Улыбка химеры - Степанова Татьяна Юрьевна. Страница 50

– Да он как поплавок. И не терпит никакой помощи. Сразу в крик. Мы такие уже самостоятельные стали, куда там, – улыбнулась Салютова и обратилась к тренеру: – Василий Ильич, подстрахуйте Валерика, пожалуйста. А я немножко разомнусь.

Тренер разделся и бултыхнулся прямо с борта в воду. Они с Салютовым – самым младшим начали терпеливо отрабатывать у бортика «самые правильные движения в воде». Катя наблюдала, как плывет его мать. Вот уж точно как дельфин. Как хищная касатка – стремительно ныряет, легко выныривает. Гибкое сильное тело. Совершенное женское тело, созданное для любви. Да, у старшего сына Салютова был отменный вкус, подумала Катя, жаль, что он так рано умер…

К поручням подошла молоденькая девушка в форме фитнес-клуба – няня-аниматор. Тренер передал ей из воды ребенка, и она закутала его в махровое полотенце. Урок плавания закончился. Салютова подплыла к няне, и они о чем-то переговорили. Няня забрала мальчика и повела его в раздевалку. А Салютова осталась в бассейне, немного поплавала, затем вышла из воды и направилась к стеклянным дверям за водными горками с залихватской неоновой вывеской: «Ну, счастливо попариться!»

Катя тут же последовала за ней. В бассейне тем временем начинался урок водной аэробики. Девушка-тренер раздавала явившимся на занятия трем полным дамам надувные пояса. Салютову аэробика сейчас не привлекала. Она скрылась в сауне. Катя чуть помедлила, собираясь с духом. От ее прежней самоуверенности не осталось и следа. Они плавали в бассейне вот уже час, а она все никак не могла найти предлога для разговора. Даже эпизод со «спасением утопающего» не помог. Катя в душе должна была признать: молодая вдова – птица совершенно иного полета, чем Эгле Таураге. Катя невольно сравнивала их: хрупкая, пьяная, плачущая Эгле – такая с виду беззащитная, робкая, бормочущая стихи и эта загорелая холеная львица в супермодном купальнике от «Готье». Интересно, что Никите показалось в Салютовой странным? Кажется, вдова произвела на него неизгладимое впечатление. И неудивительно, подумала Катя, она произвела впечатление даже на меня. Ну прямо Царь-Девица. Женщины редко признают чужое превосходство, но тут уж ничего не попишешь…

Катя окунулась, глубоко вздохнула. Ладно, давши слово – держись. Впрочем, она же предупреждала Никиту: может, из всей этой затеи со «смотринами» и вообще ничего не выйдет. Зато поплавали душевно!

Жанна Марковна Басманюк опоздала на допрос на четверть часа.

– Ради бога, простите, с утра машина не завелась. Такой мороз на улице! Прямо крещенский. Пришлось такси ловить, никто, как назло, в центр не хотел ехать!

Тон Жанны Марковны был взволнованным, взгляд тревожным. Колосов вежливо поднялся из-за стола. Это была фактически их первая встреча, если, конечно, не считать вечера «пьяных шашек». Но тот в счет не шел. К тому же… Колосов едва не присвистнул от изумления: в тот вечер пусть мельком, но он видел яркую невозмутимого вида блондинку с пышной гривой роскошных локонов в отлично сшитом черном форменном костюме топ-менеджера, облегающем фигуру как перчатка.

Сейчас же на пороге кабинета стояла коротко стриженная шатенка бальзаковского возраста в модной итальянской куртке из палевой норки и кожаных брюках – ну точь-в-точь продвинутая дама-автомобилистка с рекламы новейшей системы сигнализации. Столь кардинальные перемены имиджа Колосова потрясли. Он никак не мог взять в толк, для чего ей понадобилось стричь свои роскошные светлые волосы и краситься? (По простоте и неискушенности он даже не подозревал, что в казино Жанна Марковна была в парике из натурального волоса, приобретенном по дальновидному совету парикмахера-стилиста.)

– Я им говорю: куда же вы едете, если не в центр? Так что бы вы думали? Качают головой – нет, не пойдет. Может, пробок в центре боятся? Прямо не знаю, что за народ такой чудной пошел. – Жанна Марковна изящным движением расстегнула куртку. Под ней оказался совсем уж молодежный оранжевый свитер-квадрат.

– Разрешите помочь. – Колосов галантно принял норку, повесил ее в шкаф. – Здравствуйте, вот давно хотел с вами побеседовать, Жанна Марковна.

– Неужели? Со мной? У вас вчера такой грозный голос был по телефону, я даже струсила немного. А вы гораздо моложе, оказывается, своего баса. – Жанна Марковна натянуто заулыбалась.

Никита придвинул ей стул. Сел сам. К этому допросу он готовился с утра. Правда, звонок Обухова несколько выбил его из колеи, но это было не страшно. Час назад на его стол легли данные вчерашнего вечернего прослушивания телефонов Басманюк. Увы, надежды не оправдались: вечером Жанна Марковна никому не звонила и тем, что ее неожиданно вызывают в уголовный розыск, не делилась. Однако…

– Извините, можно спросить? – Она вопросительно смотрела на Колосова. – А что, нам уже сегодня можно приступать к работе? Когда я к вам ехала, мне Валерий Викторович звонил, сказал, чтобы сегодня я, как обычно, вышла… Я так удивилась, я думала, мы теперь не одну неделю без работы насидимся. У вас же следствие идет.

– Нет, казино снова открыли. Следствию это не мешает, – ответил Никита. А сам чертыхнулся: вот так всегда! Рано с «прослушкой» поторопился! Вечно этот проклятый почасовой лимит по рукам вяжет!

– Странно, а я думала… – Басманюк порылась в сумочке, достала сигарету, зажигалку, щелкнула ею, прикурила. – Ой, я без разрешения. Можно?

Колосов только руками развел: желание дамы – закон. И закурил сам.

– И казино ваше открыли, и убийства расследуются, – произнес он философски, – и преступник скоро будет найден, предстанет перед судом и понесет заслуженное наказание за смерть невинных людей. По существу – пешек в чужой грязной игре…

Жанна Марковна внимательно слушала эти нехитрые милицейские сентенции.

– Да, мы все потрясены этим ужасом, – сказала она. – Это так нервирует всех, пугает. Дестабилизирует обстановку в казино, мешает персоналу работать. Отпугивает клиентов, наконец. Ползут какие-то дикие сплетни, слухи, копятся невообразимые подозрения. Ну и просто людей жалко – убиты, застрелены. Кем? За что?

– А у вас самой есть какие-то на этот счет подозрения, версии? – поинтересовался Никита.

– Нет, ни малейших. Кому в голову могло прийти убить этого старика Тетерина? Ну, с Таураге дело более ясное. У них с Газаровым, которого вы сразу же задержали, давно к этому шло.

Колосов откинулся на стуле.

– Жанна Марковна, – сказал он, – давайте для начала уточним круг ваших непосредственных обязанностей в казино. Я вот слышал там, вас пит-боссом называют. Для женщины это весьма… солидно.

– Ой, что вы, я обычный менеджер, – Жанна Марковна улыбнулась. – Настоящий пит-босс у нас Китаев. Этот уж точно всегда за всех и за все отвечает. Мой участок – игорные залы. Точнее, Большой зал: четыре карточных стола, стол рулетки и колесо Фортуны.

– В ваши обязанности входит наблюдать за игрой на столах, за игроками и крупье?

– Да.

– И за выигрышами и проигрышами?

– Совершенно верно.

– А за шулерами?

– За кем? – Жанна Марковна снова улыбнулась. – О, про них в основном в романах про Москву бандитскую пишут. У вас устарелый стереотип, мой дорогой.

– Что, карточные жулики к вам не заглядывают? Да в жизни не поверю, – усмехнулся Колосов. – Да вот, недалекий пример. Витас Таураге – покойник. О них, конечно, ничего кроме хорошего, но… разве он не был самым настоящим шулером?

– Ну уж извините – нет! – пылко воскликнула Басманюк.

– Как? А разве это не чисто шулерский прием – запудрить лоху мозги, втолкнуть его в крупную игру, взвинтить умело ставки и обобрать его до нитки? Как это говорят – бедным сделать? Ну, пусть Таураге проворачивал это не в компании вокзальных шулеров, но ведь сговор-то все равно же был. Об этом во время игры и крупье знал, и вы, пит-босс. Все, кроме несчастного доверчивого клиента.

– Ну, уж и не такие они несчастные. Мы насильно никого к себе не тянем, – ответила Жанна Марковна. – И ничего противозаконного Таураге не делал. Подобные игроки есть во всех казино. И у нас, и за границей. Я и в Монте-Карло была, и в Бадене… Да, соглашусь, они существуют для того, чтобы привлечь клиента к игре, чтобы в нужный момент ее обстроить, ввести в происходящее некую долю риска, азарта. Но, простите, в этом и суть азартной игры на деньги. Тут уж как кому повезет. Таураге всегда действовал в интересах казино. И никогда, за это я ручаюсь, не предпринимал в отношении наших клиентов нечестных приемов. То, что он был искусный игрок, – это уже другое.