Миг бесконечности. Том 2 - Батракова Наталья Николаевна. Страница 29

— Привет, мать! Куда пропала? Я уж с ног сбилась, пока тебя разыскивала! — с ходу стала наезжать она. — Искала, звонила, даже дома была — тишина. В редакции ответили: в отпуске. У тебя совесть есть?

— Привет, Алиска, — стряхнула с себя остатки сна Катя. — Не пропадала я, номер телефона у меня новый. Ты извини, забыла сообщить. Как-то не до того было в последнее время.

— Хороша подруга, — обиженно заметила та. — Повезло, что Потюню вашего вчера встретила, допытала, выдал твой новый номер… Веня сказал, что у тебя проблемы на семейном фронте?

— Одна проблема. Развожусь я, Алиска.

— Серьезно? Вот бы никогда не подумала… И что случилось?

— Да ничего экстраординарного, — набросив халат, Катя прошла на кухню, налила воды в чайник, достала турку и кофе. — Помнишь нашу последнюю встречу в аэропорту?

— Это когда Сосновская прилетала? Ну помню. И что?

— Так вот, ты оказалась права.

— В чем права? Постой… Он что, действительно с любовницей на Красное море летал???

— Нет, но она его встречала.

— Ни фига себе! — присвистнула Алиса. — И что дальше?

— Дальше? Я собрала вещи и ушла.

Селезнева отреагировала не сразу. Видать, обдумывала услышанное.

— Ну ты даешь, мать… И что за дамочка?

— Студентка, подрабатывала у него. Как выяснилось, больше года встречались.

— А у тебя других вариантов не нашлось, кроме как собраться и уйти? Он даже не просил его простить?

— Просил. Только я подала на развод.

В разговоре снова возникла пауза.

— Ну и дура ты, Катька, — наконец вынесла свой вердикт Алиса. — Такого мужика какой-то соплячке за просто так отдаешь.

— То, что дура, я уже слышала, — вяло согласилась Катя. — Только одного понять не могу: отчего все вокруг твердят «такого мужика», «такого мужика»? Объяснили бы в конце концов: какого — «такого»?

Накануне она встречалась в кафе с Милой и Ленкой. Это была традиция: посидеть где-нибудь перед Новым годом, вручить друг дружке подарки, немного выпить за себя самих, красивых и довольных жизнью.

На этот раз решили вместе пообедать, так как сегодня рано утром Полевые с Колесниковыми улетели в Вену. Удалось-таки Ленке вытащить мужа хоть в какое-то путешествие! Как она призналась по секрету, Игорь согласился открыть галерею и даже дал задание своим помощникам подыскать помещение! У Людмилы новости были еще интересней: последнее примирение всколыхнуло чувства семейной пары до такой степени, что они с Павлом решились на третьего ребенка!

В общем, и та, и другая были возбуждены, веселы, счастливы, наперебой делились планами предстоящих мероприятий да хвастались купленными нарядами. И без устали повторяли, что зря Катька разводится, в первую очередь надо любить себя и того, кто тебе в этом помогает.

«Эх, такого мужика, дура, теряешь!» — по очереди вздыхали они.

А теперь и Алиса пыталась ее вразумить.

— …Нормального мужика! Жизни ты не знаешь, вот что! Предали ее, видите ли! Но ведь не бросили? Да такие, как твой Виталик, — мечта доброй половины одиноких баб!

— Вот пусть и забирают, — буркнула Катя. — Плакать не буду. Отплакала уже. И давай закончим этот разговор.

— Нет, не закончим, — настаивала на своем Селезнева. — И если уж ты такая принципиальная, то я прямо сейчас поеду к нему в магазин.

— Зачем?

— Набью морду этой соплячке.

— Не получится: он ее уже уволил.

— Уволил?! И ты все равно хочешь разводиться? Ну, дорогая, теперь уж я тебя точно не понимаю! Ведь не исключен был второй вариант: он мог уйти!

— Скатертью дорога.

— Катя, опомнись! Пойми, рано или поздно твоя гордыня столкнется с массой жизненных проблем! Ты захочешь все переиграть, но будет поздно.

— Алиса, обещаю тебе, что ничего не захочу переигрывать, — насыпав кофе в турку, Катя залила его кипятком и устало добавила: — И вообще, мне в душ пора. Позвони в другой раз, если будет о чем поговорить. Кроме Виталика.

— Подожди, не спеши… Ладно, не будем больше касаться твоей семейной жизни. Лучше скажи, зачем Генка приезжал? — сменила тему Алиса.

— А ты откуда знаешь?

— Слухами земля полнится. Вас в Москве видели. Говорят, тебе хорошую работу предложили, и Вессенберг приложил к этому руку.

— И откуда такие новости? — удивилась Катя.

— Говорю же тебе, слухи. Ты бы появилась сегодня вечером в клубе, развеяла сомнения. Там сегодня большая компания собирается, наши будут: Танька, Артем, Макс. Вера Лобкова из Москвы приехала.

— Теперь понятно, от кого слухи, — усмехнулась Катя.

Приглашение в один из ночных клубов и сообщение о встрече там однокурсников она получила по электронной почте еще вчера. От той же Веры, которая в студенческие годы была первой сплетницей на курсе. Сейчас бери выше: успешно трудилась в скандально известной желтой газете! По странному совпадению в банкетном зале именно этого клуба намечался корпоратив сотрудников «Интермедсервиса». И Проскурина решила сразу, что туда не пойдет.

— Ну да… Лобкова на хвосте привезла. Короче, мы тебя ждем!

— Нет, Алиса. Спасибо за приглашение, но я никуда не поеду. Настроения нет.

— Так поднимем! Брось дурное, не замыкайся в себе, ни к чему хорошему это не приведет. Мы тебя в любом случае будем ждать. Все, пока! У нас тут собрание по итогам года! Вечером увидимся!

Положив телефонную трубку на кухонный столик, Катя перелила кофе в чашку, вдохнула его аромат и в ожидании, пока немного остынет, присела на стул.

«Серо, холодно, никуда не хочется выходить, — подумала она, отрешенно глядя в окно. — Может, и в самом деле я не права?.. Вот и Алиска туда же: надо любить себя. А что значит „любить себя“?» — задалась она вопросом.

Вот, к примеру, как поступила бы Ленка, если бы узнала, что у мужа есть любовница? Ушла от него? Никогда! Потому что понимает: без материальной поддержки Игоря любить себя ей будет ох как сложно! Она бы «выжала» из этой ситуации все полезное, до капельки, но никогда не отказалась бы от Игоря. Потому что «любить себя» для нее значит материальный комфорт.

Если же взять Людмилу, так та не только никуда не ушла бы, но и сделала бы все возможное, чтобы пресечь подобную связь! Потому что для нее «любить себя» значит безраздельно обладать тем или кем, кого она считает своей собственностью.

Так что, по идее, и Игорь, и Павел могли бы время от времени спокойно похаживать налево: от них все равно никто бы не отказался. Впрочем, и то, и другое в принципе невозможно: Колесников больше всего на свете боится потерять жену, ну, а у Полевого давно выработался иммунитет на женщин. Иначе в его окружении не выживешь: чуть больше внимания одной — остальные тут же начнут плести интриги. Зачем экспериментировать и тратить силы на кого-то еще? Достаточно одной ревнивой жены!

Не зря говорят, что изменяют те, у кого, казалось бы, нет к тому никаких предпосылок. Внешне все красиво, пушисто… А заглянешь внутрь такой семьи — мама дорогая!

Взять историю Жоржсанд. Вышла замуж по великой любви, жили с мужем душа в душу, желали детей, мучились, страдали. И вот, когда мечта практически свершилась, походами к подруге он разрушил все, и Жоржсанд выставила его за дверь. Поговоривают, он до сих пор ее любит, а она его игнорирует. Для нее «любить себя» значит прежде всего себя уважать.

«Что значит „любить себя“ для меня? Простила бы Виталика — смотришь, суетилась бы в преддверии праздника, собиралась бы на лыжи, жила в надежде на очередное ЭКО… А так… одна. Совсем одна. Ни семьи, ни мужа, ни любовника… — усмехнулась она. — Поплакать, что ли? А ведь для меня „любить себя“ означает любить себя в любви, — пронзило ее. — Короче, все ясно, надо влюбиться. В того же Ладышева, к примеру. Если еще не влюбилась…. И зачем только передала конверт с деньгами через Зиночку? Некрасиво получилось: человек о машине позаботился, а я понапридумывала невесть чего… И зачем полезла в чужой монастырь со своим уставом? Ну, не принято у него пить кофе в постели — и все тут! А мне в другом месте, видите ли, гордость не позволяет! Принцесса выискалась! Мало того, что хлопнула дверью, так еще и дурацкую записку написала. Припомнила, что когда-то был хирургом. И ведь уколола в самое больное место!»