Как стать писателем - Никитин Юрий Александрович. Страница 66

Особенности работы на компьютере (продолжение)

Более того, вот только что автор одного нашумевшего романа рассказал, что для написания пользовался редактором карт для игры Stronghold. Теперь к большинству современных игр прилагается редактор, позволяющий создавать свои карты, миссии, кампании, что замечательно для баймеров, но еще полезнее для авторов книг. В этих играх все юниты: танки, самолеты, пушки всех видов и всех времен и народов – воссозданы с ювелирнейшей точностью.

Но главное преимущество такого танка или конного рыцаря из игры перед картинкой из энциклопедии в том, что я могу его поставить на сильно пересеченную местность, посмотреть, как он бегает, стреляет, повертеть во все стороны, увеличить или уменьшить, заглянуть вовнутрь…

Понятно, что ни у Булгакова, ни у Набокова, не говоря уже о Толстом, таких возможностей не было. Не отказался бы Лев Николаевич, не отказался бы от мощного компа, где выстроил бы на экране все русские и наполеоновские войска, нажал бы на «Тест» и проверял бы разные варианты, менял бы, записывал бы на бумаге удачные образы и ситуации…

У вас теперь есть компы, так что сразу же начинайте пользоваться всем богатством, что свалилось вам на голову. Большинство авторов, даже молодых, просто не понимают этого, пишут по старинке, этакие львы николаевичи и достоевские, забывая, что Лев Николаич одним из первых приобрел фонограф и даже пытался приспособить для записей своих литературных работ!

Эти технические прибамбасы, конечно же, не научат писать лучше, но невероятно облегчат вашу ч е р н о в у ю работу, которой у вас все равно будет больше, чем вам того бы хотелось, и которую все творческие люди ненавидят всеми фибрами и жабрами.

Распространенное заблуждение, что…

…писать нужно только тогда, когда «пишется». Нет ничего опаснее этой мысли: это значит, что очень скоро вы перестанете писать вообще!

Да-да, у меня всегда под рукой живые примеры, насмотрелся за долгую жизнь, так что знаю, как говорят герои боевиков, что говорю. И что делаю.

Хотя, конечно, у сторонников писания по вдохновению вроде бы железные аргументы: нельзя, мол, вымучивать из себя тексты, они будут серые, безжизненные, словом – вымученные.

Вроде бы верно, но по аналогии посмотрим на другие профессии. Про спорт уже молчу, если вас это достало (догадываюсь), возьмем близкие творческие: сможет ли музыкант высокого класса хорошо играть, если оставит себе только выступления на звездных концертах, а дома не будет мучить себя на гаммах, не станет разучивать трудные пассажи и постоянно шлифовать технику исполнения? Или, скажете, ему такая черновая работа нравится? Да не смешите мои тапочки! Черный труд не любит никто. Даже чернорабочие.

А ведь мы взяли для примера простого исполнителя! Композитору же, как догадываетесь, приходится этой черной работы делать намного больше.

Но когда разговор о других профессиях, вы – да, согласны, что в каждой есть немало неприятных «черных» или черновых дел, которые делать не хочется, но, увы, надо. И только вот литературу делать надо тогда, когда «пишется»!

Бред. Во-первых, всегда есть возможность править, для этого вовсе не требуется вдохновение.

Во-вторых, когда правите, возникают варианты, как переделать весь абзац, чтобы звучал ярче, а то и весь эпизод. Сделайте это, не пожалеете!

В-третьих, в процессе писания новые яркие идеи и темы возникают гораздо чаще, чем на прогулке, в баре или на вечеринке. Хотя и там возникают.

В-четвертых, надо приучать себя к систематической работе. А литературный труд – тоже работа.

«Ни дня – без строчки», м.б., и перебор, однако приучить себя к систематической работе нужно обязательно. Без нее нет писателя.

Это хамское «Я так вижу!»…

Дураки, графоманы и снобы с чрезмерно завышенным самомнением любят произносить: «А я так вижу!» В этой фразе есть нечто глубоко хамское, оскорбляющее тех, для кого предназначена. А мне, к примеру, как любому нормальному, здоровому человеку со здоровой психикой, глубоко наплевать, как и что он видит. Мне нужно, чтобы это увидел я – читатель или зритель! Чтобы увидел ярко, образно, чтобы меня впечатлило, чтобы я разрыдался, рассмеялся, сопереживал и таким образом окатарсился, очистился, возвысился.

А он, видите ли, так видит! Да пошел ты, козел… Прошло то время, когда всякий грамотный был чудом, а на пишущего рассказы или романы смотрели, как на отмеченного Богом, над которым летают музы, а под ним скачет крылатый конь. Сейчас время профессионалов, которые УМЕЮТ.

Время любителей, которые «вот так видят», прошло и никогда не вернется, разве что после всепланетной ядерной войны наступит новый каменный век.

«А я так вижу» заранее отвергает всякую возможность критики, улучшения, исправления. «А я так вижу» подразумевает, что все вы – тупой скот, ни хрена не понимаете в высоком искусстве. «А я так вижу» – это полный тупик в наше время, никогда не произносите эту фразу, забудьте о ней, забудьте вообще о том, что вы видите сами, а рисуйте то, что должен увидеть читающий ваше произведение.

Читатель – ваша мишень. Вы должны воздействовать на него, именно на него, а для этого должны сперва понять, как видит мир он, а потом уже стараться раскачать его видение и заставить его посмотреть на вещи и события так, как хотите вы.

Обязателен ли конфликт в произведении?

Помню, были дискуссии о возможности «бесконфликтной» литературы. Не знаю, что такое бесконфликтная, но, по-моему, ее вообще нет и быть не может. Даже в мирных зарисовках природы и жизни бабочек присутствует конфликт: то ли с нашим восприятием природы, а его нужно переломить и заставить нас смотреть на природу иначе, то ли на примере травки и бабочек что-то объяснить конфликтное из нашей жизни, как на примере пестиков и тычинок показать примитивность (или мудрую сложность) нашего секса и перейти к тому, почему геев надо на виселицу.

Нет конфликта, нет и драмы. Противник может быть на сцене и вне ее, за кулисами, но он непременно присутствует в драме. Это определение принадлежит Бернарду Шоу, но оно распространяется и на всю литературу.

Конфликт заложен вообще в самой основе жизни. Конфликт начинается у человека еще в утробе, длится всю жизнь, но хомо не одинок: в конфликте с окружением каждое растение, каждая букашка, без конфликта только смерть, да и то… гм… никто еще это не подтвердил. Может быть, конфликт и Там, а литература, как отражение жизни, не может обходиться без изображения конфликта.

Так что, если вы придумали красивую тему, идею, образы и уже отчетливо видите скачущих рыцарей и машущих им из окон башен белыми платочками красивых дур, видите отчетливо, даже потрогать можете, в этом все мы хохлы, все же не спешите переносить это на бумагу или в файл, пока не придумаете и не продумаете саму суть конфликта. Т.е. кто за что будет давить за горло Дездемону, бросать огрызки яблок вслед славному рыцарю Дон Кихоту, конфликт с кем или с чем бросит полную телом Каренину под колеса электрички.

Если нет конфликта или же он жидковат, притянут за уши, неубедителен и прочее, то читающий чувствует себя обманутым и, как после крутейшего боевика с множеством разбитых и взорванных автомобилей, пожимает плечами: а из-за чего вся эта бодяга? Фигня какая-то…

Т.е. никакие страсти, крики, слезы, страсти-мордасти и падающие в пропасть автомобили с вопящими блондинками не спасут произведение, если в нем нет достоверного конфликта.