Перевернутые дни - Шалыгин Вячеслав Владимирович. Страница 17

– На самом деле бразильский, – Наган усмехнулся, – но упаковка наша, это верно.

Продолжать разговор разведчик не спешил. Он налил кофе себе и уселся на продавленный диван. Казаков пошарил взглядом по столу, а затем уставился на товарища.

– Снова проверяешь? Где сахар?

– Ах да, совсем забыл, что ты сладкоежка, – Наган указал на тумбу стола. – Там, на полке. А чего ты в зале озирался, Анюту искал?

– Откуда знаешь? – Иван размешал сахар.

– Не без глаз, – товарищ опять усмехнулся. – Да и логика подсказывает. Она красивая, знакомы вы еще с прошлого февраля, ну и год без женщин – это много. Ты просто обязан к ней тянуться, если ориентацию не сменил.

– Все-то у тебя по полочкам, – Казаков пригубил кофе. – Отличный кофеек! Да, искал, только она куда-то очень быстро испарилась.

– К Отто побежала, – спокойно сообщил Наган. – Она почти весь год была у него на связи. С Казаком. Я теперь даже сомневаюсь, кто из них ее больше использовал.

– Ты ее подозреваешь? – насторожился Иван.

– Тогда я и себя должен подозревать, и Радара, и вообще все Управление. Ежели Отто скурвился, он это без свидетелей сделал. Но ему Анна пока верит больше, чем нам, это факт. Вот и помчалась предупредить, что Радара на него нацелили.

– А если Валенштайн решит от нас избавиться? – Казаков отставил чашку. – Подключит Хуан Сина, и накроют нас «бины» медным котелком.

– Ну, – Наган хитро взглянул на Ивана.

– Что – ну?!

– Вот и посмотрим, прав ты или нет.

Иван оказался прав. Убедиться в этом разведчикам пришлось очень скоро. Они только допили свой кофе, когда в комнатку ввалился Радар. Одной рукой он придерживал за шею испуганную Анну, а в другой сжимал бесшумный пороховой пистолет. Глаза ликвидатора сверкали, а речь была отрывистой и щедро сдобренной матом.

– С поличным поймал... ее мать... Спряталась в сортире и стучала по телефону Валенштайну... его мать... Теперь этого Отто... с собаками не найдешь... Дура... стоеросовая!

– Анюта, зачем ты лезешь не в свое дело? – укоризненно спросил Наган.

– Вы не правы! – выпалила девушка. – Отто не может быть предателем!

– А Казак может? – Наган вздохнул. – У него два креста за боевые заслуги, десяток «бинов» на личном счету и ни одного провала. Нехорошо, Аня. Самодеятельность во вражеском тылу губительна. Вот оцепят сейчас этот спорткомплекс хунвейбины, что прикажешь нам делать?

– Отто – честный человек! – упрямо заявила Анна. – Он пообещал приехать и во всем разобраться.

– Ну да, приедет. С эскортом из сотрудников спецотдела милиции, – недовольно проронил Иван. – Год в тюрьме, полдня на свободе, и снова в тюрьму? Такой режим мне не по душе.

У Нагана зазвонил телефон. Разведчик прижал палец к мочке уха и внимательно выслушал сообщение. После он обвел товарищей сосредоточенным взглядом и кивнул.

– Все верно. «Бины» уже здесь. Оцепляют здание и близлежащие кварталы. Расходимся. Аня, исправляй ошибку – выводи Ивана. Прямо до границы проводи. Отвечаешь за него головой. Ну, а мы ляжем на дно. У нас здесь еще одно неоконченное дельце осталось. Месяца через полтора объявимся.

Девушка испуганно втянула голову в плечи и украдкой смахнула слезинку. Ивану стало искренне жаль эту хрупкую подпольщицу. Для нее весь мир в одночасье вывернулся наизнанку. Все белое вдруг стало черным, а важное бессмысленным. Хорошо, что Наган дал ей возможность реабилитироваться. Шок от удара по идеалам – дело проходящее, и без конкретного задания образовавшуюся пустоту могла заполнить либо черная меланхолия, либо жгучая обида. Теперь этого не случится. Но пока Аня не пришла в себя, ее следовало подталкивать.

– Идем? – Иван взял девушку за руку.

Она резко выдернула свою ладонь из руки Ивана и быстро вышла из комнаты. Спрашивается, на кого обижалась? На себя? Казаков попрощался с товарищами и догнал проводницу в конце коридора. Там располагался вход в подвал.

Снова катакомбы, путаные клубки тоннельных развязок и лабиринты канализационных коллекторов со множеством слепых ответвлений и абсолютно без освещения. А по пятам идут «бины». Иван поежился. Ничего приятного в предстоящем путешествии он не находил. Разве что присутствие Ани. Да только что от него толку? Во-первых, она по-прежнему верна Валенштайну, а во-вторых, даже поглазеть на нее не удастся, темно же.

– Дверь на замки закрой, – из глубины подвала приказала девушка.

Иван поднатужился и затворил за собой тяжелую бронедверь. Получилось это не слишком быстро, и краем глаза Казаков успел ухватить фрагмент происходящего в коридоре, на уровне комнатки, где проходила беседа с Наганом. Иван увидел, как со стороны спортзала появились вооруженные «бины», а из каморки выглянул Радар. Он поднял пистолет, чтобы открыть по врагу огонь, но хунвейбины его опередили. Под ногами ликвидатора разорвалась световая граната, а затем по коридору начало расплываться газовое облако.

Казаков нащупал рукоятку замка и с усилием провернул ее до упора. Перед глазами плавали радужные круги и яркие пятна. Даже с приличного расстояния вспышка гранаты ненадолго ослепляла. Впрочем, в кромешной темноте полагаться на зрение не имело смысла, а к моменту выхода на свет все должно было восстановиться. Иван вытянул перед собой руку и сделал пару шагов. Пальцы наткнулись на стену. Он подался вправо, но стена не кончалась.

– Я ничего не вижу, – негромко признался он. – Аня, ты где?

Вместо ответа девушка небрежно, будто бы нехотя, взяла его за руку и потянула за собой.

Они прошли довольно приличное расстояние, когда вдалеке раздался сильный взрыв, и гулкое эхо разнесло по всему подземелью весть о том, что «бины» проникли в подвал.