История Лизи (др. перевод) - Кинг Стивен. Страница 102

Знаешь, он мог с той же легкостью позвонить копам из дома, а не с работы. Или копам мог позвонить дежурный врач «Гринлауна». И что ты собираешься ему сказать, когда он возьмет трубку? Что, черт побери, ты собираешься ему сказать?

А что сказал бы ему Скотт?

Скотт сказал бы, что реальность – это Ральф.

И да, это, безусловно, правда.

Лизи чуть улыбнулась, как этой мысли, так и вспомнив Скотта, вышагивающего по комнате отеля в… Линкольне? Линкольне, штат Небраска? Скорее в Омахе, потому что комната была просторная, возможно, часть «люкса». Он читал газету, когда под дверь подсунули факс от редактора, Карсона Форея, который хотел внести изменения в третью верстку нового романа Скотта. Лизи не помнила, какого именно, но роман этот входил в число последних, иногда Скотт называл их «Трепетные любовные истории Лэндона». В любом случае Карсон (который работал со Скоттом с незапамятных времен) полагал, что случайная встреча главных героев после двадцати или более лет разлуки требовала корректировки. «Сюжет здесь поскрипывает, старина», – написал он.

– Главное, чтобы здесь не поскрипывало, – пробормотал Скотт, ухватившись одной рукой за собственную промежность (и милая прядь волос упала на лоб, когда он это сделал? Разумеется, упала). А затем, прежде чем Лизи успела ввернуть что-нибудь игривое, схватил газету, развернул и показал Лизи заметку в рубрике «ЭТОТ СТРАННЫЙ МИР». Называлась заметка «СОБАКА НАХОДИТ ДОРОГУ ДОМОЙ – ЧЕРЕЗ 3 ГОДА». Речь шла о колли по кличке Ральф, который потерялся, когда семья проводила отпуск в Порт-Шарлотте, штат Флорида. Тремя годами позже Ральф появился в семейном доме в Юджине, штат Орегон. Тощий, без ошейника, с язвами на лапах, но в остальном живой и здоровый. Поднялся на крыльцо, сел у двери и гавкнул, требуя, чтобы его впустили в дом.

– И что, по-твоему, сказал бы мсье Карсон Форей, если бы я вставил этот эпизод в книгу? – спросил Скотт, отбрасывая волосы со лба (прядь, само собой, тут же вернулась на прежнее место). – Послал бы мне факс со словами: «в этом эпизоде маловато реализма, сюжет поскрипывает, старина»?

Лизи, с одной стороны, удивленная столь резкой реакцией Скотта, с другой – ощутившая безмерную симпатию к Ральфу, вернувшемуся домой после скольких лет (и бог знает каких приключений), согласилась, что скорее всего послал бы.

Скотт выхватил газету из ее рук, какие-то мгновения злобно сверлил взглядом фотоснимок Ральфа, который очень неплохо смотрелся в новом ошейнике, и отбросил газету в сторону.

– Вот что я тебе скажу, Лизи. Писателям в их работе приходится преодолевать столько помех. Реальность – это Ральф, вернувшийся домой три года спустя, и никто не знает, как ему это удалось. Но писатель не может пересказать эту историю. Потому что сюжет поскрипывает, старина!

Стравив таким образом пар, Скотт, насколько помнила Лизи, сел за компьютер и переписал страницы, которые вызвали сомнение редактора.

Музыка в трубке смолкла.

– Миссис Лэндон, вы еще здесь? – спросила Кассандра.

– Еще здесь, – ответила Лизи, заметно успокоившись. Скотт, конечно же, прав. Реальность – это пьяница, выигрывающий по лотерейному билету семьдесят миллионов и отдающий половину своей любимой официантке в баре. Маленькая девочка, которую вытащили живой из сухого колодца в Техасе, где она провела шесть дней. Студент колледжа, свалившийся с балкона пятого этажа в Канкуне и сломавший запястье. Реальность – это Ральф.

– Переключаю вас, – добавила Кассандра.

И за двойным щелчком в трубке раздался голос Хью Олбернесса (как ей показалось, очень встревоженного Хью Олбернесса, но не впавшего в панику):

– Миссис Лэндон? Где вы?

– Едем к дому моей сестры. Будем там минут через двадцать.

– Аманда с вами?

– Да. – Лизи решила отвечать на его вопросы, но самой не проявлять инициативу. К тому же ей хотелось знать, что это будут за вопросы.

– Миссис Лэндон…

– Лизи.

– Лизи, сегодня в «Гринлауне» очень много обеспокоенных людей, в том числе доктор Стайн, дежурный врач клиники, медсестра Беррелл, заведующая крылом Экли, и Джош Филэн, глава нашей маленькой, но весьма эффективной службы безопасности.

Лизи услышала в его словах вопрос («Что это вы затеяли?») и обвинение («Сегодня вы чертовски перепугали нескольких моих сотрудников!»). Подумала, что необходимо отреагировать. Коротко. Куда проще самой вырыть себе ямку и спрыгнуть в нее.

– Да, конечно. Я сожалею об этом. Очень. Но Аманда хотела уехать, настаивала на отъезде, настаивала на том, чтобы не ставить в известность персонал «Гринлауна», прежде чем мы покинем клинику. Учитывая обстоятельства, я решила, что лучше ей не перечить. А теперь вот позвонила вам.

Аманда радостно вскинула два кулака с оттопыренными большими пальцами. Лизи, однако, не могла позволить себе отвлечься. Доктор Олбернесс, возможно, обожал книги ее мужа, но Лизи не сомневалась и в том, что он умеет вытаскивать из людей сведения, которыми те не хотели делиться.

В голосе Олбернесса слышалось волнение:

– Миссис Лэндон… Лизи… ваша сестра реагирует на окружающий мир? Осознает происходящее вокруг и реагирует?

– А вы поговорите с ней. – Лизи протянула мобильник Аманде. На лице последней отразилась тревога, но телефон она взяла.

Лизи безмолвно, одними губами, прошептала:

– Будь осторожна.

– Добрый день, доктор Олбернесс, – заговорила Аманда медленно, тщательно выговаривая слова. – Да, это я. – Послушала. – Аманда Дебушер, совершенно верно. – Послушала. – Мое второе имя Джорджетта. – Послушала. – В июле 1946 года. То есть мне около шестидесяти. – Послушала. – У меня один ребенок, дочь по имени Интермеццо. Сокращенно Метци. – Послушала. – Джордж Буш, как это ни печально. Я уверена, что человек, возомнивший себя Богом, не менее опасен, чем те, кого он называет врагами. – Послушала, покачала головой. – Я… сейчас я не могу об этом говорить, доктор Олбернесс. Спросите у Лизи. – Она протянула мобильник Лизи, спрашивая взглядом, достойна ли она похвалы… желая получить хотя бы подтверждение, что справилась с порученным делом. Лизи энергично кивнула. Аманда откинулась на спинку сиденья, словно женщина, только что закончившая забег на длинную дистанцию.

– …меня слышите? – донеслось из мобильника, когда Лизи поднесла его к уху.

– Это Лизи, доктор Олбернесс.

– Лизи, что произошло?

– Мне придется говорить коротко, доктор…

– Хью. Пожалуйста, Хью.

Лизи, застывшая за рулем с выпрямленной спиной, теперь позволила себе чуть расслабиться и привалилась к мягкой коже спинки водительского сиденья. Он попросил называть его Хью. Они вновь стали друзьями. Нет, ей по-прежнему следовало быть начеку, чтобы не сболтнуть лишнего, но скорее всего с доктором они могли разойтись мирно.

– Я приехала к ней… мы сидели на веранде… и она внезапно пришла в себя…

Чуть прихрамывая и без ошейника, но в остальном живая и здоровая, подумала Лизи, и ей с огромным трудом удалось подавить рвавшийся из груди смех. Над дальним концом озера ярко сверкнула молния. Вспыхнуло и в голове.

– Я никогда не слышал ничего подобного. – В голосе доктора Олбернесса вопросительные нотки отсутствовали, и Лизи предпочла промолчать. – А как же вы… э-э… удалились?

– Простите?

– Как вы прошли мимо сестринского поста в крыле Экли? Кто вас выпустил?

Реальность – это Ральф, напомнила себе Лизи. Постаралась лишь добавить в голос недоумения:

– Никто не попросил нас где-либо расписаться… или о чем-то еще… все выглядели такими занятыми. Мы просто вышли.

– А дверь?

– Она была открыта.

– Я не… – начал Олбернесс, но заставил себя замолчать.

Лизи ждала продолжения. Не сомневалась, что оно последует.

– Медсестры нашли кольцо с ключами, футляр для ключей, пару шлепанцев. А также кроссовки с носками в них.

Кольцо с ключами! До этого момента Лизи понятия не имела о том, что лишилась всех ключей, но решила, что нет нужды делиться этим с доктором Олбернессом.