Дети пустоты. Пройти по краю - Романова Любовь Валерьевна. Страница 46
– Специальной бригады? СКК что ли? – уточнил итальянец. Даже младенец различил бы в его тоне недоверие.
– Нет, Бруно. Не СКК. По случаю чрезвычайной ситуации наши кураторы решили создать альтернативную структуру. И поставили во главе нее бывшего аналитика СКК. Некоего гражданина Озерова, уволенного мною неделю назад. Теперь у него есть подготовленные бойцы, которые знают, на что способны люди Края, и есть несколько блокираторов, изъятых из наших запасов. Достаточно, чтобы контролировать территорию одного лагеря.
– Но «Камни-то» им на что сдались? – Казалось, Бруно пытается уличить Морока во лжи. – Там же всего лишь дети!
– Дети – это отличный материал для изучения инорас. Со вчерашнего дня Край официально признан врагом человечества. А врага не принято жалеть. К тому же воспитанники лагеря – удобные заложники. Теперь любую из рас можно запросто согнуть в бараний рог.
– Что значит «материал для изучения»? Над ними опыты, что ли, собираются ставить? – испугалась Женя.
– Судя по первому отчету, уже ставят.
В обрушившейся на друзей тишине вопрос Федора, заданный шепотом, показался Женьке просто оглушительным.
– А сколько их там? Ну, в лагере?
– Пятьдесят семь детей от восьми до пятнадцати лет, и одиннадцать взрослых. Трое… – Голос внезапно изменил Мороку, – трое преподавателей, включая Тимура, руководителя лагеря, погибли при захвате.
Женя сразу вспомнила тот единственный раз, когда она видела наставника крыланов. В замке Людей ветра. Несколько учеников Тимура Сергеевича сдавали экзамен – заставляли летать по воздуху нагруженные едой подносы. Женька тогда страшно им завидовала. Она тоже хотела такого учителя – доброжелательного и терпеливого, а не взбалмошного, как Тимофей.
– А что говорят во фратриях? Марта, Чухонь, Марат, Владлена? Они уже знают? – Женька с ужасом представила, какой переполох сейчас, должно быть, творится в Башне кошек. И в замке крыланов. И в кочевом лагере депферов. И в городе Норного Братства.
– Да, знают. Они готовятся к войне, – мрачно ответил Морок. – Конклав, который собирали двенадцатого июня, перенесен на завтра. У нас совсем не осталось времени.
Для Дины совещание на вершине виртуальной горы было окончено. Ларс щелчком пальцев выкинул девушку из продуваемой ветром штаб-квартиры пятой расы. Раз – и кошка сидит в глубоком черном кресле перед раскрытым ноутбуком. Два – и экран погас.
Она машинально потрогала запястье, на котором минуту назад защелкнулся браслет. Ничего. Всего лишь иллюзия. Блокиратор она получит позже и при менее эффектных обстоятельствах, а это была всего лишь часть театрального шоу, рассчитанная на юнитов.
Игра. Опять эта чертова Игра!
– Ненавижу! – неожиданно выкрикнула Дина. Она согнулась пополам, точно от боли в желудке. Медленно сползла на пол и прильнула щекой к прохладному, пахнущему деревом и лаком, паркету. С ней творилось странное.
Наверное, так должен чувствовать себя мальчишка, втянутый в чужую проказу. Только что он вместе со всеми куда-то бежал, бил камнями соседские окна, швырял палки в бездомных собак и вдруг остался один. Стоит посреди улицы, слушает вой ушибленного пса и с ужасом думает: «Это сделал я? Да нет же! Никогда!»
Внимание Дины привлек струнный перебор. Она оторвала голову от пола. Прислушалась. Неужели Ларс закончил совещание и взялся за гитару? Сердце Дины сжалось от забытой нежности к белокурому руферу. Нет, звук шел снизу, с разочарованием поняла девушка. Кто-то из соседей оказался поклонником бард-рока.
Летом окна в многоэтажном доме круглые сутки держали распахнутыми настежь, поэтому различить слова не составило труда. Их проговаривал под размеренные удары по струнам хрипловатый мужской голос.
– Падаешь – падай… – повторила Дина вслед за невидимым исполнителем.
Она села, сложив по-турецки ноги, и попыталась навести порядок в своих мыслях. Что изменилось? Почему Игра, казавшаяся вчера таким важным и правильным делом, сегодня вызывает лишь приступ тошноты?
Ответ заставил Дину сгорбиться.
Потому что есть поступки, на которых игры заканчиваются. Ты можешь быть, кем угодно – хоть адмиралом космического флота, хоть императором Вселенной. Ты можешь запросто сжечь город, уничтожить целый народ и взорвать к чертям планету. Между сотней и миллионом человеческих жизней нет особой разницы. Это всего лишь строчки в столбце статистических потерь. Но когда в твоей руке нож, а рядом в судорогах корчится один-единственный человек, сложно воображать себя богом. Тебя выталкивает в реальность. И тут деваться некуда, приходится называть предательство – предательством, жестокость – жестокостью, убийство – убийством. Приходится делать выбор: поставить знак равенства между жизнью и игрой, или стать самой собой.
Ларс знал, что Дина рано или поздно окажется перед этим выбором. Поэтому решил сейчас проверить, сможет ли она дойти до конца.
Убить человека.
Убить Женьку.
Проигрыш между куплетами закончился, и голос внизу продолжил:
Едва заметное движение воздуха в комнате заставило Дину поднять глаза. На подоконнике, на фоне колышущейся листвы, сидела Лунная кошка. Сейчас, днем, ее тело казалось темной дырой в пространстве, подсвеченной по контуру голубым сиянием.
Глядя в узкие щели глаз богини, Дина потянулась за валявшимся на полу телефоном, нашла когда-то записанный номер и, с секунду поколебавшись, нажала на кнопку вызова.
– Это Дина, – бесстрастно сказала девушка в трубку. – Я хочу с вами встретится.
На протяжении короткого разговора Лунная кошка неотрывно наблюдала за Диной. Потом развернулась, оттолкнулась от подоконника и исчезла за карнизом.
– Я собираюсь сделать настоящую дикость, – Морок подался вперед, сцепив пальцы в замок. – Когда Край узнает об этом, появится еще один повод считать меня законченным засранцем. Причем заслуженно. Потому что я хочу втянуть команду подростков, один из которых моя дочь, в очень рискованное дело. Я прошу вас отправиться в Чехию, в лагерь «Синие камни» и вытащить ребят из беды.
Друзья возбужденно заерзали на своих местах, но Бруно всех опередил.
– Вы серьезно? Отправить тринадцатилетнюю девочку в лапы каких-то психопатов? Это же бред! – Он смотрел на Морока так, словно не понимал, как того вообще носит земля и держит кресло. – А что СКК? Пусть заложников освобождают ваши бойцы! Они же профи!