Черная жемчужина императора - Солнцева Наталья. Страница 48

– Трубку не берет?

– Не хочет меня видеть, наверное.

Смирнов молча наблюдал за Треусовым. Смерть Стеллы не произвела на него удручающего впечатления, но какая-то тень лежала на его измученном лице. Отчасти понятно, – следствие может выбрать самый простой путь: обвинить бывшего мужа. Прямых доказательств нет, зато мотив ясен. О возможном шантаже со стороны Стеллы оперативникам неизвестно, а женщины не признаются, – не враги же они себе.

– Павел Андреевич, вы в самом деле ухаживали в ресторане за Ликой, или это выдумки ревнивой дамы? – спросил сыщик.

Треусов вздрогнул, опустил глаза.

– Ну… в некотором роде, – признался он. – Мне очень понравилась Лика! Такую женщину я увидел впервые… застенчивую и скромную, даже наивную. На лицах Альбины и Лены, как ни прискорбно, лежит печать расчета, – ее не вытравишь. Лика против них ребенок – лишенный опыта, бесхитростный, открытый. Я невольно увлекся ею. Может быть, Лена заметила… поэтому и не отвечает на телефонные звонки. Это пройдет! Я же понимаю, что не пара Лике. Ей нужен такой же неиспорченный жизнью, простой человек, лишенный нездоровых амбиций. Я реалист, дорогой мой! Я знаю, что такое разочарование и пустота. Если вы проигрываете, и вам нечем ее заполнить… вы открываете дверь безумию. Разве не безумие изо дня в день влачить жалкое существование, погрязнув в неустроенности, склоках, тяжбах и ненависти к окружающим? Это невыносимо… и смерть Стеллы тому подтверждение. Она будто нарочно навлекла на себя преждевременную кончину, приблизила роковой час! Каждый сам виноват в том, что с ним происходит.

– Допустим, так и есть, – согласился Смирнов. – Некоторые философские школы охотно поддержали бы вас, но только не уголовный кодекс. Убийца должен быть наказан.

– Я понимаю, – вздохнул Павел Андреевич. – Но ничем не могу помочь. Если бы я хотел избавиться от бывшей жены, то сделал бы это гораздо раньше и… по-другому. Не тратьте на меня время, займитесь лучше Ростовцевым или Альбиной. Один устроил странное ночное развлечение… с битвой самураев и дешевыми эффектами, другая набросилась на Стеллу, как бешеная, начала туфлями кидаться. Наверное, у госпожи Эрман была веская причина для такого неудержимого приступа ярости! А потом разгневанная дама повезла Стеллу домой… кто знает, что ей пришло в голову по дороге?

– В ваших словах есть доля правды, – кивнул Всеслав. – Но какие мотивы могли быть у Ростовцева?

Треусов скривился, выразительно взглянул на часы, давая понять, что время беседы истекает.

– Он не настолько глуп и умеет обставить свои действия, как положено. Прошу заметить, Ростовцев сам не прочь приударить за Ликой, и ухаживает за ней на глазах своей невесты! С одной обручается, другую открыто соблазняет, – разве это не извращение? Между прочим, Лена давно знакома с Альбертом Юрьевичем… поинтересуйтесь у нее, какой шлейф мрачных слухов тянется за этим господином. Его партнер по бизнесу, – не буду называть имени, – поведал мне «большой секрет» Ростовцева, – у того с детства наблюдались отклонения в психике. Говорят, он… лунатик! Имел склонность бродить по ночам… в полнолуние, и у него случались провалы в памяти. Родители тщательно скрывали это от всех, обращались к докторам частным образом, неофициально. Такая болезнь не излечивается, насколько мне известно.

– Вы не преувеличиваете?

– Я далек от психиатрии. Вам следует проконсультироваться у специалистов, побеседовать с людьми, которые близко связаны с господином Ростовцевым. Нельзя что-то скрыть полностью, – факты всегда просочатся, найдут щелку и выйдут наружу.

– Ваши доводы безупречны, – рассмеялся Смирнов. – Значит, вы подозреваете жениха и невесту? Решили, мол, оригинально отпраздновать помолвку, украсив застолье… трупом.

– Труп появился после, – не смутился Треусов. – И я не собираюсь становиться козлом отпущения! Что касается подозрений, то я, в отличие от вас, просто рассуждаю. Вы спрашиваете, я отвечаю.

– Как, по-вашему, могла ли Журбина расправиться со Стеллой? Ей-то погибшая серьезно мешала, и воду, как показывают свидетели, Стелле принесла она. Ушла, опять же, раньше всех, не попрощавшись! Взяла на работе отгул и до сих пор не отвечает на телефонные звонки.

– Это не доказательства убийства.

– Разумеется, нет. Однако настораживает.

– Вас послушать, так любой из нас имел основания желать Стелле смерти, кроме Ростовцева. Значит, это именно он! – заявил Треусов. – Так всегда бывает в детективах. Убийца ловко подставляет других, подтасовывает факты, а сыщики послушно идут у него на поводу. Вы еще забыли остальных посетителей ресторана! В роковую ночь в зале «Элегии» присутствовали и другие люди. Откуда вы знаете, что кто-нибудь из них не хотел убить Стеллу? Она кого угодно могла довести до белого каления.

– Были еще ножницы.

Треусов в недоумении воззрился на Всеслава.

– Какие ножницы? Что еще вы придумали?

– Которыми некто отрезал у Стеллы прядь волос, – с видом заговорщика, прошептал сыщик.

– Отрезал? – притворно поразился Павел Андреевич. – Вы шутите.

– К сожалению, нет. Разве в милиции вас об этом не спрашивали?

– Так… мельком. Но… о ножницах точно речь не шла, я бы запомнил. По-моему, следователь не спешит делать вывод о насильственной смерти. А вы уверены, что Стеллу убили?

Смирнов решил заканчивать разговор, он встал и любезно попрощался с господином Треусовым.

Тот подошел к окну, приоткрыл створку, впуская в кабинет холодный, влажный весенний воздух, пахнущий мокрой землей, и внимательно стал наблюдать за сыщиком. Тот подошел к машине, сел в нее, и она тронулась с места и покатила.

– Кто тебя нанял? – прошептал он. – Неужели Альбина? С нее станется.

Глава 21

Пока Смирнов опрашивал очевидцев, Ева размышляла.

История убийства Стеллы, как ни цинично это звучит, выглядела обыкновенно: далеко не оригинальный женский способ избавиться от соперницы или вымогательницы. Таким приемом зачастую пользуются девицы легкого поведения, чтобы усыпить, а потом ограбить клиентов-мужчин: подсыпать клофелинчику в спиртное, и готово. Кому повезет, очнется в больнице; кому не судьба – уснет навеки.

Если Стелла шантажировала Журбину и Эрман, у обеих был повод желать ей смерти. Был он и у Треусова, – сумасбродка Стелла лишала его покоя, посягала на имущество, следила за ним, вмешивалась в его личную жизнь. Не было причины убивать Стеллу, пожалуй, только у Ростовцева. И то, если поискать… может обнаружиться.

Что же Лика? Ее как-то сразу исключили из списка подозреваемых. Видимого мотива убивать Стеллу у нее не имелось. А скрытого?

Еще одна деталь придавала кончине бывшей супруги Треусова зловещий оттенок – отрезанная прядь. Лика настаивает, что этот факт – предупреждение Дракона. Тогда почему жертвой оказалась Стелла? Какая связь существует между ней и Селезневым, например? Или между ней и покойным Шершиным? Как удалось выяснить Смирнову, потерпевшая родилась и выросла в Москве, на Дальнем Востоке ни разу не бывала, и вся ее родня проживает в окрестностях столицы.

Тень Дракона лежала на всей истории с помолвкой в «Элегии» и гибелью Стеллы, исключая возможность рассматривать последнее как отдельный эпизод. Происшествие в ночном клубе нельзя назвать случайностью. Какую цель преследовал злоумышленник? Этот вопрос ставил Еву в тупик.

«В безвыходной ситуации следует просто наблюдать, – подумала она. – Позвоню-ка я Лике, договорюсь о встрече. Порой косвенные данные, невзначай оброненные фразы, нечаянные обмолвки дают толчок мыслям».

Ева представилась помощницей Смирнова.

– Он говорил о вас, – сказала Лика. – Есть новости?

– Всеслав попросил меня составить вам компанию, отвлечь от мрачных раздумий. Если хотите, давайте прогуляемся.

Лика, испуганная и подавленная, сообщила, что собирается ехать на кладбище.

– К Стефи, – со слезами в голосе добавила она. – Хочу прибраться на могилке, поставить цветы.