Психолавка - Желязны Роджер Джозеф. Страница 18

— Ты уверена, что я клон?

— С-с-с-с. Ну, я не знаю… Возможно, ты оригинал, а все остальные просто принадлежат к твоей группе поддержки. Или являются твоими разведчиками. Возможно, каждый из них уже сумел извлечь достаточное количество информации, и ты каким-то образом контролировал данный процесс. Возможно, наконец, что теперь ты вполне готов действовать сам…

— Но это же сущая нелепость! Что значит «действовать»? Каким образом? Против кого? Ради чего?

— Откуда мне знать? Возможностей так много… Это место уникально. Оно представляет возможность обрести могущество, знания, осуществить любое свое желание… Однако никто не может сказать, какова твоя конкретная цель.

Я покачал головой:

— Чушь какая!

Она придвинулась ко мне, плавно обвила меня своим гибким телом и сказала:

— Тогда пусть эта загадка так неразгаданной и останется. Возможно, еще появятся и девятый, и десятый, и когда-нибудь все разъяснится. А пока, по-моему, лучше нам прислушаться к голосу плоти. — Ее язычок коснулся моей щеки, и мне этот аргумент показался чрезвычайно убедительным. Вскоре наши тела опять сплелись в тесный узел, который, как мне было совершенно ясно, я уже никогда не сумею развязать без посторонней помощи. И это в значительной степени лишь делало наслаждение еще более острым.

Лишь позднее, уже почти засыпая, я осознал, что они держали все мои чувства и мысли как бы в постоянной осаде, пока я находился в их обществе. Мне хотелось на свободе обдумать эту мысль, однако волны усталости захлестывали меня…

А когда я проснулся, то в постели оказался один.

Спустившись по лестнице, я вышел в вестибюль. Рубильник, спрятанный в нише за китайской вазой, по-прежнему был в нерабочем положении, и я двинулся к двери, желая узнать, что произошло за это время. Если открывать ее в условиях абсолютного безвременья было довольно-таки рискованно, то, как я полагал, она, в связи с отключением Рубильника, должна оказаться запертой.

Но дверь отворилась.

Небольшой дворик перед крыльцом был окружен стеной густого белого тумана. Я вышел наружу и, озираясь, спустился с крыльца. Был ли то настоящий туман или же некий продукт мыслительной деятельности — не знаю. Такой туман бывает порой в голове, когда мозг сталкивается с неким фундаментальным физическим парадоксом…

Я сделал шаг вперед, не чувствуя ни малейшего холода, хотя был совершенно наг.

— Глория? — окликнул я ее, чувствуя, как приглушенно звучит мой голос. — Ты здесь, моя дорогая змейка?

Ответа не последовало. Я сделал еще шаг, и мне показалось, что мимо практически над самой землей проплывает нечто огромное и темное.

— Глория! — снова позвал я ее. — Давай лучше вернемся в дом!

Я уже собрался это сделать, но тут кто-то схватил меня за лодыжку. Я споткнулся, посмотрел вниз и увидел, что за ногу меня держит чья-то тонкая бледная рука, вынырнувшая откуда-то из кучи тряпья, валявшегося у нашего крыльца.

— Нет! — донесся оттуда чей-то резкий окрик. — Не смеешь ты и шагу сделать, не зная, кто перед тобою!

— Но я просто ищу свою подружку, Глорию… Я думал, может, она сюда пошла…

— Никто не выходил отсюда с тех пор, как это место осквернено тобою было!

— Ну ладно вам! Может, все-таки выпустите мою ногу?

— Я не уверен, не уверен… Ведь ты, меня совсем не зная, мог бы пойти и дальше, верно?

— А что, если пойду?

— Ну, здесь тебе не просто улица, несчастный! — быстро возразил он.

— Тут так просто дальше не пройти! — С этими словами из-под кучи вынырнула вторая рука, в которой оказалась бутылка. Затем оттуда же появилась заросшая волосами голова. Физиономия этого типа была мне совершенно незнакома. Пьяница выжал из бутылки несколько последних капель прямо в свою разверстую пасть, негромко рыгнул и поставил бутылку перед собой на землю. — Прикрой глаза рукой, — велел он, кривя рот. И как раз вовремя.

Какая-то беззвучная и невероятно яркая вспышка рассеяла туман, и я почувствовал мощный поток пронизавшего меня неведомого излучения.

— Какого черта!

— Поток фотонов, — пояснил пьяница. — Мы решили: да будет свет!

— Между прочим, я видел, как тут что-то черное пролетело. Очень низко,

— буркнул я сквозь зубы.

— А, это старый Уроборос кружит.

— Что ты мне сказки рассказываешь!

— Человек — млекопитающее, способное создавать метафоры. В этом и заключается секрет его успеха.

Я поморгал — в глазах у меня вдруг потемнело. А когда это отвратительное ощущение прошло, спросил:

— А ты сам-то кто?

— Уртч.

Рука его казалась тонкой и немощной, однако по-прежнему сжимала мою лодыжку как кандалами.

— Может, все-таки отпустишь меня? По-моему, ты достаточно ясно обозначил свою цель. Однако ты, похоже, слишком много знаешь для обыкновенного старого пропойцы.

— Уличная мудрость, купленная ценой страданий, — заметил он и отпустил мою ногу. — Но если ты признаешь, что кое-чем мне обязан, то ловлю тебя на слове.

— Чего же ты хочешь? — спросил я, наклоняясь и осматривая свою ногу.

— Сходи в дом и принеси мне полную бутылку вина вместо пустой.

— Черт побери, но ты же и сам можешь войти, взять любую бутылку и выпить ее прямо в доме! — сказал я. — Кстати, там будет куда удобнее…

— Нет, это моя улица, и по-настоящему я счастлив только здесь!

— Ну ладно, — согласился я. — Погоди минутку.

В легком фиалкового цвета тумане, заползшем и в дом, я отыскал оплетенную бутылку «Руф-фино Кьянти», откупорил ее и вынес ему.

— «Кьянти» сойдет, Уртч?

— Вполне. — Он протянул руку и взял бутылку. — Как тебя зовут, малыш?

— Альф.

Он сделал добрый глоток и вздохнул.

— А теперь тебе лучше пойти и поискать свою милую. Альф.

— Да, пожалуй. Пожалуй, так будет лучше. — Я закрыл дверь и пошел в глубь дома, к Дыре, испытывая самые дурные предчувствия.

Открыв дверь, я вошел туда, спустился вниз, снова поднялся наверх, и вскоре мне показалось, что я отбрасываю не одну, а куда больше теней. Я прошел довольно далеко, но увидел Глорию, лишь когда оказался там, где висели семеро Аль-фов. Она стояла справа от них и чуть в стороне; руки ее странным образом двигались, словно она управляла неким невидимым устройством…

— Глория, зачем ты сюда вернулась? И что это ты делаешь?

Последовало громкое звяканье — точно поворачивали ключ в замке огромного шкафа. Я подошел ближе.

Глория медленно повернулась ко мне и сказала:

— Ты знаешь, из-за тебя я совершенно выбилась из графика! Вот проснулась и вспомнила, что совершенно пренебрегла некоторыми своими обязанностями…

Я метнулся мимо нее — туда, где только что двигались ее руки. Но ощутил одну лишь пустоту.

— А где же оно? — спросил я. — Где это оборудование?

— Мы держим его в кладовой — в других пространствах. Я вывела то, что мне было нужно, на свою рабочую подстанцию, а когда закончила, вернула на место.

— Но почему — именно сюда?

— Потому что я много об этом думала. — Она мотнула головой в сторону семи повешенных и пояснила: — Мне не давала покоя проблема восьми Альфов!

— Выяснила что-нибудь?

— Нет. А ты сам ничего не хочешь мне поведать?

— Нет.

Она взяла меня за руку и мягко повернула лицом туда, откуда я пришел.

— Что ж, в таком случае мы квиты. — И ее соблазнительное бедро скользнуло по моему бедру.

И снова меня охватила растерянность, но я постарался с ней справиться и сказал:

— Я, между прочим, сперва искал тебя на улице. И возле крыльца встретил одного старого пьяницу, очень интересного. Его зовут Уртч.

— Это невозможно! — покачала она головой.

— И тем не менее он там был. Продемонстрировал мне поток фотонов. И вовремя остановил меня, чтобы я в такой же поток не превратился.

— У тебя, должно быть, галлюцинации, Альф! Там снаружи ничего быть не может.

— Но он был — у самой двери, на крыльце. И я тоже там некоторое время простоял, все туманом любовался. Я абсолютно уверен, что все это было на самом деле.