Три войны - Сапегин Александр Павлович. Страница 90

Клятва на крови! Если она им откажет, они покончат жизнь самоубийством. Главная орчанка и остальные смотрели прямо и открыто, всем видом показывая, что решение обдуманное и ни при каких обстоятельствах не будет изменено. Разве можно представить, чтобы орк решил принести такую клятву эльфу? День потерь и обретений.

Любаэль, неподвижным лицом напоминая каменного голема, вынула кинжал из закрепленных на поясе ножен и провела остро отточенным лезвием по руке:

— Принимаю! — Магия скрепила кровавый ритуал. Она стала первой pay, принявшей в род серых орков.

Земля. Россия. Секретный научный центр. Ночная смена…

В зале управления третьей установки царила веселая атмосфера. Несмотря на то что третью группу перевели на круглосуточный режим работы, разбив коллектив на три подгруппы и разбавив его новыми людьми — как-никак положенные по регламенту должности не должны пустовать, в коллективе все были в приподнятом настроении. Может, так получалось оттого, что большая часть персонала представляла собой молодежь? Шестьдесят пять процентов коллектива были молодыми людьми от двадцати пяти до тридцати лет, немудрено, что именно они задавали общий тон. Руководство комплекса разбавило каждую смену «старичками», на которых возлагалась функция по одергиванию молодежи от рискованных и опрометчивых экспериментов во время открытия «окон» в другие миры. «Умудренные опытом старцы» могли дать совет на все случаи жизни. Пара неприметных наблюдателей от спецслужб («консультантов») с типичными, незапоминающимися лицами играла роль якорей, удерживающих «судно» на заданной акватории. В функции неприметных «рыцарей плаща и кинжала» входило также отслеживать такое немаловажное устройство любой электроустановки, как предохранитель. Каждый молчаливый «консультант» был наделен полномочиями остановить работу установки без объяснения причин или, наоборот, запретить «сворачивание» пространственного окна. Впрочем, подобное произошло всего два раза и в то время, когда группа только сформировалась, сейчас наблюдатели тихо сидели в углу зала за своими мониторами и ни во что не вмешивались. Во что, скажите, вмешиваться, когда график работы установки расписан поминутно и согласован с высочайшими инстанциями? Вскоре к «консультантам» привыкли, они привычно намозолили глаза и воспринимались молодыми учеными как предмет обстановки.

В целом кураторы были довольны, им удалось соблюсти баланс между кнутом и пряником, уравновесив гнет наказания целым букетом мотиваторов к хорошей работе, сделав основную ставку на перспективную молодежь и «старичков» советской закалки, не растерявших бодрости духа и пороха из пороховниц. Высокая, по любым меркам, заработная плата, прикосновение к тайне, осознание, что твоя работа приносит реальную пользу. Голливудские сценаристы только придумывают, а ты уже прикоснулся к реальной тайне, что может быть захватывающее? По совету психологов руководство центра установило в операционном зале доску, на которой вывешивалась информация о том или ином прорыве в отечественной науке, которому втайне способствовали «иномиряне» третьей группы, а фактически сворованные ими в развитых мирах научные открытия или технологии. Особо грели душу копии распоряжения председателя правительства о выделении из стабфонда круглой суммы в свободно конвертируемой валюте. Деньги направлялись на финансирование строительства двух заводов полного цикла по производству микроэлектроники. Новая электроника должна была произвести настоящий фурор на рынке, так как к ней можно было подставлять приставку «нано», а способствовал прорыву всего лишь один мини-портал и небольшая коробочка, с треть спичечного коробка, с сотней терабайт интересной информации. Специальная команда потом неделю адаптировала иномирный гаджет к земной электронике, а группа лингвистов под руководством индийского гения больше месяца приводила информацию и чертежи к требуемым стандартам, но это другая история, а пока ночная смена готовилась к трудовой вахте. Последнее время на «ночников» сваливали наблюдение за магическим миром, руководство шибко интересовалось творящимся там безобразием, магическая война была богата на «улов» и давала обильную пищу для умов, причем «пища» была сопоставима с потоком информации из технологических миров. Одни пространственные экраны и боевые големы чего стоят.

Некоторые горячие головы рассматривали вариант по приобретению пары штук за энное количество золота или же предлагали просто провести экспроприацию, но как быть с магическими источниками и как они будут вести себя в условиях Земли? Вопросов было множество, десятки башковитых парней (штат закрытого научного центра разросся многократно) работали над загадками магических прибамбасов, сворованных из лучших побуждений. Мини-окно, импульс на открытие портала — и никакого мошенничества. Исключая то, что значение слова «воровство» заменялось на «добыча образца» или «экспроприация».

— Витя, ты чего пасть разеваешь шире ворот, — прикрыв рот ладошкой, сказал Николай Одинцов своему коллеге, корректировщику временных потоков. — Зевай незаметно, заразно, понимаешь ли. Днем не выспааал-ссся?

— И тебе рот не рвать, Коля, — ответил Виктор, встряхнувшись. — Не могу я днем спать, привычка.

— Привычка, — проворчал Коля. — Ты во время запуска «окна» не усни, кто синхронизировать будет, если ты на массу придавишь?

— Не боись, не первый раз замужем. Полину попросим. Полиночка! — Виктор елейным голосом обратился к фигуристой белокурой лаборантке, затянутой в белый халат, который ни столько скрывал, сколько подчеркивал соблазнительные округлости девичьей фигуры. — Подменишь меня?

— А можно? — тут же вступила в игру Полина и обворожительно улыбнулась.

— Поля, тебе, солнце мое, все можно, — продолжал дурачиться Виктор. — За твои ямочки на щеках и один благосклонный взгляд я отдам не только рабочее место, но и сердце в придачу и руку. Не буду больше базарным торговцем, бери меня всего, со скидкой.

— Ну-ну, — девушка обошла паяца кругом и охлопала его по карманам. — Пусто что-то, Витек. В твоих карманах не брякают ключики от машины, квартиры и сейфа, в котором деньги лежат, а я девушка с запросами, меня красной корочкой приобретенного в переходе метро диплома не купишь. Безумные волосатые ученые тоже нынче не в цене, мы, девушки, существа приземленные, нам надо что-нибудь материальнее звезды с неба.

— Поля, какая машина?! Я тебя на руках носить буду!

— Здоровья хватит? — Полина скептически оглядела сухопарую фигуру «носильщика».

— Зуб даю, мамой клянусь, что займусь бодибилдингом! — щелкнув ногтем по зубу, поклялся Виктор.

— Кончаем базар! — В операторский зал вошел начальник ночной смены. — Поля, не слушай ты эту балаболку, он тяжелее карандаша в жизни ничего не поднимал. По местам, командовать парадом буду я!

— А где шеф? Куда Чуйко подевался? — спросил кто-то.

— Взял отгул по семейным обстоятельствам, по крайней мере, так сказал куратор.

— Понятно, опять тайны мадридского двора, — обиженно прокомментировал тот же голос.

Начальник смены сурово оглядел ученых и приставленных к коллективу «консультантов» от профильных органов и рявкнул:

— По местам, коллеги!

— Какой график «окон», Петрович? — спросил Николай начальника смены.

— Иланта, Ортен. Через три часа Тэриум, научный комплекс, изучаем подходы, определяем точки выхода и постановки порталов. Приступаем, Коля, начинай предпусковую подготовку.

Николай, шутливо приложив руку к голове, запустил тестовую программу.

Через пятнадцать минут на главном экране появилась картинка осажденного города с высоты птичьего полета. На Иланте было раннее утро, небо на востоке только-только розовело. Повинуясь команде начальника смены, управляющий порталом оператор щелкнул костяшками пальцев, осторожно тронул джойстики и повел портал вниз.

— Это что за демонстрации? — удивленно спросила Полина, разглядывая две колонны людей, идущих по параллельным улицам в сторону одного из мостов, связывающих городские районы между собой. На тротуарах, казалось, собрался весь город. Жители, в полнейшей тишине, бросали на дорогу зерно и хлебные крошки, даже дети не кричали, а тихо взирали на странное шествие. — Что-то у меня нехорошее предчувствие, мальчики.