Это очень хорошо, что пока нам плохо… (сборник) - Коростылев Вадим Николаевич. Страница 107

– Всё равно остановило твой ход, – настаивали Часы. – Всему своя секунда! Тик-так?

– Да тик-так, тик-так… – вздохнул Горох. – Секундомером бы тебе быть, а не часами.

Но тут все замерли, потому что перед Чудовищем из-под земли выросли Иван и Дунька-Репка.

– Кто здесь Чудовище?! – оглядываясь по сторонам, громко спросил Иван.

– Ну, я, – после долгой паузы блеснул Чудовище очками из тёмного угла.

– Ну, вот я и пришёл, – удовлетворённо подкинул Иван в руке меч. – Давай сражаться.

– А зачем, Ваня? – пожал плечами Чудовище. – Я тебе уступлю без боя. Вот только дособерёмся – и исчезнем, переселимся в другую сказку.

– Нет уж, давай теперь сражаться, – не согласился Иван. – А то женюсь, хозяйство заведу, некогда мне будет за тобой по сказкам бегать.

Подумав секунду, Чудовище спросил:

– А… собственно, что я должен сделать, чтобы ты смилостивился?

Иван тоже подумал и заявил:

– Стань человеком!

– Но я не могу! – всплеснул руками Чудовище. – Я ведь уже был человеком. Разве ты не знаешь, что все мы, чудовища, были когда-то людьми? И я тоже. Но вдруг меня обуяла невероятная жажда и я стал отовсюду тянуть соки. Наконец моя жажда стала такой огромной и такой всесильной, что я начал тянуть соки из самой земли. Вот как я превратился в Чудовище. И посмотри, сколько у меня сотрапезников? Даже если бы я и хотел, они мне просто не дадут опять стать человеком: им-то, бедным, куда потом деваться?

– Ладно! – прервал его Иван. – Тогда давай – кто кого.

– Постой! – вдруг вскочил Чудовище. – Мне на ум пришла чудовищная мысль: зачем мне становиться человеком? Стань лучше ты чудовищем! Это ведь не так трудно.

– Не слушай его, Вань! – испугалась Дунька-Репка.

– Ага! – всё больше распалялся Чудовище. – Ты знаешь, что это в характере людей – превращаться в чудовищ. Слушай, Ваня… Это неправда, что все мы страшилища! Посмотри на меня. Ну?.. Твоё лицо останется твоим лицом, никто ничего сразу и не заметит. Только один раз заставь себя равнодушно посмотреть на чужую беду, только один раз равнодушно пройди мимо человеческих слёз, только один раз…

– Замолчи! – бросилась на него Дунька-Репка.

– Нет, нет, слушай, Ваня! – не обращая на неё внимания, продолжал говорить Чудовище. – Только однажды случайно раздави птенца, выпавшего из гнезда, и не обрати на это внимания – а дальше всё придёт само собой: ты станешь Равнодушным! Я буду тянуть отовсюду соки, а ты не будешь этого замечать. А?.. Ты станешь ещё чудовищнее, чем я, но я согласен: вдвоём мы будем всемогущи. Ага! Ты побледнел, в глазах твоих сверкнули огоньки тщеславия – о, как мне это знакомо! Тщеславие и жажда всего – вот начало чудовищного в людях! Соглашайся, и нам не надо будет сейчас сражаться. Ведь кто-то из нас погибнет. А вдруг это будешь ты?

Чудовище торжествовал. Победа была рядом. Дунька-Репка метнулась к Душам деревьев, появившимся в логове и, схватив за руку Душу Берёзы, подтащила её к Ивану:

Иван отстранил Дуньку-Репку и сделал шаг к Чудовищу:

– Только один раз заставить себя равнодушно посмотреть на чужую беду?

– Только один раз, Ваня, – подтвердил Чудовище.

Дунька-Репка схватила Ивана за плечи и попробовала повернуть к Берёзе:

Иван снова отстранил Дуньку-Репку и сделал ещё один шаг к Чудовищу:

– Только один раз пройти равнодушно мимо человеческих слёз?

– Только один, – ещё не веря в удачу, подтвердил Чудовище.

Дунька-Репка вцепилась в Ивана:

Не слушая её, Иван сделал ещё один шаг к Чудовищу:

– Только однажды случайно раздавить выпавшего из гнезда птенца и не обратить на это внимания?

– Только один, – согласился Чудовище.

Иван закрыл лицо руками, его меч упал к ногам Чудовища. Тот наступил на меч и выжидательно посмотрел на Ивана.

– Ваня!.. – закричала в отчаянии Дунька-Репка.

Царь Горох тоже бросился было к Ивану, но его схватили Часы Золотые Усы. Плечи Ивана начали сотрясаться. Дунька осторожно отвела руки от лица – и всем стало видно, что Иван беззвучно хохочет.

– Да разве этого мечом возьмёшь? Его разруби пополам – обе половинки в разные стороны разбегутся, заместо одного – два чудовища станет. Ему другой меч нужен! – крикнул Иван и, схватившись за высохшие стволы деревьев, стал раздвигать их. На поляну упал солнечный лучик.

– Эй, эй, прекрати сейчас же! – забеспокоился Чудовище.

– Что, света боишься? – обрадовался Иван. – Конечно, при твоих делах только и прятаться по тёмным углам.

Схватив меч, Чудовище занёс его над головой Ивана, но тут из-за раздвинутых веток ворвался луч солнца и ударил в глаза Чудовищу.

Взвыв и схватившись за глаза, Чудовище отскочил. Покатился выпавший из его рук меч.

– Сейчас же перестань! Это нечестно! – завопил он.

– Ишь чего! Нечестно! – расхохотался Иван и ещё шире раздвинул ветви. – Да я тебе тёмного места не оставлю! Что, колет свет?

– Я лишь в ладоши хлопну – погибнет всё! – вопил Чудовище, пытаясь увернуться от солнечных лучей.

– Неправда! – смеялся Иван. – Слышишь гул? Гудят в деревьях соки! Слушай…

– Лопну сейчас от злости! Лопну! Караул!.. – схватился за грудь Чудовище.

Воздух стал наполняться гулом, словно пошли в наступление талые воды. Развернулись на солнце листья деревьев, засверкали прежней зеленью. А Чудовище стал раздуваться.

И вдруг…

Словно лопнул мяч: одежда Чудовища осела. В груде тряпья только поблескивали большие тёмные очки. Попятились, расползаясь в разные стороны, чертополохи, мухоморы, ощипанная Злючка-Колючка.

Только испуганный шепоток вился над ними:

– От мощи всей его остались мощи!

– Он лопнул! Здесь! При всех!

– Позор! Скандал!

– Раздулся и погиб!..

Душа Дуба ткнула палкой в останки Чудовища:

– А я бы проще сказала про эту пакость: дуба дал!

– Ну, Дуня, пошли, – взял её за руку Иван.

– Ты куда? – насторожился царь Горох.

– Да вот, надо ещё полцарства получить, – почесал в затылке Иван.

– Избу поставим, огород разведём, репок посадим… – подхватила Дунька-Репка.

– Да ведь далеко ходить не надо! – кивнул на сидящего в сторонке подле Нянюшки-мамки Пиф-Пафа царь Горох и спросил Ивана: – А со всем царством управился бы?

– Со всем? – задумался Иван.

Часы Золотые Усы подошли к Пиф-Пафу и тронули его за плечо.

– Где-то бегали, а теперь явились, – обиженно захныкал Пиф-Паф. – Интересно, зачем пожаловали?

– Бить, – спокойно ответили Часы.

– Только не гирей! – мгновенно съёжился царь-прецарь.

– Очень надо пачкать свою гирю! – обиделись в свою очередь Часы. – Мы пробьём последний час твоему царствованию.

– Назад! – вскочил Пиф-Паф.

– Время не может повернуть назад, – философски заметили Часы и стали бить.

При первом ударе Нянюшка-мамка сняла с головы Пиф-Пафа корону. На втором – протянула её Ивану. При третьем – надела корону Ивану на голову и поклонилась.

– При дворе-то хоть оставишь? – захныкал бывший король-прекороль.

– А чего не оставить? – ухмыльнулся Иван. – Двор у нас теперь большой, работы хватит. При самом дворе и будешь, придворником, значит.