Разведена и очень опасна - Шилова Юлия Витальевна. Страница 39
Устав от собственных мыслей, я взяла из пачки одно печенье, свернулась калачиком и, съев печенье, крепко уснула. У меня были разные сны. Мне снился Женька, катающий меня на своем новеньком джипе. Тогда он еще ходил ногами и чувствовал скорость. Мы летим с ним по шумному проспекту, я громко смеюсь и чувствую себя почти счастливой. Оказывается, как мало нужно человеку для счастья! Как мало… А затем мне приснились Лось и его родное, теплое и такое притягательное плечо. Лось говорит мне ласковые слова, рассказывает мне о своей любви и зовет замуж. А я… Я чувствую себя по-настоящему счастливой. Просто я не могу ему об этом сказать. Не виновата же я в том, что у меня такой дурацкий характер.
Я проснулась оттого, что кто-то пристально и долго на меня смотрел. Я открыла глаза, подняла голову и посмотрела, ничего не понимая. Опершись о раскрытую дверь, стоял мой похититель, курил и с интересом меня рассматривал.
– Ты… – растерялась я и скинула с себя дырявый плед.
– Я… – пустил он дым в мою сторону.
– Я от сырости задыхаюсь. Тут дышать нечем. В лучшем случае, я умру, а в худшем – заработаю астму.
– Какие-то рассуждения у тебя странные. Тебе легче умереть, чем схлопотать какую-нибудь болезнь.
– Конечно, а зачем такая жизнь нужна?
– Какая?
– Ну, такая… В этих стенах.
– Значит, тебе эти стены не нравятся?
– А кому они понравятся, – раздраженно пожала я плечами и попробовала встать. – Послушай, выпусти меня отсюда. Я здесь и пяти минут больше не могу просидеть. Я думала, что ты никогда уже не вернешься. Ты где был? – На моих глазах появились слезы.
– По делам уезжал.
– Какие тут могут быть дела, если лес кругом.
– А тебе что, страшно было?
– Еще бы! Я не знаю, как я пережила эту ночь.
– Когда я сюда зашел, ты дрыхла и даже улыбалась во сне. Наверно, тебе снились хорошие сны. А если даже в этом чулане тебе снились хорошие сны, значит, не все так плохо. – Незнакомец бросил окурок на пол и затушил его ботинком. – А я смотрю, ты даже плакать умеешь.
– Конечно, я же не железная.
– Вот я сейчас смотрю на тебя и опять ничего не понимаю.
– Что ты не понимаешь?
– Я вижу, что передо мной обыкновенная баба. Понимаешь, обыкновенная. За ночь с нее слезла вся краска, и она стала страшна, как атомная война. Видно, правду говорят, что бабу утром без краски видеть нельзя, а то можно потерять сознание. Так вот, эта баба ревет и трясется от страха, и совершенно непонятно, как нормальные, здоровые мужики исполняли все ее приказания.
Собрав остатки самообладания, я поправила взъерошенные волосы и злобно переспросила:
– Это кто атомная война, я, что ли?
– Да я вроде про тебя говорил.
– А ты сам на себя в зеркало давно смотрел? Ты сам страшнее, чем атомная война! Шрам во всю рожу!!! Нормальный мужик уже давно бы пластику сделал! Тебе и по жизни в своей черной маске ходить надо. Ты в ней намного симпатичнее выглядишь, чем без нее. У тебя даже один глаз выше, а второй ниже. Циклоп недоделанный!
– Кто циклоп? – ошалел от моей наглости незнакомец.
– Я, кажется, про тебя говорила.
– Застрелю тебя, сука!
Не помня себя, я начала дико кричать:
– На, стреляй! Стреляй! Или стреляй, или отпусти! Но делай же что-нибудь… Не держи меня в неведении! Я должна, наконец, что-то знать. Я больше так не могу!
– Что ты хочешь знать? – совершенно спокойно спросил незнакомец. Уж чего-чего, а его спокойствия после моих слов я ожидала меньше всего.
– Я хочу знать, что ждет меня впереди! Какого черта ты меня сюда привез? Что ты хочешь? Ты меня не убиваешь, ничего от меня не требуешь и ничего мне не объясняешь… Я тут как подопытный кролик. Ты уж извини, но я не привыкла в туалет в тазик ходить и печенье, как крыса, сидя на полу, есть не могу. А уж спать тем более…
– Ты слишком много сразу хочешь знать. Придет время, все узнаешь.
– Придет время, и ты все узнаешь, – передразнила я незнакомца. – А когда придет это время? Когда? Сколько мне здесь сидеть? Сегодняшнюю ночь я вообще здесь была одна в доме! У меня уже нервы сдают. Еще немного, и меня можно будет в «дурку» сдавать.
– Чего ты боялась?
– А ты думаешь, что я вообще не знаю, что такое страх? Да, мне было страшно, я не хочу этого скрывать, но больше всего мне страшно оттого, что я нахожусь в неведении. От этого мне действительно страшно.
– Ты жалеешь о том, что этой ночью я не лежал у тебя под боком и не согревал тебя? Ты хочешь, чтобы этой ночью я лег с тобой рядом на этом матрасике, укрыл нас дырявым пледом и рассказывал тебе всю ночь сказки? – ехидно усмехнулся незнакомец.
Да пошел ты! Я совсем не это имела в виду, – огрызнулась я – Я только спросила тебя о том, где ты был этой ночью.
– Я тебе уже ответил. Ты прослушала мой ответ. Этой ночью я уезжал по делам.
– Какие тут могут быть дела? Тут же лес кругом.
– Ну и логика… Дела могут быть везде.
– Ты что, дровосек?
– Дровосек.
– Я так и подумала. Я как тебя увидела, то сразу подумала, что ты дровосек. А меня ты сейчас зачем сюда привез? Чтобы я смотрела, как ты лес рубишь? За этим, да?
– Дура ты крикливая, – сказал мужчина и снова закурил. – Узнаешь в свое время..
Я немного успокоилась и постаралась привести свои мысли хоть в какой-то порядок, чтобы сохранить состояние боевой готовности.
– Так ты мне скажешь, зачем меня сюда привез? – Я задала главный вопрос уже более спокойным голосом. – Скажешь или нет? Или мы так и будем ходить вокруг да около.
– Я тебе сказал, что еще не время.
Этот ответ окончательно выбил меня из колеи и, не помня себя, я закричала в страшной ярости:
– Послушай, ты, дровосек! Кончай надо мной издеваться! А ну пошел вон отсюда! Закрой дверь с обратной стороны! Я не хочу тебя видеть!!! Я даже не знаю, как тебя зовут! Я ничего о тебе не знаю! Я не знаю даже, как к тебе обращаться!
Зови меня просто – дровосек. Ты ж сама мне выбрала это имя. – Спокойствию незнакомца можно было только позавидовать.
– Значит, я попала в точку. Тебя действительно зовут дровосеком.
– Ты попала в самую точку.
– Понятно. Тогда, слышишь, ты, дровосек гребаный, а ну-ка, катись отсюда на все четыре стороны! Лес рубить!!! Ты же сам сказал, что это моя комната. Так выкатывайся из моей комнаты к едрене матери, понял?!