Журнал «Если», 2005 № 06 - Вейнер Эндрю. Страница 34

— Вот, — Роберт окунул железу в ведро, смывая кровь. Очень быстро, только чтобы чуть-чуть улучшить вид. Напитанную гормонами кровь внутри железы вымывать не стоило. — Ешьте сырой. Не бойтесь, это ко всему еще и очень вкусно.

— Мы знаем, — сказал Александр. — Вы будете?

Роберт покачал головой. Он не был болен, а впрок сердце снарка не едят.

— Ешьте.

Он поднялся на бак. Постоял у штурвала, прошел на нос. Посмотрел на уходящий кеч в свой бинокль — простенький, куда хуже, чем у Алины. Кажется, Мигель так и не понял, куда делся его снарк. Роберт подумал и решил, что рассказать все же придется. Никто раньше не знал, что снарки умеют прятаться.

— Капитан…

Александр подошел к нему. В окровавленных руках он держал тарелку, на ней — нарезанное тонкими ломтиками сердце снарка. Обычно клиентам не хватало выдержки, они ели сердце как придется, хватали руками, вгрызались в мякоть, давились и захлебывались соленой, Концентрированной жизнью.

Роберт подумал о том, что теперь они здоровы. И этот храбрый, умелый мужчина, и эта храбрая, умелая женщина. Болезни покинули их тело. Смерть снарка подарила им жизнь.

— Вы должны попробовать! Я был уверен, что тут нужен лимонный сок!

Сердце снарка и впрямь было чем-то посыпано и сбрызнуто. Роберт взял ломтик, попробовал.

Да, вкусно. Роберт ел сердце снарка трижды. Один раз — из любопытства. Один раз — когда сломал ноги. Переломы срослись через два часа. И еще раз, когда начало сбоить его собственное сердце и доктор поставил его перед выбором: таблетки на всю жизнь или сердце снарка.

Конечно же, он выбрал сердце снарка.

Роберт взял второй ломтик. Чем он его посыпал? Какие-то травы… и лимонный сок…

— Когда нам рассказали, что сердце снарка — это очень вкусно, я сразу подумал о лимонном соке, — сказал Александр. — Сок, мята и совсем чуть-чуть сахара. На границе вкуса. Интересно, да? Жаль, что нельзя сделать его на гриле…

— Чем вы больны? — спросил Роберт.

— Что? — Александр отправил в рот еще один кровавый кусочек.

— Чем вы больны? Что вы хотите вылечить сердцем снарка?

— Мы не больны! — Александр протестующее помотал головой. — Капитан, не беспокойся! Мы совершенно здоровы. Мы — гастрономы. Любители вкусной пищи. Мы услышали, что сердце снарка — это не только лекарство, но и деликатес. Только в тысячу раз дороже черной икры и фуа-гра. Мы богаты. Мы можем это себе позволить. Мы прилетели сюда. Я вижу, что мы прилетели не зря. Это замечательно, капитан!

Он повернулся и пошел к жене. Роберт, оцепенев, смотрел на них: две фигуры над окровавленной, вспоротой тушей. Словно две птицы-падалыцицы над выброшенным на берег снарком.

Потом Роберт с тоской понял, что если он попытается дать Александру в морду, то получит сам. А если прыгнет в воду и поплывет к берегу — они спокойно приведут яхту обратно в порт.

— Присоединяйтесь, капитан! — крикнула ему Алина.

Роберт сел на палубу и закурил. Табак был крепкий. Кружил голову и успокаивал.

Он подумал, что на обратном пути ему надо больше курить.

Зимы здесь никогда не было. Длинное, теплое, сухое лето — и короткий сезон холодных дождей.

Дождь шел третий день. Они сидели в таверне, глядя на грустящие у причала суда.

— Расслабься, друг, — сказал Мигель. — Судьба — слепая от рождения. Они могли прийти ко мне. Тогда дурак был бы я.

— Жизнь снарка берут за жизнь человека, — ответил Роберт. — Это честно. У меня есть только парус и гарпун. Снарк может уйти. Но взять жизнь снарка ради вкуса?

Мигель поднял тяжелую кружку. Посмотрел на густое темное пиво.

— Я пью это пиво ради вкуса, — дипломатично сказал он.

— Но ты же за этот бокал не вырезал сердце снарку!

Мигель кивнул. Глотнул пива. Достал портсигар и угостил Роберта. Ему выпал хороший сезон, он смог прикупить вдоволь курева, несмотря на большую семью.

— Старик, для которого я искал снарка, живет уже сто лет, — сказал он. — Я спросил, чем он будет заниматься, когда вернется здоровым. Он сказал, что омолодится. И заведет кучу любовниц. Невинных девушек. Это ему нравится больше всего. У него много денег, ему не надо их зарабатывать. Может быть, Роберт, нет большой разницы, для кого мы убили снарка? Для парня и девушки, которые любят есть необычные блюда? Или для старика, который желает день и ночь крыть молодых девушек? А что мы знаем о парне, для которого Даниэль убил Снарка?

— Ты хочешь меня утешить, — тихо сказал Роберт. Он был слегка пьян. Вот уже неделю, с тех пор как вернулся из последнего плавания, слегка пьян.

— Хочу, — согласился Мигель. Допил пиво. — Хочу. Хватит тебе пить. Мы не ангелы, мы люди. Мы все время кого-то жрем.

Он встал, бросил на стол три тяжелые серебряные монеты. Пошел к дверям, но на полпути обернулся:

— Роберт!

Капитан «Напасти» поднял голову.

— На самом деле не только у снарков нет сердца, — Мигель улыбнулся. — У многих людей его нет тоже.

Джон Варли

Закатными солнцами

Впервые они побывали в наших окрестностях, когда этих окрестностей, в сущности, еще и не было. Так, рассеянные молекулы водорода, две-три на кубический метр. Следы более тяжелых элементов — остатки давным-давно взорвавшихся сверхновых. Обычный набор пылевых частиц с плотностью одна частица примерно на кубическую милю. Эта «пыль» состояла в основном из аммиака, метана и водяного льда с примесью более сложных молекул наподобие бензола. Здесь и там световое давление соседних звезд сжимало эти разреженные ингредиенты в области с более высокой их концентрацией.

Каким-то образом они придали всему этому движение. Мне представляется, как из межзвездной пустоты, где пространство действительно плоское (в эйнштейновском смысле), протягивается некий Большой Космический Палец и перемешивает эту смесь, запуская вихрь, кружащийся в невообразимом холоде. Потом они покинули эти места.

Четыре миллиарда лет спустя они вернулись. Похлебка в котелке варилась знатная. Космический мусор превратился в большую и пылающую центральную массу и набор обращающихся вокруг нее каменных или газовых шаров, пока еще стерильных.

Они кое-что подправили, разбросали семена и увидели, что это хорошо. Оставили маленькое наблюдающее и записывающее устройство, а с ним и штуковину, которая вызовет их, когда все созреет. Потом снова улетели.

Миллиард лет спустя будильник зазвенел, и они вернулись.

У меня была штатная должность в нью-йоркском Американском музее естественной истории, но в тот день я, разумеется, на работу не пошел. Я сидел дома и смотрел новости — перепуганный, как все. Часа два назад объявили военное положение. Хаос нарастал. Иногда я слышал звуки стрельбы на улицах.

Кто-то замолотил в дверь.

— Армия Соединенных Штатов! — гаркнули с той стороны. — Немедленно откройте!

Я подошел к двери, на которой было четыре замка.

— Откуда мне знать, что вы не мародеры? — крикнул я в ответ.

— Сэр, у меня есть приказ в случае необходимости выбить дверь. Так что или откройте ее, или отойдите.

Я прильнул к старомодному ныне глазку. Одеты они были как солдаты, тут сомнений не возникало. Один из них поднял винтовку и ударил прикладом по дверной ручке. Я быстро крикнул, что сейчас впущу их, и за несколько секунд открыл все четыре замка. В кухню ворвались шестеро в полном боевом снаряжении. Они разделились и быстро осмотрели все три комнаты, четко и по-армейски выкрикивая: «Все чисто». Седьмой, чуть постарше остальных, встал передо мной с блокнотом в руке.