы злодеев, роман может получиться ярче. Намного ярче, принесет повышенные гонорары, премии, внимание прессы, восторг читателей. Может быть, у него даже читателей будет больше. Но что это за читатели… Да и каким вы станете писателем?

Дилемма: правильный герой неинтересен. Даже раздражает. В неправильном видим что-то от себя. Пусть пока спрятавшегося. Так на чью сторону встать?

Даже у президента нет столько советчиков, как у писателя.

И еще – о новизне темы

Я ни на кого, упаси Боже, не намекаю, но можно вывести закон, что-то типа: чем глупее и невежественнее человек, чем он дальше от литературы, искусства, науки, спорта… тем безапелляционнее будет указывать, что надо сделать, чтобы улучшить книгу, картину, открытие, рекорд, финансы и так далее.

Это мы постоянно видим на примере доброхотов, которые указывают на несоответствие вооружения героев, на слабое освещение политики… хе-хе, в любовном романе, на неверно показанный монетаризм – в боевике про ревнивого мужа, на неточное освещение работы шестого членика на правой сяжке муравья – в другом боевике… В то же время недоумевают, как у нас получается, что такими недоделками заставляем их рыдать, скрежетать зубами, смеяться, негодовать, голосовать за правых или за левых…

Чаще все дело в новизне темы, срабатывает как раз она! Сама по себе тема может быть необязательно новой, иначе победителем был бы тот, кто, скажем, первым описал новый графический акселератор. Новизна темы чаще всего связывается с пересмотром устоявшихся взглядов на привычность. Чтобы рискнуть нарушить привычность, надо в еще большей степени, чем талантом, обладать просто смелостью. Даже бесстрашием, если хотите. Посметь сказать иначе, чем все приличные и благополучные, умные и всезнающие.

К примеру, все всегда знали, что баллада – высокий и благородный жанр. Возвышенный и одухотворенный. Также все знали, что самое низменное и скотское скапливается в солдатских казармах. Особенно это ощутимо было во времена викторианской Англии, когда джентльмены были настоящими джентльменами, а леди… о, это были леди!.. И не было более грубых людей, чем тупые солдаты, не находилось места гаже, чем казармы, где ничего не услышать, кроме грязнейшего мата…

И тут один сумасшедший выпускает первый сборник стихов с названием «Казарменные баллады». Я даже не пытаюсь пересказать, что это вызвало.

Но поэт остался жив. И выпустил второй сборник с еще более вызывающим названием – «Департаментские песни». А во всей Англии не было более скучной, рутинной профессии, чем департаментский клерк. Наш бухгалтер на его фоне еще орел! Но чтобы бухгалтер запел…

Да, с портретов Киплинг смотрит так, как и должен смотреть лауреат Нобелевской премии, пример для английских школьников и даже взрослых. Но не попал бы он на портреты, если бы не начал с таких скандальных пересмотров привычных уже литературных тем!

Не страшитесь идти наперекор всем литературным нормам. Классиков не смущали нормы, законы, комильфо – они писали так, как считали нужным.

Скандальность, нарушение норм, наркотики… Где грань, когда нужно остановиться?

Многие гении на окружающем фоне выглядели слишком уж скандальными личностями. Даже наши классики, с которых начиналась литература, Пушкин и Лермонтов, тогда не выглядели такими уж подстриженными, как рисуют их сейчас.

Сейчас среди непрофессионалов существует мнение, что наркотики стимулируют воображение. Что вроде бы открываются некие горизонты, новые миры, измерения, появляются новые краски… Посему, мол, писатели все наркоманы. Ну, как раньше, когда наркотиков не знали, все творческие работники были просто «алкоголики и развратники». Теперь же, когда слово «разврат» исчезло… сейчас тинейджеры даже не знают, что этим словом обозначались 99% всех утех между мужчиной и… женщиной, то чуть ли не непременным атрибутом писателя стали половые перверсии и наркомания.

Ну, насчет того, что среди творческих профессий гораздо больше наркоманов, алкоголиков, извращенцев и прочих вывихов, все верно. Но это не издержки профессии, а свойство характера – все попробовать самому! Благополучный член общества, неписатель, хоть и до свинячьего писка хотел бы вкусить запретного плода, да мораль не велит, и общественного мнения страшится, да и самого трясет, как попову грушу. А писатель, музыкант, художник – ничего не страшатся. Вот и ловят золотые медали и СПИДы вперемешку в отличие от благопристойного гражданина, что хоть и без золота, зато цел в своей премудропескариной норке.

Понятно, что, будучи человеком любопытным, я попробовал не только йогу и сыроедение. На собственном опыте, да и опыте друзей говорю уверенно: брехня! Ни черта творческому процессу это не помогает. Напротив, тормозит. Да, глюки яркие. Да, балдеж, поплыл, все такое. Да, в этом состоянии могут сочиняться гениальнейшие стихи или проза… но только с точки зрения самого грезящего. А выйдя из такого состояния, стыдно смотреть на свой бред.

Я думаю, что многие сталкивались с этим явлением даже без наркоты. Во сне, бывало, такие стихи сочинишь! Иногда даже успеваешь запомнить. Проснувшись, быстро записываешь гаснущие строки шедевра. И с великим разо­чарованием видишь, что бред, бессмыслица. А во сне восторгался озарением! Идиот.

Так что просто примите совет старого профессионала: не стоит. Не потому, что мама не велит или милиция грозит пальчиком, а из-за бессмысленности для настоящего человека. Всякая там дрянь пусть нюхает, ширяется – их не жалко, – а вы не тратьте силы и время на тупиковые дороги. Я по ним ходил, тратил годы, возвращался. Но кто-то из моих друзей не вернулся. Не стоит даже пробовать. По весьма серьезной причине: будучи, как теперь говорят, из неблагополучной семьи, будучи за драки и хулиганство изгнан из 8-го класса, после чего пошел бичевать по Советскому Союзу, я рано начал курить, пить, а потом познакомился весьма крепко с наркотиками. Так вот, если против алкоголизма иммунитет есть у каждого десятого… или сотого, не проверял, то против наркотиков… гораздо, гораздо меньше. К примеру, мне не составило труда бросить курить, как только увидел, что это превращает меня в раба привычки. В то же время в моем холодильнике стоят коньяки и вина. Распечатанные бутылки. Месяцами. Хочу – налью, хочу – не налью. Я не раб, зависимости нет. А если и оприходую пару стаканов коньяка, то наутро все равно не тянет повторить. Скорее наоборот.