Сказки народов Азии. Том 3 - Коллектив авторов. Страница 3

В бытовых сказках встречается герой, которого А. М. Горький метко назвал «ироническим удачником». Его классическим образцом наш великий писатель считал Иванушку-дурачка русских сказок. Он глуп, недалек, но ему повсюду, к изумлению слушателей, сопутствует удача. В индийском фольклоре таким героем является глупый брахман — священнослужитель. Он делает вид, что учен и умен, разбирается в гадальных книгах, а на самом деле трясется от страха каждый раз, когда надо показать свое искусство. Но неизменно на выручку ему услужливо приходит случайность, и слава мудрого прорицателя все прочнее закрепляется за глупым брахманом.

Слушая такие сказки, крестьяне и ремесленники насмешливо улыбались. Да и тебя, читатель, эти сказки тоже позабавят.

В фольклоре многих народов Азии привлекает образ смышленого, изобретательного героя, выходца из низов. Он оставляет в дураках или ставит в тупик своих недругов — надутых вельмож, жадных богачей, могущественных правителей. В Индии таким героем является Тенали Рамакришна, в Лаосе — Сиенг Миенг. Но пожалуй, самый знаменитый из них — ходжа Насреддин. У турок, иранцев и народов Средней Азии бытуют целые циклы забавных историй, связанных с ходжой Насреддином. Он появляется в чайханах и на базарах, заходит в мечеть, но отнюдь не для молитвы. Он насмешлив, даже язвителен, остроумен. Его слова и поступки не только смешат окружающих, но и заставляют о многом задуматься.

Среди бытовых сказок выделяются сказки о судах и судьях. Есть они и среди сказок о животных. Такая их широкая распространенность понятна. В жизни людей постоянно возникали споры и конфликты, для решения которых нужен человек, способный разумно и справедливо рассудить их. В сказках судья изображается контрастно: он может быть справедливым или несправедливым (как взяточник и неправедный судья-попугай в кхмерской сказке «Два соседа»), умным или глупым.

Хотя истории о судах и судьях переплетаются в сказках с другими сюжетами, в них особенно важен образ судьи. Конфликт и спор нередко приводят к судье, например, героев кхмерских и афганских сказок («Справедливый судья» и другие).

В сказках о судах и судьях, несомненно, зарождалось зерно современных детективных историй — романов, повестей, пьес и киносценариев.

Литература каждого народа уходит своими корнями в устное народное творчество. Самые древние литературные памятники народов Азии теснейшим образом связаны с фольклором. Это шумероаккадский эпос о Гильгамеше, датируемый III — началом II тысячелетия до нашей эры, древнеиндийские эпические поэмы «Махабхарата» и «Рамаяна», устные истоки которых теряются где-то в начале I тысячелетия до нашей эры, древнекитайская «Книга песен» (XI–VI века до нашей эры).

И в дальнейшем, на всех этапах своего развития, литература сохраняет связи с фольклором. Если взглянуть на древнеиндийские сборники повествований «Панчатантра» и «Джатаки», средневековую новеллу Китая, Японии, Кореи, Вьетнама, то мы увидим, что писатели черпали из народной сказки мотивы, сюжеты и образы. В таком литературном памятнике XI века, как «Океан сказаний» индийского поэта Сомадевы, ученые насчитали свыше трехсот вставных историй: сказка там переплетается то с мифом, то с анекдотом, то с новеллой. Также в XI веке в Японии был создан огромный свод «Стародавние повести», составивший тридцать один том. Туда вошли и сказки, и различные забавные истории, причем не только японские, но также индийские и китайские.

В X–XII веках в Багдаде начинает формироваться знаменитый сказочный свод «Тысяча и одна ночь». В него были включены индо-иранские сказки, а также различные повествования из арабского фольклора. Сказки «Тысячи и одной ночи» увлекают нас феерией выдумки, изобретательностью авторов-рассказчиков, умеющих удивить неожиданными поворотами сюжета, вмешательством волшебных сил и необычайного случая.

Выдающийся русский ученый академик А. Н. Веселовский говорил, что благодаря «Тысяче и одной ночи» перед европейским читателем открылся особый мир, одновременно и знакомый и незнакомый, и фантастический и реальный: «И эта чересполосица фантастического и реального не только не изумляет вас, а кажется естественною: так просто вращаются в ней действующие лица».

В книгу «Сказок народов Азии» мы включили одно из самых знаменитых волшебных повествований «Тысячи и одной ночи» — «Сказку о рыбаке».

Сказочники в странах Азии не только вдохновляли своими чудесными историями писателей и поэтов. Они сами находились под могучим обаянием богатой, разнообразной литературы народов Востока, их искусства — архитектуры, живописи, скульптуры, музыки и театра, в котором часто показывались пьесы на сказочные темы.

В странах Азии и сейчас еще можно найти и послушать самого настоящего сказочника или сказочницу. Поэтому ученые-фольклористы нередко отправляются в труднодоступные уголки этих стран. Они записывают, изучают, публикуют сказки.

Вот почему книга сказок, которую ты держишь в руках, читатель, создана не только вдохновением, творчеством замечательных сказочников Востока, но и трудом ученых.

Итак, дверь в мир восточной сказки открыта перед тобой. И позволь напутствовать тебя перед чтением словами древнеиндийского афоризма: «Умен человек или глуп, стар или юн — он пробудится разумом, узнав все это».

Н. И. Никулин.

Японские сказки

[1]

Журавлиные перья

Японская сказка

Пересказ В. Марковой

Однажды в снежный зимний вечер пошел старик в лес. Собрал он большую охапку хвороста, взвалил на спину и начал спускаться с горы. Вдруг слышит он поблизости жалобный крик. Глядь, а это журавль попался в силок, бьется и стонет, видно, на помощь зовет.

— Ах ты бедняга! Потерпи немного… Сейчас я тебе помогу.

Освободил старик птицу. Взмахнула она крыльями и полетела прочь. Летит и радостно курлычет.

Настал вечер. Собрались старики сесть за ужин. Вдруг кто-то тихонько к ним постучался.

— Кто бы это мог быть в такой поздний час?

Открыл старик дверь. Видит, стоит в дверях девушка, вся запорошенная снегом.

— Заблудилась я в горах, — говорит. — А на беду, сильно метет, дороги не видно.

— Заходи к нам, — приглашает старуха. — Мы гостье рады.

Взял старик девушку за руку и повел к очагу:

— Садись, обогрейся да поужинай с нами.

Поужинали они втроем. Видят старики, девушка красивая да такая ласковая. Стала она старухе по хозяйству помогать, а потом и говорит:

— Хочешь, бабушка, разомну тебе плечи, спину потру?

— Вот спасибо, доченька. Спина-то у меня и вправду болит. А как тебя по имени зовут?

— О-Цуру.

— О-Цуру, Журушка, хорошее имя, — похвалила старуха.

Пришлась старикам по сердцу приветливая девушка. Жалко им с ней расставаться.

На другое утро собирается о-Цуру в путь-дорогу, а старики ей говорят:

— Нет у нас детей, Журушка. Останься с нами жить.

— С радостью останусь, у меня ведь на свете никого нет… А в благодарность за доброту вашу натку я для вас хорошего полотна. Об одном только прошу: не заглядывайте в комнату, где я ткать буду. Не люблю, когда смотрят, как я работаю.

Взялась девушка за работу. Только и слышно в соседней комнате: кирикара тон-тон-тон.

На третий день вынесла о-Цуру старикам сверток узорчатой ткани. По красному полю золотые журавли летят.

— Красота-то какая! — дивится старуха. — Глаз не отвести!

Пощупала ткань: мягче пуха, легче пера.

А старик взглянул на девушку и встревожился: