Последняя крепость - Никитин Юрий Александрович. Страница 62

Ави чуть улыбнулся:

– Она в самом деле моя племянница. Просто так уж получилось, что у нас вся семья служит по одной линии. Сам знаешь, есть кадровые военные, есть потомственные врачи, банкиры, корабелы… Потому я по-родственному и хотел бы убрать ее подальше от мест, где погибли ее отец и мать, погиб брат…

Стивен проговорил:

– Я не знал… Мария, их ничто не заменит, но я буду стараться. Если бы ты в самом деле решилась…

Она впервые за долгое время разомкнула губы:

– Улететь с тобой?

Он виновато развел руками:

– Пока одна. А когда все это закончится… я тоже надеюсь, что это только операция устрашения, я сразу же…

Она разомкнула губы в невеселой усмешке:

– Стивен, Стивен… ты меня совсем не уважаешь? Ты остаешься, потому что твой долг – наводить порядок на планете, как ты это понимаешь, а я должна бежать, когда стране плохо?

– Какой стране? – спросил он с болью. – Прости, что задеваю твои чувства, но я сейчас говорю, как всякий демократически настроенный гражданин Соединенных Штатов. Вы гордитесь, что верны Книге! Всем американским солдатам раздали… нет, не библии, кто их прочтет, не уснув, а короткие выжимки с пространными цитатами. Хочешь, я тебе отыщу их? Подай мне твою библию!

Она сдвинула плечами, но, повинуясь взгляду Ави, взяла с полки толстую книгу и протянула Стивену. Он быстро полистал, отыскивая нужное место.

– В нашей армии все считают, – сказал он, – что нет более жестокого и злобного народа в мире, чем евреи! Я понимаю, как можно убивать в бою, но вы же, захватывая мирные города, уничтожали там всех, как взрослых, так и всех детей!.. Вот вам Вторая Книга Царств, 12, 31, смотри, как поступил ваш основатель Израиля Давид, которого называете Кротким, после завоевания Раввы: «…а народ, бывший в нем, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами аммонитскими…» Я не встречал большего изуверства! Арабы вас просто убивают, а вы ведь сладострастно истязали, прежде чем убить, даже младенцев!

Ави сказал примирительно:

– Это давно было. Мир был таков.

– Нет, – огрызнулся Стивен. – Для вас это совсем недавно, вы сами твердите, что ваша история непрерывна. И вы ни от чего не отказываетесь. Вы гордитесь своими предками и постоянно равняетесь на них, то и дело приводите примеры, как поступил тот или иной их древний прародитель. Я вам скажу, что сейчас думает армия, что скапливается на границах со стороны Египта, Ливана, Иордании…

Он перевел дыхание, запнулся, увидев боль в глазах Марии, но Ави кивнул, попросил:

– Скажи. Это очень важно.

– Армия полагает, – ответил Стивен без охоты, – что вы пока что не кладете народы под железные пилы только потому, что… руки коротки! А будь у вас такая возможность – сделали бы с удовольствием. Чего со скотом церемониться? Пусть и с говорящим?

Ави потемнел, произнес хрипло:

– Я не знал, что армию обработали в таком духе.

– Вот видишь, не все вы знаете, – ответил Стивен.

Мария сказала холодно:

– Может быть, он врет?

Ави покачал головой, не сводя взгляда со Стивена.

– Нет, просто мы сами давно не запрашивали сведений о настроениях в армии. Нас интересовало, что думают политики высшего эшелона.

Стивен полистал еще, поднял книгу торжествующе:

– А вот как заканчивается тридцать седьмой псалом: «О дочь Вавилона, обреченная на разорение! Благословен, кто воздаст тебе по заслугам за содеянное с нами. Благословен, кто схватит твоих младенцев и разобьет их о скалу…» Ну как?

Ави сказал тихо:

– Да, цитаты подобрали очень умело, ничего не скажешь. Я уверен, что подбирал еврей.

Стивен подхватил с сарказмом:

– Конечно, мы ведь говорящий скот! Сами ничего не умеем.

– Я не то сказал, – ответил Ави примирительно, – чтобы выискивать эти цитаты, надо: во-первых, знать, где искать, а у вас терпения не хватит этой ерундой заниматься, а во-вторых… ненавидеть Израиль так, как ненавидят и стыдятся его эллинизированные.

– А что вам эллинизированные, – воскликнул Стивен. – Они еще тогда стыдились своего незаслуженно привилегированного положения! Вы называете себя богоизбранными, но богоизбранны все люди! Потому что только людям человек вложил души, а всем остальным тварям – нет. Вы же – националисты и расисты…

– Даже расисты?

Он горько улыбнулся:

– Думаете, не знаю, что сионизм признан ООН одной из форм расизма и фашизма? Весь мир знает, но что вам мир? Вам на него плевать, там же не евреи, с ним можно не считаться! Но я скажу вам, с кем придется считаться…

– С кем?

– Я уже сказал, – напомнил Стивен. – С армией. Каждому солдату объяснили и вписали в памятку, что сионизм – это расизм и фашизм. С цитатой и указанием параграфа, а то у нас есть дотошные и грамотные даже среди низшего состава, могут полезть проверять. Так что армия настроена очень решительно. Мы – демократическая страна, с фашистами боролись всегда, еще при Гитлере. Так что солдаты с теми, кто сопротивляется, церемониться не будут.

Ави слушал, чуть кивал, лицо оставалось неподвижным, даже глаза не меняли выражения. Стивену показалось, что он даже доволен жесткими формулировками и свирепым настроем армии, окружающей Израиль.

Мария спросила тихо:

– Ты ему веришь?

Ави уточнил:

– Тому, что говорит, или тому, как есть на самом деле?

– Тому, что случится.

Ави ответил замедленно, раздумывая над каждым словом:

– То, что США хотят раздавить Израиль, – несомненно. То, что армия настроена против евреев, – не тайна, в любой армии мира евреев ненавидят и унижают. Дай им возможность применить оружие против страны евреев… да тут ни одного живого человека не осталось бы!..

Она зябко передернула плечами:

– Чудовищно.

– В этом все и дело, – согласился Ави. – Слишком чудовищно. Слишком! Для такой демократический страны, как Соединенные Штаты, это чересчур. Потому я тоже полагаю вслед за нашим министерством… и правительством, что это всего лишь демонстрация силы. Для устрашения. С целью вынудить пойти на дальнейшие уступки… Стивен, а как ты считаешь?

Кровь бросилась Стивену в голову, он потер ладонями виски, с силой открыл и закрыл глаза.

– Вы меня спрашиваете, – спросил он хрипло, – чтобы поступить наоборот?.. Но вы ошибаетесь насчет войсковых учений. Если уж сюда пригнали такую армаду, то заставят отработать израсходованное авианосцами дизельное топливо. Хотя да, в самом Вашингтоне тоже полагают… как и в остальном мире, что это так, попугать иудеев…

Ави спросил остро:

– А ты? Почему ты считаешь, что будет война?

– Разве это будет война? – спросил Стивен. – Разве что слона с микробом?.. Армия еще не вступала на территорию Израиля, но здесь штатовских коммандос уже больше, чем во всей израильской армии!..

– Почему ты уверен, что война будет? – повторил Ави вопрос уже жестче.

Стивен развел руками, краем глаза видел, что Мария все еще контролирует каждое его движение.

– Я в самом деле прошел через много… дел, – ответил он. – Побывал в таком дерьме! Видел интриги, ловушки, предательства, двойных и тройных агентов… видел, как командование отрекается от своих людей, оставляя их на смерть, только бы не пропустить повышение в звании… Спинной мозг мой уверен, Ави. Спинной мозг!

Мария побледнела, Ави странно посмотрел на него, губы дернулись.

– Спинной мозг, – сказал он задумчиво. – Спинной мозг… Как ни странно, весомый довод. Правда, ты не поверишь, но мне тоже доводы разума подсказывают, что мы не правы, надо эллинизироваться, ассимилироваться, но… понимаешь, спинной мозг против. Он как будто знает больше меня. Он как будто получает сигналы свыше.

Стивен покачал головой.

– Против вас не Америка, – сказал он. – Против вас – человечество.

Ави промолчал, глаза стали серьезными и задумчивыми, а Мария впервые обратилась к Стивену:

– А ты не подумал, что был прав, когда так пылко обвинял нас в тех жестокостях, которые совершали древние цари, завоевывая Палестину?.. Ну, когда мы уничтожали все живое, не щадили не только младенцев, но убивали даже скот, рубили сады и сжигали склады с зерном?