Гарри Поттер и Орден феникса (с илл. из фильма) - Роулинг Джоан Кэтлин. Страница 100

Гарри видел только край его лица, остальное терялось в тени.

— Должно быть, последствия твоего видения и больше ничего, — сказал Сириус. — Ты вспомнил сон или как его там назвать, и...

— Нет, не то. — Гарри затряс головой. — Во мне как будто что-то поднялось, как будто змея сидела у меня внутри.

— Тебе надо выспаться. Позавтракаешь, потом отправляйся наверх спать, а после обеда навестишь с ними Артура. У тебя был шок, Гарри. Ты обвиняешь себя в том, что только наблюдал, — и счастье, что наблюдал, иначе Артур мог погибнуть. Перестань себя мучить.

Он хлопнул Гарри по плечу и вышел из кладовки. Гарри остался стоять в темноте.

Утро все, кроме Гарри, проспали. Он поднялся в комнату, где они с Роном ночевали в последние недели лета, но если Рон сразу забрался в постель и через минуту уснул, то Гарри продолжал сидеть одетый, привалившись к металлическим прутьям кровати. Он нарочно сохранял неудобную позу, чтобы не задремать; боялся, что во сне опять станет змеей, а проснувшись, обнаружит, что искусал Рона или прополз по дому и напал на кого-то еще.

Когда Рон проснулся, Гарри сделал вид, что тоже хорошо выспался. Во время обеда прибыли их чемоданы из Хогвартса — теперь можно было одеться маглами и пойти в больницу святого Мунго. Все, кроме Гарри, были счастливы и болтали без передышки, пока переодевались в куртки и джинсы. Провожать их в больницу явились Тонкс и Грозный Глаз. Ребята встретили их радостными криками, смеялись над котелком Грюма, лихо надвинутым на бровь, чтобы скрыть волшебный глаз, и на полном серьезе уверяли его, что в метро гораздо менее заметной будет Тонкс, которая снова обзавелась короткими ярко-розовыми волосами.

Тонкс очень интересовалась видением Гарри, хотя обсуждать эту историю он не имел ни малейшего желания.

— У тебя в роду не было ясновидящих? — допытывалась она в гремучем вагоне метро, мчавшем их к центру Лондона.

— Нет, — сказал Гарри, оскорбленный этим вопросом, поскольку вспомнил профессора Трелони.

— Нет? — задумчиво повторила Тонкс. — Хотя, и в самом деле, ты ведь не предсказывал. То есть видел не будущее, а настоящее... странно, правда? Но полезно.

Гарри не ответил. К счастью, подъехали к своей станции в самом сердце Лондона, и в общей суматохе Гарри ухитрился пропустить между собой и Тонкс, шедшей впереди, Фреда и Джорджа. Следом за ней они стали на эскалатор, а позади всех стучал деревянной ногой Грюм в нахлобученном котелке, держа за пазухой покалеченную руку с волшебной палочкой. У Гарри было такое ощущение, что спрятанный глаз пристально следит за ним. Чтобы избежать новых вопросов о своем видении, Гарри спросил, где скрывается больница святого Мунго.

— Недалеко уже, — прохрипел Грюм, когда они вышли на морозный воздух.

Перед ними была широкая улица, сплошь в магазинах, запруженная предрождественской толпой покупателей. Грюм подтолкнул Гарри вперед, а сам топал за ним по пятам. Гарри знал, что глаз под надвинутой шляпой вращается сейчас во всех направлениях.

— Нелегко было найти хорошее место для больницы. В Косом переулке тесно, а под землю упрятать, как Министерство, не годится — для здоровья вредно. В конце концов удалось приобрести здесь здание. Расчет таков, что хворые волшебники смогут приходить и уходить незаметно, смешавшись с толпой.

Он схватил Гарри за плечо, чтобы их не разделила стая покупателей, ринувшихся к магазину, набитому электрическими штуковинами.

— Пришли, — сказал он минуту спустя.

Они остановились перед старым кирпичным универмагом «Чист и Лозоход лимитед». Дом был запущенный, невзрачный, в витринах стояло несколько облупленных манекенов в съехавших париках и нарядах, лет десять как вышедших из моды. На пыльных дверях большие вывески: «Закрыто на ремонт». Гарри отчетливо услышал, как крупная женщина, увешанная пластиковыми пакетами, сказала спутнице: «Вечно у них закрыто».

— Сюда, — сказала Тонкс, подзывая их к витрине, где стоял одинокий и очень уродливый манекен. Искусственные ресницы уже отклеились, а из одежды был только зеленый нейлоновый фартучек.

Все собрались вокруг Тонкс. Грюм снова подтолкнул Гарри в спину, чтобы он стал поближе, а Тонкс, глядя на манекен, наклонилась к витрине вплотную так, что от ее дыхания запотело стекло.

— Стрем, — сказала она, — мы к Артуру Уизли.

Гарри подумал: какая нелепость — рассчитывать, что манекен расслышит ее тихий голос сквозь стекло, когда на улице грохочут автобусы и галдит народ. Правда, тут же сообразил, что манекены вообще не слышат. А через секунду разинул рот от изумления: манекен чуть заметно кивнул, поманил суставчатым пальцем, и Тонкс, схватив под руки Джинни и ее мать, вошла прямо в стекло и исчезла.

За ними вошли Фред, Джордж и Рон. Гарри оглянулся на озабоченную толпу — никто и головы не повернул в сторону безобразных витрин «Чист и Лозоход лимитед», никто не заметил, как шестеро человек растворились в воздухе.

— Иди, — шепнул Грюм и снова подтолкнул Гарри в спину. Сквозь что-то, похожее на холодную водяную завесу, они вошли внутрь, абсолютно сухие.

Ни безобразного манекена, ни самой витрины не было и в помине. Они очутились, судя по всему, в приемном отделении, где на шатких деревянных стульях сидели рядами волшебники и волшебницы; иные, совершенно нормальные с виду, читали старые номера «Магического еженедельника», иные — с неприятными уродствами, вроде слоновьего хобота или лишней руки, торчащей из груди. Здесь едва ли было тише, чем на улице, — многие пациенты издавали очень оригинальные звуки: колдунья с потным лицом, энергично обмахивавшаяся экземпляром «Ежедневного пророка» в середине первого ряда, то и дело давала тонкий свисток, причем изо рта у нее шел пар; неопрятный волшебник в углу при каждом движении брякал, как бубенчик, и голова его начинала трястись так, что остановить ее он мог, только схватив себя за уши.

Между рядами сновали волшебники и волшебницы в лимонных халатах, задавали вопросы и делали записи в больших отрывных блокнотах, как у Амбридж. На груди у них Гарри увидел вышитую эмблему: скрещенные волшебная палочка и кость.

— Это доктора? — тихо спросил он у Рона.

— Доктора? — изумился тот. — Ты про этих чокнутых маглов, которые режут людей? Не-е, это целители.

— Сюда! — позвала миссис Уизли под возобновившееся бряканье кудесника в углу, и они встали с ней в очередь к пухлой блондинке — волшебнице, сидевшей за столом с табличкой «Справки».

Стена позади нее была увешана объявлениями и плакатами типа:

Еще висел большой портрет волшебницы с длинными серебряными локонами, под ним подпись:

Дайлис присматривалась к гостям Артура Уизли и как будто пересчитывала их. Когда Гарри поймал ее взгляд, она чуть заметно подмигнула и ушла за раму.

Тем временем в голове очереди молодой волшебник отплясывал на месте странную джигу и, ежесекундно вскрикивая от боли, пытался объяснить характер своего недуга блондинке за столом.

— Эти туфли... ой... их дал мне брат... уй... они грызут мне... а... ноги... взгляните, они, наверно... УРРР... заколдованы... МА-ММА... снимите их. — Он прыгал с ноги на ногу, словно танцевал на раскаленных углях.

— Туфли, кажется, не мешают читать? — раздраженно спросила блондинка, указывая на большое объявление слева от стола. — Вам нужно в «Недуги от заклятий», пятый этаж, видите поэтажный указатель? Следующий!

Молодой человек отковылял в сторону, посетители продвинулись на шаг, и Гарри смог прочесть указатель: