Коллекция детективов - Макгерр Патрисия. Страница 60

Мужчина оценивающе посмотрел на меня и, что-то сообразив, предупредительно, но настойчиво осведомился:

— Простите, вы не Ладыгин Владимир Сергеевич?

Похоже, у меня сегодня был приемный день. Какой-то неприятный, сосущий холодок появился где-то под ложечкой, но сразу пропал.

— Вы угадали, — ответил я. — А с кем имею честь?

— Моя фамилия Тупиков, — сказал переодетый солдат. — У меня к вам убедительная просьба: пройти со мной до автомобиля. С вами хочет поговорить один человек. Думаю, вас это не очень затруднит — разговор весьма важный.

— Мне, конечно, не трудно, — несколько растерянно заметил я. — Но весь вопрос в том, что это за человек и что это за автомобиль. Надеюсь, не «черный ворон»?

Молодой человек деликатно улыбнулся — при этом глаза его сделались еще холоднее — и сказал:

— Разумеется, нет.

Мы вошли в лифт, и, пока спускались, Тупиков неотрывно и безо всякого напряжения наблюдал некую точку на стене кабины — на лице его не дрогнул ни один мускул. Завидной выдержки человек.

На улице ожидал «сааб» цвета морской волны. Тупиков распахнул передо мной заднюю дверцу. Человек на заднем сиденье приветственно мне улыбнулся, и я, пожав плечами, сел в машину.

Человек протянул мне руку и представился Артемом Николаевичем.

— Ты, Володя, пока погуляй, — мягко сказал он Тупикову и зачем-то объяснил мне: — Он ваш тезка…

Чем-то Артем Николаевич неуловимо походил на моего тезку — такое же суховатое, твердо очерченное лицо, короткая стрижка и строгие серые глаза. Но, видимо, солдатское звание он уже давно перерос и мог позволить себе некоторую вольность как в одежде, так и в манере держать себя.

— Простите, Владимир Сергеевич, что отрываю вас от дел, — сказал он. — Но это не мой каприз. Того требует государственный интерес. Не буду от вас скрывать, что я работаю в Службе безопасности президента.

Видимо, у меня в этот момент был чересчур глупый вид, потому что Артем Николаевич невольно улыбнулся. Но тут же стер улыбку с лица и объяснил:

— Все очень просто. Вчера вечером один мой старый друг назначил мне встречу. Он должен был передать мне материалы, имеющие большое значение… А может быть, и не имеющие. Сейчас трудно об этом судить, потому что материалы пропали. Мой друг имел неосторожность договариваться о встрече по сотовому телефону… Фамилия его — Казарин. Мы уже беседовали с вашими коллегами по работе, созванивались с прокуратурой. Размотали, так сказать, цепочку… И, знаете, Владимир Сергеевич, какое впечатление сложилось лично у меня?

— Какое? — послушно спросил я.

— У меня сложилось впечатление, — значительно сказал Артем Николаевич, — что материалы, нас интересующие, могли попасть в ваши руки.

Его холодные глаза требовательно уставились на меня. Я начал кое-что понимать. Вместе с пониманием пришел страх. Страх настоящий, берущий за глотку. Но боялся я не за себя, а за Марину, которую втянул в непонятную, но, похоже, серьезную историю. Теперь логика событий требовала, чтобы я продолжал строить из себя дурака, пока не выведу из-под удара Марину.

— Не понимаю вас, — настороженно сказал я. — Какие материалы?

Артем Николаевич скептически пожевал губами.

— Владимир Сергеевич, вы не являетесь владельцем акций «ИнтерМЭТ»? Нет? Впрочем, я так и думал… Не понимаю, что вас тогда удерживает. Скажите, вы извлекли из гортани Казарина инородное тело?

По лицу его скользнула усмешка, и чертик внутри меня заметался как ошпаренный. Я постарался ответить как можно спокойнее:

— Да. У него была дыхательная асфиксия.

— И куда вы дели это инородное тело? — быстро спросил Артем Николаевич.

— Ну-у… Не помню. Выбросил, должно быть, — небрежно ответил я.

Артем Николаевич насмешливо посмотрел на меня.

— Вы ничего не путаете, Владимир Сергеевич? Мне казалось, что врачи более аккуратны в таких вопросах. Я наслышан, что в больницах даже существуют эдакие музеи инородных тел — пуговицы, иголки, монеты…

— Бывает, — нехотя сказал я. — Но у меня нет страсти к коллекционированию.

— И все-таки, — настойчиво повторил Артем Николаевич. — Припомните, что вы сделали с этим предметом. Кстати, как он выглядел?

Скучным голосом я описал, как он выглядел, стараясь изо всех сил продемонстрировать свое полное равнодушие. Артем Николаевич покивал головой и доверительно положил руку на мое колено.

— Владимир Сергеевич, я очень прошу вспомнить, куда вы дели этот предмет. И постараться найти его. Почему-то я уверен, что это вам удастся. У меня и в мыслях нет угрожать вам, но, подчеркиваю, дело очень серьезное, не терпящее легкомыслия… Как только получите положительный результат — свяжитесь со мной вот по этому телефону. — Он протянул мне маленький картонный квадратик. — Если же дело по какой-то причине затянется, то… мне придется самому вас разыскивать, а это, сами понимаете, не в моих и не в ваших интересах.

Я кивнул. Сказать мне было нечего.

— Вот и отлично, — похвалил Артем Николаевич. — Наш разговор, разумеется, остается между нами, вы меня понимаете? — Лицо его приобрело доброжелательное, почти приятельское выражение. Он кивнул на пакет в моих руках и спросил: — Вижу, вы собирались за покупками. Может быть, вас подвезти?

— Нет, спасибо, — вежливо пробормотал я. — Мне недалеко. До свидания.

— Всего хорошего, Владимир Сергеевич, — произнес Артем Николаевич.

Я открыл дверцу машины и выбрался наружу. Запах улицы показался мне в этот момент сладким, как нектар. Тупиков коротко кивнул и быстро нырнул на переднее сиденье — он, оказывается, был здесь стрелок-водитель.

«Сааб» мягко заурчал и, обдав меня ядовитым выхлопом, набрал скорость, рванул по Смоленской, свернул к бульвару и исчез.

Я вытер вспотевший лоб и пошел к ближайшему телефону. Нужно было предупредить Марину.

Джек Ричи

ГРОССМЕЙСТЕРЫ

— В конце концов, я гражданин этой страны и плачу налоги! — прорычал я. — И требую, чтобы вы восстановили все в прежнем виде!

— Не волнуйтесь, мистер Уоррен, — с усмешкой кивнул сержант Литтлер. — Восстановим. Независимо от того, найдем мы что-нибудь или нет.

Под словом «что-нибудь» он подразумевал труп моей жены, который полиция искала уже два часа.

— Тяжко вам придется! — буркнул я. — Только гляньте, во что вы превратили мой участок! Ваши люди перерыли весь сад! И газон перед домом! А теперь и отбойный молоток в подвал потащили!

Однако Литтлер, с комфортом расположившийся у меня на кухне, лишь снисходительно хмыкнул:

— Территория Соединенных Штатов составляет три миллиона двадцать шесть тысяч семьсот восемьдесят девять квадратных миль.

Судя по его тону, он заучил эту цифру наизусть как раз для подобных случаев.

— Считая Гавайи и Аляску? — ядовито спросил я.

Сержант небрежно махнул рукой:

— Думаю, их можно исключить. Сюда входят горы и равнины, города и пустыни, реки с озерами… И тем не менее факт остается фактом: по статистике, женоубийцы чаще всего прячут труп в непосредственной близости от своего дома.

«Еще бы, — подумал я. — Самое надежное место. Закопай ее, к примеру, в лесу, и на нее рано или поздно наверняка наткнется какой-нибудь бойскаут. Да, со статистикой не поспоришь».

— А каковы размеры вашего участка? — с гадкой улыбочкой поинтересовался Литтлер.

— Шестьдесят на сто пятьдесят футов. Вы хоть понимаете, сколько мне пришлось вкалывать, чтобы в саду был нормальный перегной? Ваши люди срыли весь почвенный слой, и теперь повсюду глина!

— Мистер Уоррен, боюсь, скоро у вас будет куда более серьезный повод для беспокойства, чем состояние вашего сада.

Я посмотрел в окно. Стараниями бригады рабочих под предводительством детектива Чилтона задний двор постепенно превращался в окопы.