Билли «Блокада» - Кинг Стивен. Страница 10

— Он не шизик, — сказал я ему.

— Он перерезал глотки людям, которые приняли его в свой дом и дали ему работу, он убил всех коров, чтобы те не мычали по ночам, требуя их подоить, но пусть будет по-вашему. Окружной прокурор будет рад согласится с вами, потому что хочет для Кацаниса смертной казни. Таковы законы Айовы.

Я повернулся к Джо.

— Как такое могло случиться?

— Потому что он был хорош, — сказал Джо, — и потому что он хотел играть.

Парень имел при себе документы на имя Билли Блейкли, а в те дни о документах с фотографией ещё никто и слыхом не слыхивал. Они были схожи меж собой: голубые глаза, тёмные волосы, рост шесть футов. Но в целом, да — это случилось, потому что он был хорош. И хотел играть.

— Настолько хорош, что продержался почти месяц в профессионалах, — сказал Ломбардацци, и в это время сверху донеслись аплодисменты. Билли Блокада нанёс свой последний результативный удар в Высшей Лиге: хоум-ран. — Затем, два дня назад, парень из газовой компании приехал на ферму Блейкли. Люди приезжали туда и до него, но они читали записку, которую Кацанис оставил на двери, и уходили. А газовщик не уехал. Он заправил резервуары, стоявшие за сараем, тем самым, где лежали тела Блейкли — и коров тоже. Погода наконец-то установилась тёплая, и он почувствовал их запах. На этом, в общем, история и заканчивается. И теперь ваш менеджер хочет, чтобы его арестовали, без лишнего шума и опасности для других игроков. Так что от вас требуется…

— От тебя требуется задержать остальных игроков в даг-ауте, — сказал Джерсиец Джо, — Отправь Блейкли… Кацаниса сюда одного. Когда парни спустятся в раздевалку, его уже здесь не будет. А потом уже будем решать эту блядскую проблему.

— И что, чёрт возьми, я им скажу?

— Общекомандный сбор. Бесплатное мороженное. Плевать. Просто задержи их на пять минут.

Я обратился к Ломбардацци.

— Что, совсем никто не в курсе? Никто? Хотите сказать, что никто не слышал трансляции по радио и не пытался позвонить Попу Блейкли, чтобы поздравить его с тем, как его парень рвёт Высшую Лигу?

— Полагаю, один или двое пытались, — сказал Ломбардацци, — жители Айовы, бывает, наведываются в большой город, насколько я знаю, и, полагаю, кое-кто из них слушает радио или читает о "Титанах" в прессе…

— Лично я предпочитаю "Янки", — сказал один из копов.

— Если мне понадобится твоё мнение, я постучу по прутьям твоей решётки, — ответил Ломбардацци, — а до тех пор заткнись и не высовывайся.

Я посмотрел на Джо, чувствуя, как накатывает тошнота. Судейская ошибка и удаление с поля в первой же игре в качестве менеджера теперь казались самой меньшей из моих проблем.

— Приведи его сюда одного, — сказал Джо, — Не важно, как. Игрокам не следует этого видеть.

Он подумал и добавил.

– И парень не должен видеть, что они это видели. Чтобы он ни сделал.

Если это имеет значение — а я знаю, что нет — то мы проиграли ту игру, 1:2. Все три очка были заработаны сольными круговыми пробежками. Минни Минозо выбил победный хоум-ран после подачи Ганзи в верху девятого иннинга. Парень стал последним выбитым игроком. Он не попал по мячу в своём первом выходе на биту в форме "Титанов", он не попал и в последнем. В бейсболе всё уравновешенно.

Но никто из парней не думал об игре, когда я поднялся наверх, они все обступили Ду, который сидел на скамейке и говорил, что с ним всё в порядке, чёрт побери, просто чуть-чуть кружится голова. Но выглядел он не ахти как, и его объяснение ничуть не удовлетворило доктора. Он распорядился отправить Дэнни на рентген в Главную Больницу Ньюарка.

— Да ну нахер, — сказал Ду, — Дай мне пару минут. Говорю же тебе, со мной всё в порядке. Господи, Боунз, не гони волну.

— Блейкли, — сказал я, — Спустись в раздевалку. Мистер ДиПунно хочет видеть тебя.

— Тренер ДиПунно хочет видеть меня? В раздевалке? Зачем?

— Это как-то связано с наградой Лучшему Новичку Месяца, — сказал я. Это просто само собой пришло мне в голову. В те дни такой награды ещё не было, но парень этого не знал.

Парень посмотрел на Дэнни Ду, и тот похлопал его по спине.

— Давай, иди, парень. Ты играл хорошо. Твоей вины тут нет. Удача по-прежнему с тобой, и в жопу того, кто скажет обратное.

— Потом он добавил.

— Уходите отсюда все. Дайте мне побыть одному.

— Постойте, — сказал я, — Джо хочет видеть его одного. Поздравить его лично, один на один. Парень, не стой столбом. Давай… — давай, топай — так я хотел закончить, но не смог. Блейкли — или Кацанис — уже ушёл. А что произошло дальше, вы и сами знаете.

Если бы парень пошёл в судейскую комнату через холл, его бы поймали и заковали в наручники, потому что раздевалка была по дороге. Вместо этого он срезал путь через кладовую, где мы хранили багаж и где стояла пара массажных столов и вибрационная ванна. Мы никогда не узнаем точно, почему он так сделал, но я думаю, парень понял, что что-то пошло не так. Сумасшедший он был или нет, но он знал, что в конечном итоге его тайна раскроется. Как бы то ни было, он обошёл раздевалку, подошёл к судейской комнате и постучал в дверь. К тому времени устройство, которое он, по всей видимости, изготовил в Христианском Приюте в Оттершоу, снова было на его указательном пальце. Так я считаю. Если не хочешь вечно ходить побитым, сделай себе такую штуку.

Он и не убирал её в свой шкафчик, а просто спрятал в карман. И он не стал возиться с пластырем после игры, потому что понимал, что больше ему прятать ничего не придётся.

Он стучит в дверь судейской комнаты и говорит: "Срочная телеграмма для мистера Хая Вендерса" Безумно, но не глупо, согласны? Не знаю, что случилось бы, открой дверь кто-нибудь другой из судей, но открыл сам Вендерс, и пари держу, он был уже мёртв, прежде чем понял, что перед ним стоит не парень из службы доставки "Вестерн Юнион".

Это и впрямь была бритва. Ну, или часть её. Когда она была не нужна, она пряталась в маленьком жестяном кольце на указательном пальце. И лишь когда он сжимал правую руку в кулак и нажимал на кольцо подушечкой большого пальца, тонкое лезвие бритвы выскакивало на пружине. Вендерс открыл дверь, и Кацанис полоснул его по горлу. Когда я увидел лужу крови, после того, как его увели в наручниках — Боже, сколько там было крови — я мог думать лишь о сорока тысячах болельщиков, кричащих: "СМЕРТЬ СУ-ДЬЕ!", так же, как до этого они кричали: "БЛО-КА-ДА". Конечно, они не это имели в виду, но ведь парень этого не знал. Особенно после того, как Ду лил ему в уши это дерьмо о том, что Вендерс имеет на них зуб.

Когда копы выбежали из раздевалки, Билли Блокада просто стоял на месте, вся передняя часть белой домашней формы была в крови, а Вендерс лежал у его ног. Он не пытался бежать или сопротивляться, когда копы схватили его. Он просто стоял и шептал самому себе: "Я разобрался с ним, Ду. Я разобрался с ним, Билли. Никаких больше судейских ошибок. Я разобрался с ним ради всех нас".

Так и заканчивается эта история, мистер Кинг, — по крайней мере, та часть, что я знаю. Что касается "Титанов", взгляните сами, как говаривал старина Кейси: все эти ануллированные игры и все эти дни, когда мы были вынуждены проводить по два матча в день, чтобы наверстать. Как мы в конце концов были вынуждены поставить за "дом" ветерана Хьюби Раттнера, и как он отбивал с показателем 0,185 — гораздо ниже того уровня, что сейчас зовут линией Мендозы. Как Дэнни Дузену поставили диагноз, что-то вроде "внутричерепного кровотечения", и он был вынужден провести остаток сезона на скамейке. Как он пытался вернуться в пятьдесят восьмом — печальное было зрелище. Пять выходов на поле. В трёх из них он не мог даже попасть в зону страйка. В двух других… помните последнюю игру плей-офф две тысячи четвёртого между "Красными Носками" и "Янки"? Как Кевин Браун подавал за "Янки", и "Носки" набрали шесть очков в первых двух иннингах. Вот так подавал Дэнни Дузен в 58-м, когда ему всё же удавалось послать мяч, куда требовалось. У него ничего не осталось. И всё-таки, несмотря на всё это, мы опередили в итоговой таблице "Сенаторов" и "Атлетов". Только в тот год во время Мировой Серии у Джерсийца Джо ДиПунно случился сердечный приступ. Возможно, именно в тот день, когда русские запустили спутник. Со стадиона его увозили на лимузине. Он прожил ещё пять лет, но от него бывшего осталась одна лишь тень, и, конечно, он никогда больше не руководил командой.