Малыш и Карлсон, который живет на крыше - Линдгрен Астрид. Страница 65

- Он видел тебя? - с испугом спросил Малыш. - Он лег в постель?

- Пытался, он ведь такой упрямый, - объяснил Карлсон.

Тут до них снова донесся крик дяди Юлиуса.

- Я должен пойти посмотреть, что с ним случилось, - сказал Малыш и побежал в спальню.

Дядя Юлиус сидел, завернувшись в простыню; он был смертельно бледен, в глазах светился ужас, а на полу, рядом с ним, лежала подушка и свернутое в валик одеяло.

- Ты мне здесь не нужен, - сказал дядя Юлиус, когда появился Малыш. - Позови фрекен Бок.

Но фрекен Бок, видно, сама услышала его крик, потому что она тоже примчалась из кухни и застыла у двери как вкопанная.

- Боже мой! - воскликнула она. - Неужели вы перестилаете постель?

- Нет, нет, - заверил ее дядя Юлиус, - хотя вообще-то я не могу одобрить, что здесь стелят постель по новой моде… Но сейчас мне не до этого.

Он замолчал и тихо застонал. Фрекен Бок подошла поближе к нему и рукой потрогала его лоб.

- Что случилось? Вы больны, господин Иенсен?

- Да, болен, - с трудом произнес дядя Юлиус. - Надеюсь, что болен… Уходи, - добавил он, обращаясь к Малышу.

И Малыш ушел. Но он задержался за дверью, потому что хотел услышать, что еще скажет дядя Юлиус.

- Я умный и трезвый человек, - продолжал дядя Юлиус. - Таинственные явления, о которых пишут в газетах, разные там глупости, не могут мне задурить голову… потому надеюсь, что я просто болен.

- Что случилась? - повторила фрекен Бок. - У меня было видение… Наверно, у меня жар, а это - бред, - сказал дядя Юлиус и вдруг понизил голос до шепота, так что Малыш едва расслышал его слова. - Мне не хотелось бы, фрекен Бок, чтобы вы это кому-либо рассказывали, но мне почудилось, что сюда явился летающий гном с красным зонтиком.

На следующее утро, когда Малыш проснулся, Карлсона уже не было. Пижама Боссе валялась скомканной на полу. Окно было распахнуто, так что Малыш сразу решил, что Карлсон полетел к себе домой. Конечно, жаль, но, с другой стороны, может, это даже хорошо. Фрекен Бок не будет ругаться. Ей вовсе не обязательно знать, что Карлсон ночевал у Малыша. Все же удивительно, до чего без Карлсона сразу делалось пусто и скучно, хоть плачь. Правда, навести после него порядок было нелегко. Но стоило ему уйти, как Малыш начинал по нему скучать. Вот и сейчас, увидя, что он исчез, Малышу тут же захотелось послать ему привет. Он подошел к окну и трижды дернул за веревочку, скрытую занавеской. Это была веревочка от звонка, который смастерил Карлсон, чтобы Малыш мог подавать ему сигналы. Дернешь за веревочку, и у Карлсона на крыше звонит колокольчик. Карлсон сам определил, сколько звонков что значит.

- Позвонишь раз - это значит: «Приходи», - сказал Карлсон. - Два раза - значит: «Приходи поскорее», а три раза - значит: «Спасибо, что на свете есть такой красивый, умный и в меру упитанный мужчина, и такой смелый, и во всех отношениях прекрасный, как ты, Карлсон».

Вот именно это и хотел сейчас Малыш сказать Карлсону. Поэтому он три раза дернул за веревочку и услышал, как трижды зазвенел колокольчик на крыше. И представьте себе, он получил ответ. Раздался пистолетный выстрел, а потом Малыш услышал - правда, едва-едва, ведь расстояние было велико, - как Карлсон запел свою песенку: «Боссе, биссе, биссе, бом!»

- Не надо, Карлсон, не надо! - шептал Малыш.

Глупый Карлсон! Расхаживает себе по крыше, стреляет, поет. Как легко его могут услышать Филле и Рулле, подкараулить, поймать, а потом сдать в редакцию, чтобы получить десять тысяч!

- Что ж, сам виноват, - сказал Малыш, обращаясь к Бимбо, который лежал в своей корзинке и глядел так, что казалось, все понимает. Малыш натянул на себя штанишки и рубашку и стал играть с Бимбо, ожидая, пока проснется дом.

Дядя Юлиус, видно, еще спал, во всяком случае, из спальни не доносилось ни звука, но из кухни уже тянуло ароматом свежемолотого кофе, и Малыш пошел посмотреть, что делает фрекен Бок.

Она сидела, тяжело навалившись на стол, и пила свою первую чашку кофе. Очень странно, но она не возразила, когда Малыш присел рядом. Никакой каши, видно, не было, наоборот, фрекен Бок явно встала так рано, чтобы приготовить к завтраку что-то вкусное. И правда, два блюда с теплыми, пахнувшими корицей булочками стояли на буфете, а в хлебной корзинке на столе тоже высилась целая гора булочек. Малыш взял булочку и налил себе стакан молока. Так они сидели друг против друга и завтракали в полном молчании. В конце концов фрекен Бок сказала:

- Интересно, как там живет Фрида?

Малыш оторвал глаза от стакана с молоком и изумленно поглядел на домомучительницу. Они с ней такие разные, а оказывается, ей не хватает Фриды, как ему Карлсона.

- Фрекен Бок, вы скучаете по Фриде? - спросил он дружелюбно.

Но фрекен Бок в ответ горько усмехнулась:

- Ты не знаешь Фриды!

Собственно говоря, Фрида Малыша нисколько не интересовала. Но фрекен Бок явно хотелось о ней поговорить, поэтому Малыш спросил:

- А кто Фридин жених?

- Негодяй, - сказала фрекен Бок со вздохом. - Да, я знаю, что он негодяй, он зарится на ее деньги, это я сразу поняла.

Фрекен Бок заскрипела зубами при одной мысли об этом. «Бедняжка, - думал Малыш, - наверно, ей совсем не с кем поговорить, если она даже меня терпит, когда ей хочется рассказать о Фриде». И Малышу пришлось долго сидеть на кухне и слушать нескончаемые истории про Фриду и ее Филиппа, про то, какой глупой стала Фрида с тех пор, как Филипп ей внушил, что у нее красивые глаза и очаровательный носик, «пленительный в любую погоду», как выразился Филипп.

- «Очаровательный носик»! - повторила фрекен Бок и фыркнула. - Конечно, если считать, что картофелина средней величины украшает лицо, то…

- А как выглядит сам Филипп? - спросил Малыш, чтобы как-то проявить интерес.

- Об этом я, слава богу, не имею ни малейшего представления, - сказала фрекен Бок. - Фрида не потрудилась мне его представить.

Кем Филипп работал, фрекен Бок тоже не знала. Но Фрида рассказывала, что у него есть товарищ по работе, которого зовут Рудольф.

- И этот Рудольф мне бы вполне подошел, по словам Фриды, но он не захочет водить со мной знакомство, потому что, по мнению Фриды, я совсем не привлекательная. У меня нет очаровательного носика, вообще нет ничего очаровательного, - сказала фрекен Бок, снова фыркнула, встала и направилась за чем-то в прихожую. Как только она вышла, в окно влетел Карлсон.