Найти героя - Шалыгин Вячеслав Владимирович. Страница 16

«Вся жизнь дерьмо, и люди в ней микробы, – Федор меланхолично покачивался в кресле, закинув ноги на пульт. – Но когда Вселенная дернула за рычаг смывного бачка, микробы вдруг возомнили, что смогут остановить поток воды, и выслали ему навстречу обрывок туалетной бумаги… До стыковки с астероидом пять минут. Затем должен будет послышаться звук открывающихся люков и внутреннее пространство буксиров объединится с рубкой «Криптона». Я перейду на этот вонючий суперкрейсер, нажму кнопку и стану Неизвестным героем – спасителем сортира. Полный абзац. Зачем подписался? Чего не жилось? Острых ощущений захотелось? Так ведь плевать на них. Тем более не такие уж они острые. Сидишь, как в консервной банке, даже иллюминатора нет, чтобы на астероид этот долбаный посмотреть. Как шестеренка в механизме: провернулся в нужный момент – и прощай, ты свое отработал, отправляйся в утиль…»

– Молодец Пустотелов, – одобрил Президент, глядя на украденные мыслеграфом Федоровы раздумья. – В таком напряжении да еще под воздействием поля, а как трезво мыслит!

– Пока двигатели Мерсье не включены, никакого поля нет, – возразил Хорошеев, – но выдержка у пилота приличная. Это бесспорно.

– Так можно было любого психа транквилизаторами накачать да и запустить, – пробурчал Труба. – Эффект был бы тот же, а может, и лу…

Фразу он не закончил, поскольку из скрытых где-то под потолком динамиков раздался сигнал тревоги, а секундой позже оттуда донесся взволнованный голос Лебедянко:

– Господин Президент! Виртуальное нападение! Нашу систему пытаются взломать!

– Ну и что? – не понял Думский.

– Как что?! Мы же работаем! Мы ведем «Криптон»! Кто-то, видимо, узнал о нашей операции и решил подсмотреть! Кажется, они повредили систему контроля буксиров! Это может привести к ужасным последствиям! Буксиры могут автоматически отстыковаться от «Криптона» в любую секунду! И тогда он не сядет ни на какой астероид!

– Успокойтесь! – потребовал Президент. – Выясняйте, что повреждено, пока еще не поздно, а хакерами займется технический отдел ПСБ.

Он обернулся к Хорошееву, но тот уже и сам сообразил, что требуется предпринять, и раздавал какие-то указания по видеофону.

– Ё-е… – вдруг протянул Труба. – Видать, поздно.

Все члены кризисной комиссии уставились на мониторы. То, что там отражалось, не имело никакого разумного объяснения. Приборы показывали, что двигатели «Криптона» ожили и начали разгон! И это притом, что буксиры еще не посадили крейсер на астероид. Они даже не открыли шлюзы, чтобы Федор перешел из рубки одного из них на мостик корабля. Однако наиболее странным выглядел пустой экран номер два. Тот самый, на котором минуту назад прорисовывались отчетливые контуры астероида…

– Чего-то я не пойму, – угрожающе произнес Труба. – Где кирпич? И кто врубил двигатели? Ведь пилот все еще в буксире? Господин Президент, как это понять?

– Может быть, сбой в компьютере так подействовал? – неуверенно ответил Думский. – Лебедянко! Профессор, вы на связи?

Ответа не последовало. Вместо него пол и стены ощутимо вздрогнули и где-то наверху, там, где располагался центр управления полетом, прогремел долгий, раскатистый взрыв.

– Полундра! – заорал адмирал. – Диверсия! Свистать всех наверх!

– Тише вы! – осадил его Хорошеев. – Оглушите. Сейчас все выясним.

Он снова поколдовал над видеофоном и принял какой-то рапорт.

– А с буксиров телеметрия идет, – пока отвлекся директор ПСБ, заметил генерал Бубнов. – Во-от почему астероида не было видно! Они разворачиваются. Теперь их камеры смотрят назад.

– Они не должны разворачиваться! – удивленно воскликнул Президент. – Этого не было в их программе! Они должны были посадить «Криптон» и остаться с ним на астероиде!

– Значит, пилот их развернул, – решил Бубнов.

– Пустотелов? Он же слесарь! Как он мог их перепрограммировать?!

Все разом взглянули на третий монитор, но он был тоже пуст. Ни медицинских показателей, ни строчек пустотеловских мыслей на нем не отображалось.

– Может, крейсер того… – осторожно предположил Бубнов. – Взорвался. Если он развил тягу, то должен был воткнуться прямо в «кирпич». Буксиры же прямым ходом к астероиду его вели, а поворотных механизмов у него нет.

– Тогда взорвались бы и буксиры, – возразил Думский. – А они целехоньки, только развернулись обратно.

– Ну, я и говорю, – развил свою мысль генерал. – Буксиры отстыковались, а «Криптон» автоматически и рванул. Да прямо в астероид.

– Но ведь Пустотелов сидел в рубке первого… или второго буксира! Он не успел перейти на крейсер. Как мог «Криптон» рвануть без пилота?! И где взрыв, если он врезался?

– Господин Президент прав, в случае взрыва буксиры все равно сгорели бы вместе с крейсером, – задумчиво произнес директор ПСБ. – Слишком близко находились. Так что никакого взрыва не было. Корабль мирно распрощался с провожатыми и ушел в точку.

– Я тогда совсем ничего не понимаю, – признался Бубнов. – «Криптон» что, сквозь астероид пролетел? Беспрепятственно?

– А если никакого астероида не было?

Вопрос задал Хорошеев. Президент и военачальники одновременно обернулись к главе ПСБ. Их лица выражали крайнее недоумение.

– Почему не было?! – возмутился Труба. – Как это не было?

– Куда же, в таком случае, он делся? – Хорошеев внимательно взглянул на адмирала. – Взрыва мы не видели, но ни крейсера, ни астероида не наблюдаем. Что это за космическая мистика?

В этот момент двери открылись и в комнату вошли двое агентов безопасности. В руках они держали активированные излучатели.

– Зачем же мы послали «Криптон»? – Труба угрюмо взглянул на агентов.

– Вот и я задаю себе такой вопрос, – Хорошеев перевел взгляд на Президента. – Мне только что доложили, господин Президент… Центр управления полетом разрушен мощным взрывом. Профессор Лебедянко погиб на месте, остальные ученые и диспетчеры получили травмы различной степени тяжести. Все данные за два года наблюдений, все аналитические сводки, записи и прочие документы по теме астероида уничтожены. Очень похоже, что кто-то попытался убрать тех, кто слишком много знает, а также сжечь всю информацию и тем самым замести следы.