Дом с характером - Джонс Диана Уинн. Страница 24
Чармейн так замечталась о хорошей книге, что обратная дорога пролетела незаметно — только пришлось снова взять Потеряшку на руки, когда та начала пыхтеть и волочить лапы. Чармейн с Потеряшкой в охапке пинком открыла калитку дедушки Вильяма и обнаружила, что на полпути к дому ее поджидает Ролло с ехидной усмешкой во все синее личико.
— Ну, а теперь что стряслось? — спросила у него Чармейн и всерьез задумалась о том, не схватить ли Ролло за шкирку и не запустить ли им в ближайшие гортензии.
Он был маленький, так что, наверное, полетел бы очень красиво, даже если швырять его одной рукой, потому что в другой Потеряшка.
— Эти цветы, которыми ты завалила садовый стол, — ответил Ролло. — Мне что, обратно их приделать, так, что ли?
— Нет конечно, — ответила Чармейн. — Они сушатся на солнце. Потом я заберу их в дом.
— Пф! — сказал Ролло. — Уют наводишь? Думаешь, чародей обрадуется?
— Не вашего ума дело, — надменно произнесла Чармейн и зашагала вперед, так что Ролло волей-неволей пришлось отпрыгнуть в сторону.
Он прокричал что-то ей вслед, когда она открывала входную дверь, но она и слушать не стала. Да, она понимала, что это невежливо. И захлопнула дверь, как он ни верещал.
Внутри, в гостиной, пахло уже даже не сыростью. Будто от застоявшегося пруда. Чармейн спустила Потеряшку на пол и с подозрением принюхалась. Потеряшка тоже. Из-под двери в кухню сочились длинные коричневые потеки непонятно чего. Потеряшка робко приблизилась к ним на цыпочках. Чармейн так же робко потрогала ближайший коричневый потек носком туфли. Он хлюпнул, как болото.
— Ну что еще натворил этот Питер? — простонала Чармейн. И распахнула дверь.
На полу кухни разлилась лужа в два дюйма глубиной. Чармейн увидела, что шесть мешков с грязным бельем у раковины снизу подмокли и потемнели.
— Да тьфу! — закричала она, захлопнула дверь, снова открыла ее и повернула налево.
Коридор был залит водой. Солнечный свет из окна играл на поверхности так, что было понятно — из ванной рекой течет. Рассвирепевшая Чармейн зашлепала туда. А ведь я всего-навсего хотела спокойно посидеть и почитать, думала она, и вот прихожу домой — а тут потоп!
Когда она добралась до ванной — Потеряшка печально подгребала следом — дверь открылась и оттуда выскочил Питер, весь мокрый и совершенно издерганный. Он был без башмаков, а брюки закатал до колен.
— Уф, ты вернулась, — сказал он, не дав Чармейн сказать ни слова. — Тут одна труба прохудилась. Я попробовал шесть разных заклятий, пытался ее залатать, но от них дыра только ездит туда-сюда. Хотел сейчас перекрыть воду прямо у мохнатого чана — хотя бы попробовать, — но, может быть, ты что-нибудь другое придумаешь?
— Какой мохнатый чан? — нахмурилась Чармейн. — А, это та штука, покрытая синим мехом! С чего ты взял, что это поможет? Тут все залито!
— Все остальное я уже пробовал! — зарычал на нее Питер. — Вода поступает откуда-то оттуда, иначе никак! Слышно, как она течет! Я думал, может, найти запорный кран…
— От тебя никакого проку! — зарычала в ответ Чармейн. — Пусти, я посмотрю!
Она отпихнула Питера и бросилась в ванную, подняв по пути приливную волну.
Труба и вправду прохудилась. Это была одна из труб между раковиной и ванной — в ней зияла продольная трещина, и вода хлестала оттуда веселым фонтаном. Там и сям на трубе виднелись серые волшебного вида бугры — наверное, шесть бесполезных заклятий, которые наложил Питер. Это все он виноват, зашипела про себя Чармейн. Это из-за него трубы раскалились докрасна. Просто зла не хватает!
Чармейн кинулась к фонтану из трещины и яростно зажала дыру обеими руками.
— Прекрати! — приказала она. Вода пробилась между пальцев и брызгала ей в лицо. — Прекрати сейчас же!
В результате трещина отъехала из-под ее ладоней вбок дюймов на шесть и облила водой и косу, и правое плечо Чармейн. Тогда Чармейн передвинула руки и снова зажала ее.
— Прекрати! Прекрати немедленно, кому говорю!
Трещина снова отъехала вбок.
— А, значит, ты так, да?! — выдохнула Чармейн и перехватила трубу.
Трещина отъехала. Чармейн принялась ее ловить. Не прошло и минуты, как ей удалось загнать дыру в угол над ванной, — теперь вода хлестала в ванну и благополучно стекала в слив. Чармейн держала ее там, перехватив трубу одной рукой, и думала, что теперь делать. Интересно, почему Питер до этого не додумался, проворчала она мысленно, вместо того чтобы метаться по дому и накладывать никому не нужные заклятья.
— Дедушка Вильям, — крикнула она, — как залатать протечку в ванной?
Ответа не было. Очевидно, дедушке Вильяму не пришло в голову, что Чармейн потребуется это знать.
— Вряд ли он умеет чинить водопровод, — сказал Питер с порога. — В чемодане тоже нет ничего дельного. Мне пришлось все оттуда вытащить и просмотреть.
— Что ты говоришь?! — вредным тоном сказала Чармейн.
— Да, там есть кое-что интересное, — продолжал Питер. — Я тебе покажу, если ты…
— Помолчи и дай мне подумать! — рявкнула Чармейн.
Видимо, Питер наконец понял, что Чармейн не в лучшем расположении духа. Он замолчал и стал ждать, а Чармейн стояла в ванне, держалась за трубу и думала. Нужно поймать дыру с двух сторон, чтобы она больше никуда не убежала. Сначала ловишь, потом заделываешь. Но как? Надо быстро, а то ноги уже все мокрые.
— Питер, — сказала Чармейн, — пойди принеси мне кухонных полотенец. Не меньше трех.
— Зачем? — спросил Питер. — Тебе не кажется, что…
— Живо! — рявкнула Чармейн.
К ее облегчению, Питер надулся и зашлепал прочь, бормоча что-то про невоспитанных раскомандовавшихся драных кошек. Чармейн сделала вид, будто не слышит. Между тем отпустить дыру она не решалась, вода продолжала хлестать, и с каждой секундой Чармейн намокала все сильнее. Чтоб он провалился, этот Питер! Она положила другую ладонь на второй конец дыры и стала понемногу сдвигать руки вместе, напрягаясь изо всех сил.
— Закройся! — приказала она трубе. — Перестань протекать и закройся!
Вода нахально хлестала ей в лицо. Чармейн чувствовала, как трещина пытается улизнуть, но решила ни за что не отпускать ее. Она давила и давила. Я умею колдовать, мысленно сообщила она трубе. Я наложила заклятье. Я могу заставить тебя закрыться!
— Вот и закройся!
И у нее все получилось. Когда Питер добрел обратно и принес полотенца — всего два, — заявив, будто больше не нашел, Чармейн промокла до ниточки, зато труба снова стала целой. Чармейн взяла полотенца и обвязала их вокруг трубы по обе стороны того места, где была дыра. Потом она вытащила из-за ванны щетку для спины с длинной ручкой — это был единственный предмет, отдаленно напоминавший волшебный посох, — и постучала ею по полотенцам.
— Сидите здесь. И чтоб ни с места! — велела она полотенцам. После чего постучала щеткой по заделавшейся дыре. — А ты не смей открываться, — приказала она, — а не то пожалеешь!
Затем она наставила щетку на серые бугристые заклятья Питера и постучала по ним тоже.
— Убирайтесь! — скомандовала она. — Вон! От вас никакого проку!
И они послушно исчезли. Чармейн, раскрасневшись от собственного могущества, постучала по горячему крану у своих коленок.
— А ну, снова давай горячую воду, — приказала она, — и без глупостей! И ты тоже, — добавила она и дотянулась щеткой до горячего крана над раковиной. — Оба давайте горячую воду, только не слишком горячую, а не то я вам покажу! А вы давайте холодную! — распорядилась она, постучав по холодным кранам. Наконец она с громким плеском выбралась из ванны и постучала по воде на полу. — А ты убирайся! Исчезни, высохни, испарись! Вон! А то получишь!
Питер прошлепал к раковине, открыл горячий кран и сунул под него руку.
— Теплая! — сказал он. — У тебя получилось! Ох, как хорошо. Спасибо.
— Пф! — сказала Чармейн — она вся промокла, замерзла и разозлилась. — А теперь я пойду переоденусь и почитаю.
— Что, вытирать пол не поможешь? — жалобно спросил Питер.