Кайтусь-чародей - Корчак Януш. Страница 13

Снова проснулся Кайтусь, чувствует: одевают его. Одежда противная, жёсткая. Кайтусь сопротивляется, отталкивает руки. Ему бы только лежать, только бы его не беспокоили.

— Давай быстрей! Поедем к тебе домой.

— Ой, голова болит. Не надо. Хватит, — бормочет Кайтусь.

Вынесли его. Снова поехали.

Кайтусь наконец открыл глаза. Видит высокие дома. Видит полицейского.

— Где ты живёшь? Как тебя зовут?

Хочет Кайтусь улыбнуться, но не может.

И снова его везут. Снимают. Несут. Кладут. Снова раздевают и одевают. Как же его мучают эти чародеи!

Опять открыл Кайтусь глаза. Но теперь уже увидел не дома и полицейских, а белую комнату и женщину в белом халате.

— Ты фея? — спрашивает Кайтусь.

— Да, фея.

— Какая белая, чистая.

— Да, белая, чистая. Спи.

— А гномы?

— Тоже здесь. Как тебя зовут?

— Не знаю.

Никак его не зовут. Всё равно как. Он лежит в белой постели. Ему хорошо тепло, даже жарко.

Закашлялся Кайтусь.

— Больно!

— Пришёл в себя, — говорит медицинская сестра.

— Ну, говори, зачем убежал из дому? — спрашивает доктор.

Кайтусь повернулся к нему спиной и с головой накрылся одеялом. Не нравится ему этот врач, что выстукивает его и слушает через трубочки.

— Скажи, что ты делал ночью в канаве? Какой волшебник туда тебя занёс?

Доктор силой посадил Кайтуся. И тут вдруг в палату входит папа…

— Антось, что с тобой приключилось?

А Кайтусь не понимает, наяву он видит папу или ему опять чудится.

Он даже не слушает, о чём говорят папа и доктор. Хорошо, что отвязались от него.

— Я хотел бы забрать его домой, — говорит папа. — Он у меня единственный. Болезнь очень тяжёлая?

И опять папин голос:

— Возьму такси и осторожно повезу. Очень вас прошу!

— Вот вы так заботитесь о нём, — говорит доктор, — а он из дому сбежал. Видно, что-нибудь натворил и ему причиталась порка?

— Что вы, я мальчика не бью. Наверно, его мальчишки подговорили. Сынок, ты убежал, да?

Кайтусь дрожащей рукой гладит папу по лицу.

— Воды!

Напился Кайтусь.

— Хочешь тут остаться?

Кайтусь не знает, что ответить. Он думает только об одном: почему папа такой небритый.

— Три дня! — изумился Кайтусь и шёпотом повторяет: —Три дня, три дня.

— Что всё это означает?

— Кого в канаве нашли? Кто нашёл?

Глава 7

Кайтусь выздоровел. Неудавшееся волшебство. Чудо. Большое волшебство. С кандалы, скандалы. Заграничные гости. Чрезвычайный выпуск

Кайтусь уже дома. Он выздоровел. Уже ходит по комнате. Один раз даже выходил на улицу.

Папа работает, мама занимается по хозяйству, а бабушка поехала к дяде.

—

Не вернётся она,

Антось,

— отвечает мама.

Мама не говорила ему правды, не хотела огорчать, потому что он был ещё слабый после болезни.

Умерла бабушка.

—

Как, почему умерла? Что же теперь будет? А как же доктор?

По словечку, по словечку, и Кайтусь догадался, как было дело: когда его всю ночь искали, лил дождь, бабушка ещё сильней простудилась.

—

Значит, это из-за меня…

—

Да нет, Антось! Она уже давно хворала. Целую неделю лежала. Не помнишь разве?

Мама пытается утешить Кайтуся. Он помнит, всё теперь помнит. Точно знает.

—

Из-за меня.

Да, он знает. Вспомнил, что он чародей. Месяц давно уже прошёл.

Встал он у окошка: незачем маме видеть слёзы.

—

Желаю… Лилипут… Желаю: пусть мне явится бабушка.

И в тот же миг он увидел на стекле лицо бабушки. Она улыбнулась ему. Она всегда так улыбалась, когда Кайтусь что нибудь натворит и отец сердится на него. Улыбнулась на оконном стекле, ласково взглянула выцветшими глазами и исчезла.

—

Я верну бабушке жизнь. Да! Это волшебство должно удаться.

Он пойдёт на могилу, разбудит бабушку и возвратится с нею домой. Вот будет неожиданность.

Ведь бывает же, что человек заснёт, а все думают, будто он умер. Кайтусь только забыл, как называется такой сон.

И шахтёры, засыпанные в шахте, остаются живы, если их вовремя откопать. Он сам читал про такое в газете.

—

Мам!..

—

Что?

— Я пойду на кладбище.

— Хорошо. Не плачь, Антось.

— Я прямо сейчас пойду.

— И не думай. Это очень далеко. У меня нет времени.

— Я хочу один пойти.

— Ты же не знаешь, где это. Сегодня холодно.

— Нет, знаю. Нет, тепло.

— Не смей! Я не разрешаю. Завтра сходишь.

— Тогда я пойду без разрешения! Сегодня!

И мама уступила. Потому что она знает Кайтуся. Нет, он вовсе не упрямый, его можно переубедить, уговорить. Но иногда, очень редко, приходится ему уступать. Потому что он весь пошёл в дедушку. А иначе будет плохо.

Дала мама ему на трамвай, туда и обратно, замотала шарфом шею, застегнула пальтишко на все пуговицы. Рассказала, где искать бабушкину могилу. Но на всякий случай всё-таки попробовала отговорить:

— Всё равно ведь не найдёшь. Потерпи до завтра.

—

Нет, я пошёл.

—

Только возвращайся поскорей.

И вот Кайтусь на кладбище. Берёзки, кресты. Он шагает уверенно, безошибочно выбирает дорогу. Прошёл по старинной аллее и остановился среди свежих могил как раз там, где надо. Прочитал табличку.

Стоит Кайтусь. Взглядом пронзает землю — до самого гроба.

Глубоко вздохнул — почувствовал боль в груди. Вздохнул второй и третий раз — в голове зашумело. В четвёртый, в пятый раз глотнул воздуха — сердцу больно.

«Хочу и желаю! Желаю и велю: пусть бабушка проснётся и выйдет из могилы!»

Тихо.

Бабочка села на цветок, крылышками машет. Трава всколыхнулась.

«Велю властью колдовской. Я, Антось,

Антони.

Я, Кайтусь-чародей».

Тихо.

Туча заслонила солнце, бросила тень на могилу.

С яростью мысленно крикнул Кайтусь: «Пусть проснётся бабушка!»

И вдруг…

Вдруг незримая рука влепила Кайтусю две пощёчины справа и слева.

Кайтусь покачнулся.

Бабочка взлетела.

А перед глазами красные пятна и круги.

Никто никогда не давал Кайтусю пощёчин. В первый раз.

Стоит

Кайтусь, гнев в нём закипает. Кулаки стиснул. Ну, точь-в-точь словно с каким-нибудь мальчишкой драться собрался.

«Ну, погоди, я тебе отплачу».

Подошёл к Кайтусю старичок.

— Вижу, мальчик, у тебя неприятности. На, попей, это тебя укрепит.

Кайтусь протянул руку, внял серебряный кубок и выпил. Приятный запах. Питьё сладкое и прохладное.

Старичок снова наполнил кубок.

—

Выпей ещё.

Выпил Кайтусь.

—

Спасибо. Возьмите, дедушка, — поблагодарил Кайтусь, дал старичку золотую монету и даже не удивился, как она оказалась у него в руке.

Кайтусь даже не взглянул на лицо незнакомца.

Склонив голову, он быстро пошёл, словно что-то гнало его.

Идёт он, торопится, а гнев и ярость стихают в нём.

Кайтусь чувствует внутри весёлое тепло и поразительную лёгкость, словно он по воздуху плывёт. И сердце стучит, стучит.

Вышел Кайтусь за кладбищенские ворота. В трамвай не сел, идёт пешком.

Одна улица, вторая, третья.

Улица узенькая.

Впереди Кайтуся идут две дамы. Одна с портфелем под мышкой, а вторая надушенная. И носовой платок к лицу прижимает. Зуб у нее, что ли, болит?

Кайтусь пытается обогнать их, но всё время кто-нибудь из них-то оттолкнёт его, то дорогу заступит.

Вышел Кайтусь из терпения и подумал: «Пусть они пойдут задом наперёд».