Кайтусь-чародей - Корчак Януш. Страница 11

Какой-то ветер, какая-то сила, короче, что-то непонятное подбросило его вверх. Вот он уже в воздухе вниз головой, а через мгновение — стоит на крыше трамвая.

Женщина взвизгнула. Человек на балконе всплеснул руками. Завыла собака. Шофёр крикнул:

— Свалишься! Держись!

Кайтусь покачнулся и чуть было не схватился за провод. Но в последний момент вспомнил, что по проводу идёт электрический ток высокого напряжения. Это всё равно что молния. В Америке им в тюрьмах убивают приговорённых к смерти.

Сейчас Кайтусь упадёт. Уже падает. В ушах у него зашумело. Но всё-таки он успел.

— Хочу спрыгнуть на землю!

Опять перевернуло его в воздухе, и вот он уже стоит на тротуаре.

Зеваки сбегаются. А издали полицейский идёт.

Кайтусь как припустит. Остановился он только на третьей улице, отдышаться не может.

Поправил на себе одежду. Стёр носовым платком кровь с поцарапанной руки, выпрямился, глубоко вздохнул и, злясь на себя, тихо, но чётко произнёс.

— Повелеваю, чтобы в течение месяца мне не удалось ни одно волшебство.

Вынул Кайтусь из кармана зеркальце, глянул в него, скривился и хрипло сказал самому себе:

— Дурак!

Глава 6

Без волшебства приятней. Прошёл месяц. В лес. Заблудился. Гроза. Температура и бред. В больнице

Идёт Кайтусь. Весело насвистывает.

Давно ужо ему не было так легко, как сейчас.

— Месяц проживу без хлопот, а заодно подумаю и составлю план, чтобы больше не делать глупостей.

Надо как-то по-другому.

Вбегает он домой, маму целует. Да не один раз, а много-много.

— Хватит, Антось! С чего это такие нежности?

К бабушке пристаёт:

— Бабушка, потанцуй со мной!

— Что это тебе в голову взбрело?

— Ничего. Есть хочется.

— А раз хочется есть, надо не танцевать, а попросить. На, ешь на здоровье. Лекарство, которое доктор прописал, принял?

— Да ну его! Глупости это.

— Перестань капризничать. Смотри, как ты повеселел, аппетит к тебе вернулся…

Поел Антось.

На дом задали мало, и он вышел во двор.

— А мы уж думали, — говорят ребята, — что ты гордый стал.

— Ничего я не гордый.

— Чего ж тогда во двор не выходил?

— Башмаки прохудились, — ответил Антось и тут же подумал: «Теперь буду меньше врать».

Игра прошла просто замечательно. Ни разу никто не помешал.

А вечером Антось разговаривал за чаем. Потом сыграл с папой в шашки.

Спать лёг поздно вечером.

По привычке сунул под подушку руку. Кошелька не было, да к тому же что-то ещё и в палец укололо.

«Может, веретено?» — подумал Антось, высасывая из пальца кровь; ему вспомнилась сказка про спящую красавицу.

Однако заснул он не на сто лет, а всего лишь на ночь. Проснулся бодрый. На пальце ни следа укола.

По дороге в школу Антось решил проверить, осталась ли у него хоть капелька волшебной силы.

«Пусть у этого франта отлетят все пуговицы и упадут брюки».

Тут же одна пуговица отлетела и покатилась по тротуару.

«Пусть у полицейского улетит шапка».

Шапка чуть подпрыгнула на голове, но не упала.

«Власть осталась и через месяц возвратится».

Вечером Антось подсчитал на листке, сколько раз ему удалось волшебство: отдельно дома, в школе, на улице. Отдельно написал серьёзные случаи, отдельно всякую мелочь. Все сомнительные случаи отбросил.

«Их считать не буду. Может, мне просто показалось».

А дело всё в том, что он забыл, что было раньше, что позже. Да и плохо помнил, как всё происходило.

«Может быть, чародей имеет право проявить свою волшебную силу только девять, или тринадцать, или семь раз в месяц? А может, волшебство удаётся только в понедельник или в пятницу?»

Да, жаль, что он не записывал тайными знаками, чтобы никто, даже если и найдёт листок, не мог помять.

В сказках говорятся, что у чародеев всегда есть ученики. Так-то, ясное дело, легче.

Но Кайтусь и без учителя справится.

Только слабакам нравится то, что легко.

Самое интересное, когда трудно!

Да и Краков не сразу строился, как говорит пословица.

Даже на столяра или инженера нужно долго учиться, а чародейская наука посложней будет.

Ему и так уже многое удалось, хоть он и молодой и неопытный, хоть всё постигает сам, без наставника.

Да, сам!

А с кем посоветуешься?

Рассказать по секрету кому-нибудь в классе? Так тот сразу неё разболтает. Или попросит что-нибудь сколдовать, а если не удастся, обсмеёт и скажет, что всё враки. А то пристанет: «Покажи… Научи…»

Учительнице, что ли, рассказать?

Так она же не верит, говорит, что никакого волшебства не бывает. Ей и в голову не придёт, что нюхала она волшебную розу.

Дома признаться?

Тоже нет.

Родители либо не поверят, либо запретят, либо начнут диктовать, что можно, а что нельзя. Да и что они могут посоветовать, когда сами ничего не знают.

Вот, тайну нельзя выдавать.

К тому же у него тьма времени. Целый месяц. Он проверит каждое волшебство в отдельности и извлечёт из него науку на будущее.

Кайтусю снился сон.

Снилось, что сидит он в глубоком клеёнчатом кресле. Снилось, что на голове у него высокий колпак алхимика, а на шее красный галстук в зелёный горошек. Сидит он за столом. А на столе чёрный кот, сова, череп и та штуковина, которую на памятнике держит Коперник {6}.

А ещё книги. Толстые, тяжеленные книги.

Кайтусь как-то видел на витрине старинную книгу в жёлтом кожаном переплете, которая закрывается на защёлку.

Он вошёл в магазин, хотел посмотреть её и спросить, сколько стоит. Но продавец отказался снять книгу с витрины.

— Она очень дорогая. Тебе не по карману.

Видел Кайтусь в магазине и разные таинственные книжки: «Египетский сонник», «Каббала», «Сила воли», «Чернокнижник Боско».

Неинтересно это. Деньги только выманивают. Дурят людей.

Что бы это была за наука, если бы каждый мог купить, прочесть и всё знать?

Надо научиться с умом использовать чары. Обдуманно, с пользой, короче, чтобы не бесцельно.

А то что же получается? Хлопот много, проку мало.

Перочинный ножик у него утащили. Часы исчезли и больше не появились.

А из-за тех двух злотых чуть вором его не ославили: учительница так на него посмотрела, с таким подозрением, с таким недоверием.

На деньги, добытые волшебством, Кайтусь всего один разок сходил в кино, но картина, как назло, оказалась страшно скучная. Уйти, не досмотрев, было жалко, и он сидел, как дурак, в тёмном душном зале.

Из всего у него остались только мелки.

Нет, теперь всё будет по-другому.

Кайтусь может подождать — и не месяц, а целый год. А вдруг он просто слишком маленький и потому не знает, на что имеет право, что удастся и что из этого произойдёт.

В прошлом году учитель велел посадить горох и фасоль и записывать, какие будут происходить с растениями изменения.

А Кайтусю невтерпёж было: слишком долго приходилось ждать. Ему хотелось, чтобы росток, почка, листик, корешок, стебелёк — всё сразу было.

А потом Кайтусь посадил сам для себя. И так приятно было заранее знать, что произойдёт завтра.

Вот так же нужно исследовать и записывать каждое волшебство. И не только волшебство.

Кайтусь купил тетрадку. Надписал её: ДНЕВНИК.

Записал: «Вторник. Была контрольная по арифметике. Вышла. Решил».

Причём решил одним из первых. И без всякого волшебства. Так даже приятнее.

Ещё записал: «Суббота. Заработал сорок грошей».

А было это так.

Идёт Кайтусь по рынку, а навстречу старушка с корзиной. Она попросила:

— Помоги мне, мальчик, донести корзину до дома.

— Я и не такие корзины носил, — хвастливо заявил Кайтусь.

— А корзина большая, тяжёлая.

Взял её Кайтусь, несёт. Устали руки.

— Далеко ещё?

— Да нет, рядышком.