Улыбка химеры - Степанова Татьяна Юрьевна. Страница 36

– Полгода.

– А мне он сказал, что снимается в рекламе и еще посещает какие-то лекции в Телеакадемии.

– Когда-то он действительно работал на частной рекламной студии. Он с этого и начал, приехав в Москву.

– Ах, вот как. А потом уже к вам сюда пришел наниматься в подставные игроки. По чьей-нибудь рекомендации, нет?

– Без рекомендации он ко мне просто не попал бы, – сухо ответил Салютов.

– И кто же все-таки порекомендовал вам взять его к себе? – не унимался Никита.

Салютов закурил новую сигарету. Молчал. В некоторых случаях молчание – красноречивее любых слов.

– Его сестра Эгле Таураге тоже работает здесь в казино? – прямо спросил Колосов.

– Нет, – ответил Салютов.

Никита внимательно посмотрел на хозяина «Красного мака»: нет, значит…

– Ладно, о ней потом. Как она, успокоилась? Учтите, вопросы к ней все равно будут. Не у меня, так у следователя. Ее еще представителем потерпевшего по делу признают, так что отвечать и беседовать с нами ей все равно придется. Теперь расскажите мне об этом подставном игроке. Значит, Таураге вовлекал в игру денежных клиентов, если я правильно вас понял. И этим приносил казино прибыль. А сам-то он откуда брал средства на игру в карты, в рулетку?

– Откуда? Из кассы, – хмыкнул Китаев. – Получал у нас в кассе фишки, делал максимально крупные ставки, закручивал игру… Ну, всегда находились желающие разделить с ним и риск и успех. Как это бывает в любой игре? Был бы почин, а там… Когда проигрывал – проигрывал, когда выигрывал – выигрывал. В любом случае его выигрыши и проигрыши дальше кассы не шли.

– Его фишки почти никогда не обналичивались, – пояснил Салютов. – Если присутствие компаньонов по игре возле кассы требовало этого, он получал в кассе свой выигрыш, а потом возвращал деньги. У меня он получал жалованье.

– На пленке от пятого января он заснят вашей камерой на служебной лестнице, он спускался со второго этажа, – сказал Колосов. – Мне Таураге не сказал, что он делал на втором этаже, может быть, вы подскажете?

– Он заходил ко мне, нам надо было произвести кое-какие денежные расчеты, – ответил Салютов.

– А у него никогда не возникало желания сыграть с вами, ну, с казино, что называется, по-настоящему? Фишки ему даром доставались, да и выигрыши на людях честно выплачивались. Выиграл бы, забрал выигрыш и слинял, – усмехнулся Колосов.

– Ну, далеко бы все равно не ушел, – усмехнулся в ответ Китаев, – а если серьезно, он хорошо исполнял свою работу, претензий у нас к нему никогда не было.

– Тачка у него первоклассная, – заметил Никита, – жалованье, значит, вашего на иномарку хватало. Ну, ладно… Сегодня вечером он что, тоже здесь работал?

– Да, – ответил Салютов, – как обычно.

– А вы его сегодня видели, Валерий Викторович?

– Нет, вообще не видел, я был занят сначала подготовкой, а затем приемом гостей.

– Ну, я, я его видел, – вклинился Китаев, – ну и что с того? Хотите спросить, кто возле него ошивался, с кем он разговаривал? Да все тут были! И в вестибюле, и в залах, и в ресторане на шашках. И сюда наверх в залы отдыха клиенты поднимались.

– Мне кажется, его убил тот, кто точно знал, что Таураге носит при себе пистолет, – задумчиво сказал Колосов. – У самого убийцы сегодня, думаю, оружия при себе вообще не было. Возможно, он уже избавился от пистолета, из которого убил Тетерина. Или припрятал его до лучших времен. Знаете, мне кажется и другое: Витас Таураге сегодня и был выбран очередной жертвой именно потому, что у него был пистолет, из которого можно было выстрелить и привлечь к убийству внимание.

– Там отпечатки могли остаться на пушке, на дверной ручке в гостиной, – хмуро буркнул Китаев.

– Проверим, опылим, снимем. – Никита говорил об этом следственно-оперативном действии без всякого энтузиазма. – Отпечатки – это та же рулетка: либо везет с ними, либо нет. Чаще всего нет.

– Что мы должны сделать со своей стороны? – веско спросил Салютов.

– Что? Дайте подумать, Валерий Викторович. Казино закроют. Фактически оно уже закрыто, – Никита прислушался: со стороны подъездной аллеи донесся громкий вой милицейских сирен, – и на этом этапе тот, кто объявил вашему заведению войну, сражение выиграл.

– Что нам нужно предпринять? – повторил Салютов. – Я хочу услышать ваш совет, Никита Михайлович.

– Ну, помощь нам окажете снова, – Колосов говорил задумчиво, словно еще не решил, что ему самому дальше делать, – списочек представите всех сотрудников казино и данные, если таковые имеются, а я просто уверен, что имеются, на всех постоянных клиентов.

– Хорошо, что еще?

– Где вы сами-то находились во время убийства?

– В Большом зале, я же сказал вам: я встречал клиентов.

– Кто там был вместе с вами? Кого вы видели, кто был у вас на глазах, не отлучался?

Салютов секунду подумал:

– Пожалуй… Так, были все крупье, два официанта, охранника я видел из дежурной смены и… была еще пит-босс игорного зала Басманюк.

– А Глеба Арнольдовича вы что, в зале не видели?

Салютов посмотрел на Китаева. Тот мрачно усмехнулся: нет, ну надо же, дожил!

– Да в дверях я стоял, меня Жанна видела, если уж на то пошло, – сказал он Колосову, – я Витаса искал, а он в зал так и не пришел почему-то, хотя клиентура его уже на месте была.

– Не пришел он потому, что кто-то задержал его в гостиной, наверху, – ответил Колосов. – У него с Газаровым какие были отношения?

– Хуже некуда, – поспешно ответил Китаев, – на ножах они были из-за сестры его, из-за Эгле.

– А она что, живет с Газаровым? – наивно удивился Колосов.

Китаев быстро глянул на Салютова. И кивнул.

– Да он на «крота» ссученного вполне потянет, – произнес он злобно, – замучил всех вконец. А за деньги, чтобы отыграться, на все пойдет. Под Хванчкару вполне свободно мог лечь. Да к тому же… Черт, как я раньше об этом не подумал! – Китаев звонко и весьма картинно шлепнул себя ладонью по лбу. – Они ж с Миловадзе земляки – оба оттуда, с Кавказа. А там связи такие, что – ого-го! Да и с Витасом они друг друга люто ненавидели: тот его убить грозился, если еще хоть раз у сестры застанет. Так что у Алигарха и рука б не дрогнула, ну, в смысле отомстить, посчитаться…

– Какой удобный подозреваемый. По всем статьям подходит. Бери и сажай, суди. – Колосов внимательно посмотрел на Салютова. – Вы тоже так считаете, Валерий Викторович? Подходит Газаров, а?

Но Салютов ответить не успел. В кабинет без стука ввалились члены следственно-оперативной группы под предводительством следователя Сокольникова. Он был жестоко простужен, однако не поленился подняться среди ночи с постели по звонку дежурного. Ибо – Никита прочел это по мрачно-торжественному лицу его – уже считал это дело своим. Чисто прокурорским.

Глава 20. АЛИГАРХ

С Колосовым Катя снова встретилась в обеденный перерыв: столкнулась на лестнице – он куда-то спешил уже одетый, укутанный поверх кожаной куртки теплым шерстяным шарфом.

– Здравствуй, Никита, – поздоровалась Катя.

– Привет, – буркнул он, спустился на несколько ступенек и вдруг остановился. Обернулся.

«Очнулся наконец», – подумала она.

– Здравствуй, извини, задумался. – Он чуть ослабил шарф, туго обмотанный вокруг шеи. – Ты обедать?

– Нет, не пойду сегодня. Такой снег валит. – Катя хотела уже чинно продолжить свой путь на родной этаж (в главке только что закончился брифинг, посвященный работе ГИБДД, и она хотела отыскать знакомых корреспондентов, чтобы передать через них материалы в «Подмосковный вестник»).

– Подожди, не уходи, послушай. – Колосов смотрел как-то странно – то ли рассеянно, то ли… – Я тут насчет одного вопроса хотел с тобой посоветоваться.

– Насчет какого? – Катя сразу насторожилась.

– Вот как ты думаешь?.. Какое твое мнение?.. О разнице женских характеров можно судить по цвету волос?

– Чего-чего? – изумилась Катя.

– Ну меня интересует: вот есть блондинка, есть брюнетка. Можно, исходя из этого, что-то сказать об их характерах, склонностях?