Перси Джексон и последнее пророчество - Риордан Рик. Страница 47

Статуя Гермеса оставалась на поводке. Она стукалась о здания и крутилась в воздухе. Свинья заложила вираж над каким-то офисным зданием, и Гермес врезался в водонапорную башню на крыше, тут же во все стороны хлынула вода, полетели куски дерева.

И тут мне пришла в голову одна мыслишка.

— Подберись к ней поближе, — сказал я Пирату.

Он протестующе заржал.

— Мне нужно только на расстояние крика — я хочу поговорить со статуей!

«Да, головкой ты все-таки ударился, босс», — сказал Пират, но все же сделал, как я просил.

Когда я оказался настолько близко, что мне хорошо было видно лицо статуи, я закричал:

— Эй, Гермес! Последовательность команд: Дедал Двадцать три. Убивать летающих свиней! Начать активацию.

Статуя тут же шевельнула ногой. Поначалу она, казалось, пребывает в недоумении — почему это она больше не на своем месте на крыше Гранд-сентрал-стейшн. Вместо этого она на конце каната в компании с громадной крылатой свиньей совершала прогулку по небесам. Статуя шарахнулась о кирпичную стену здания, и, кажется, это разозлило ее. Она потрясла головой и начала взбираться по канату.

Я посмотрел вниз на улицу. Мы приближались к главному зданию публичной библиотеки с большими мраморными львами у входа. Внезапно мне пришла в голову занятная мысль — а могут ли каменные статуи тоже быть автоматонами? Вероятность была невелика, но…

— Скорее! — сказал я Пирату. — Зайди к ней спереди. Подразни ее!

«Но, босс…»

— Положись на меня, — сказал я. — У меня получится… скорее всего.

«Ну конечно. Издевательство над лошадьми».

Пират ринулся вперед. Он, когда хотел, мог летать со страшной скоростью. Он опередил свинью, на спине которой теперь сидел металлический Гермес.

Пират заржал ей прямо в морду: «Эй, ты! От тебя несет ветчиной!»

Он лягнул свинью в рыло задней ногой и тут же резко спикировал, уходя от нее. Свинья завизжала от злости и бросилась за ним. Мы устремились прямо к входу в библиотеку. Пират притормозил, чтобы я спрыгнул с него, а потом полетел дальше к входным дверям.

— Львы! — заорал я. — Последовательность команд: Дедал Двадцать три. Убивать летающих свиней. Начать активацию!

Львы поднялись на лапы и посмотрели на меня. Они, вероятно, решили, что я их дразню. Но тут раздалось:

— И-и-и-и!

Громадный розовый монстр шмякнулся на тротуар, проломив асфальт. Львы уставились на свинью, не веря своей удаче, а потом прыгнули. Надо сказать, у этих львов ужасные когти. В тот же момент изрядно побитая статуя Гермеса добралась до свиной головы и принялась немилосердно молотить ее своим жезлом.

Я вытащил Анаклузмос, но делать мне практически было уже нечего. Свинья на моих глазах распалась на кусочки. Мне даже стало немного жалко ее. Я пожелал ей встретить в Тартаре кабана ее мечты.

Когда монстр полностью превратился в прах, львы и статуя Гермеса принялись недоуменно оглядываться.

— Теперь вы можете защищать Манхэттен, — сказал я им, но они, похоже, не слышали.

Они бросились по Пятой авеню, и я подумал, что теперь они будут искать летающих свиней, пока кто-нибудь не дезактивирует их.

«Ну что, босс, — предложил Пират, — может, передохнем немного?»

Я отер пот со лба.

— Я бы не прочь, приятель, но сражение еще не закончилось.

Я даже слышал, что оно приближается. Моим друзьям требовалась помощь. Я вскочил на Пирата, и мы полетели на север — туда, откуда доносились звуки взрывов.

Глава пятнадцатая

Хирон устраивает вечеринку

Часть города, прилегающая к центру, превратилась в поле боя. Повсюду мы видели мелкие схватки. В Брайант-парке какой-то великан ломал деревья, а дриады забрасывали его орехами. Перед отелем «Уолдорф-Астория» бронзовая статуя Бенджамина Франклина свернутой в рулон металлической газетой хлестала по морде адскую гончую. Посреди Рокфеллеровского центра трое ребят из домика Гефеста сражались с целым взводом дракониц.

Я хотел было остановиться и помочь им, но главные боевые действия, судя по дыму и шуму, переместились дальше на юг. Наша оборона была прорвана. Враг все ближе подходил к Эмпайр-стейт-билдингу.

Мы с Пиратом быстро облетели прилегающие районы. Охотницы держали оборону по 37-й улице — всего в трех кварталах от Олимпа. С востока на Парк-авеню врагу противостояли Джейк Мейсон и еще несколько ребят Гефеста, возглавлявших армию статуй. На западе ребята из домика Деметры и духи природы Гроувера превратили Шестую авеню в джунгли, замедлявшие продвижение отряда полукровок Кроноса. Юг был пока свободен, но фланги вражеской армии грозили вот-вот сомкнуться на этом направлении, и тогда мы попадем в окружение.

— Мы должны приземлиться там, где нужны больше всего, — пробормотал я.

«Но это означает везде, босс».

Я засек знакомое серебристое знамя с совой на юго-восточном фланге — 33-я улица у туннеля Парк-авеню. Там Аннабет и двое ее ребят отражали атаку великана гиперборейца.

— Туда! — крикнул я Пирату, и он спикировал к месту схватки.

Я спрыгнул с его спины и приземлился на голову великана. Когда тот поднял голову, я соскользнул по его лицу, шарахнув его мимоходом щитом по носу.

Великан зарычал и подался назад, из его ноздрей хлынула синяя кровь.

Мигом я оказался на земле. Гипербореец выдохнул облачко белого тумана, и температура упала. Место, на которое я приземлился, было теперь покрыто ледяной коркой, и я был весь в инее, как булочка в сахарной пудре.

— Эй, уродина! — крикнула Аннабет.

Мне оставалось только надеяться, что обращается она к великану, а не ко мне.

Синий парнишка заревел и повернулся к ней, подставляя мне незащищенные икры. Я бросился вперед и нанес ему удар под колено.

— А-а-а-а! — завопил гипербореец.

Я ждал, что он сейчас повернется, но он окаменел. Я имею в виду окаменел почти в буквальном смысле — превратился в глыбу льда. От точки, куда я всадил меч, по всему телу пошли трещины, они становились все больше и больше, и наконец великан рухнул на землю, превратившись в груду синего льда.

— Спасибо. — Аннабет поморщилась, переводя дыхание. — А что свинья?

— Пошла на отбивные, — доложил я.

— Отлично. — Она потерла плечо. Рана явно все еще беспокоила ее, но, увидев мое выражение, Аннабет вскинула брови. — Брось ты, Перси, ничего страшного. Идем, у нас еще осталось много врагов.

Аннабет была права. Следующий час оказался сплошным кошмаром. В жизни я так не сражался — врубался в легионы дракониц, каждым ударом меча аннигилировал десятки тельхинов, уничтожал эмпус и отправлял в нокаут вражеских полубогов.

Мы с Аннабет метались от квартала к кварталу, пытаясь залатать дыры в нашей обороне. Множество наших друзей лежали раненые на улицах. Многие исчезли.

Ночь сгущалась, луна поднималась все выше, мы метр за метром отступали и уже по всем направлениям находились всего в одном квартале от Эмпайр-стейт-билдинга. В какой-то момент Гроувер был рядом со мной — колотил женщину-змею по голове дубинкой, потом исчез в толпе, и рядом со мной оказалась Талия — отгоняла монстров силой своего волшебного меча. Вдруг словно из ниоткуда появилась Миссис О’Лири, схватила зубами великана лестригона и швырнула в воздух, как летающую тарелочку фрисби. Аннабет с помощью кепки-невидимки проникала в ряды наступающего противника, и если вдруг какой-то монстр с удивленным выражением на лице распадался на ничто по непонятной причине, я знал: это работа Аннабет.

Но этого всего было недостаточно.

Где-то слева от меня раздался крик Кати Гарднер:

— Держать оборону! Не отступать!

Беда была только в том, что нас оставалось слишком мало, чтобы что-то там держать. Вход на Олимп находился в шести метрах за моей спиной. Дверь обороняли самые отважные из полубогов, охотниц и духов природы. Я рубил и колол, уничтожая все на своем пути, но даже я начал уставать, а успевать повсюду я не мог.