Девушка лучшего друга - Антонова Анна Евгеньевна. Страница 18

– Да ну тебя! – я отвернулась, чтобы он не заметил улыбки.

– А ты, кстати, зачем с ним кокетничала? – вдруг недовольно спросил Женька.

– С кем?

– С парнем за кассой, Олафом.

– Когда ты успел с ним познакомиться? – изумилась я.

– Возможно, ты слышала, что у работников сферы обслуживания принято писать имя на бейджике, – снисходительно отозвался он.

– Я в отличие от тебя его имени не заметила!

– Правильно, ты была занята другим – глазки ему строила!

– Ничего я не строила, – возмутилась я, а потом кое-что вспомнила и возликовала про себя, а вслух высокомерно осведомилась: – Евгений, ты что, ревнуешь?

– Вот еще, – фыркнул он, и настроение мое только улучшилось.

Мы вновь шли по набережной, разглядывая средневековые строения и пришвартованные у причалов яхты. Почти все домики занимали сувенирные магазины, соперничать с ними по количеству могли лишь рестораны. Вспомнив рассказ Марины, я закинула удочку:

– А знаменитый рыбный суп мы не попробуем?

– Пойдем попробуем, – с готовностью откликнулся Женька.

Я, чего-то испугавшись, сразу пошла на попятную:

– Да я пошутила…

– Пошли!

– Как мы там объясняться будем? – упорствовала я.

– Так же, как и в магазине, – решил он, уже открывая дверь ближайшего ресторанчика.

У входа нас поприветствовала милая девушка, у которой я без промедления спросила по-английски, имеют ли они «Берген фиш суп». Она с готовностью подтвердила наличие искомого блюда и проводила нас за столик. С наслаждением вдохнув прохладный кондиционированный воздух, мы начали листать толстую папку меню.

– Здесь легко с аборигенами на английском общаться, – рассуждал тем временем Женька. – И мы, и они не носители языка, поэтому вполне можем друг друга понять, даже если говорить совсем криво.

– Вот и общайся, – предложила я. – И никакой у меня английский не кривой, а очень даже прямой!

– Нет, – протянул он и самокритично признался: – У меня с грамматикой плохо. Слова знаю, а предложение составить не могу. А дорого тут, однако! – без перехода присвистнул он. – Этот самый суп тринадцать крон стоит, а крона дороже евро!

– Денег не хватит? – забеспокоилась я.

– Да денег-то хватит, – успокоил он. – Сам факт.

Решив, что одним супом не наедимся, мы попросили салат с морепродуктами – надо наконец их попробовать, раз уж занесло в Норвегию.

– Как их едят? – озадачился Женька, уставившись на раковины, красиво уложенные по краю тарелки. – И кто это вообще такие?

– Мидии? – предположила я.

– Не знаю, – с сомнением потянул он. – Странные какие-то. Ну их!

В итоге мы съели из салата овощи и креветки, расколупав для приличия пару раковин и нисколько не впечатлившись вкусом их содержимого.

– Темные мы с тобой, – вздохнула я. – От деликатесов нос воротим.

– Сейчас на супе отыграемся!

– Да уж, рыбный суп со сливками и белым вином – это сильно.

– Напьемся и начнем буянить, – хихикнул Женька.

Я осторожно попробовала заморское кушанье и оценила:

– Вкусно. Кто бы мог подумать, что сливки с рыбой сочетаются!

К нам подошла официантка и вежливо поинтересовалась, все ли у нас о’кей. Я поспешила согласиться, а Женька пробурчал:

– Не о’кей ни фига. Дорого!

Я хихикнула, радуясь про себя, что официантка все равно нас не понимает.

Когда мы благополучно пообедали, расплатились – я до последнего боялась, но денег хватило – и вышли на улицу, оказалось, что пора возвращаться. Мы двинулись к месту встречи, где уже стоял наш автобус.

– Дети! – кинулась к нам моя мама, словно мы вернулись из кругосветного плавания.

– Живые и здоровые, – прагматично заметила тетя Ира.

– Мы купили сувениры, – похвасталась я.

– И поели в ресторане рыбного супа, – добавил Женька.

– Совсем взрослые, – хором умилились мамы.

На этом конфликт был исчерпан.

Глава 13

Мой личный тролль

– Теперь мы с вами направляемся в горы, – объявила Марина. – Нас ждет очередной эттрэкшн – переезд через горное плато Хардангервидда. Мы будем подниматься все выше и выше и в высшей точке окажемся на высоте полторы тысячи метров над уровнем моря. А чтобы вы не скучали по дороге, я поставлю вам музыкальную драму Эдварда Грига «Пер Гюнт», в усадьбе которого многие из вас только что побывали.

– Вот «Шествие гномов», – оживилась я, когда музыка добралась до знаменитой мелодии.

– Да я уже понял, – небрежно отозвался Женька, как будто не он совсем недавно заподозрил в шедевре рингтон.

– Все-таки странный сюжет у этого произведения, – задумалась я. – Пер Гюнт гулял и шлялся в свое удовольствие, а героиня его ждала-ждала, да и превратилась в старушку.

– Правильно, – усмехнулся Женька. – Такая ваша женская доля.

– Какая еще доля? – возмутилась я, и тут ожил микрофон.

– Нас с вами ждет еще один небольшой эттрэкшн – переправа через Харгангер-фьорд, – блеснула Марина своим любимым словом.

– А как будем переправляться? – спросил кто-то.

– На лодках, – невозмутимо ответила гид. – Дадут каждому по веслу, и поплывем.

– А вещи? – растерянно переспросил тот же голос под дружный хохот группы.

Все оказалось намного проще – автобус заехал на паром вместе с багажом и нами, конечно. Этот паром не мог соперничать со своим морским собратом, но тоже впечатлял – помимо нашего совсем не маленького транспортного средства туда поместилось еще много машин, трейлеров и автобусов.

– Мы должны выйти на палубу, – распорядилась Марина. – По технике безопасности нельзя оставаться внутри во время переправы.

Никто и не собирался оставаться внутри – все высыпали на палубу и повисли на бортах, спеша заснять потрясающие виды фьорда и паром-близнец, плывущий навстречу нашему.

– Красиво, – коротко прокомментировал Женька, снимавший видео.

Мои впечатления трудно было вместить в одно слово. Я облокотилась о борт рядом с ним и пыталась сфотографировать и сохранить в памяти все, что вижу: холодную воду фьорда, горы, словно прячущиеся друг за друга, ветер в лицо, Женькин локоть, которого касается моя рука…

– Причаливаем, – возвестила Марина.

Даже без микрофона ее голос разносился по всему парому.

– Как, уже? – огорчился турист, собравшийся переправляться черед фьорд на лодке.

– Нас ждет следующий эттрэкшн, – утешила гид. – Один из крупнейших водопадов Европы. Мы поднимаемся в горы, – предупредила она, когда группа вернулась в автобус. – Так что следите, как будет изменяться растительность – чем выше, тем скуднее она становится. Сначала деревья сменятся карликовыми, потом они пропадут совсем, останутся одни кустарники, потом и они исчезнут, уступив место траве, а она, в свою очередь, мху.

Все прилипли к окнам, хотя никаких изменений в растительности пока не наблюдалось. Я даже успела немного подремать, и тут тетя-морж завопила:

– Смотрите, карликовое дерево!

На уровне карликовых деревьев мы и подъехали к водопаду. Около поворота с указателем приютился небольшой отель – посреди безлюдной равнины он выглядел странно и одиноко.

– А мы здесь будем ночевать? – наивно спросил кто-то.

– Разве что все вместе скинемся на один номер, – усмехнулась Марина. – Это знаменитый отель «Фоссли», где Григ написал одно из своих произведений.

– «Пер Гюнта»?

– Нет, – ответила гид. – Представьте себе, Григ написал не только «Пер Гюнта». Но сейчас не о нем, а о водопаде. Мы с вами направляемся к смотровой площадке. Будьте там очень осторожны, ни в коем случае не заходите за ограждение. Высота водопада – сто восемьдесят метров, а высота свободного падения воды – сто пятьдесят.

– Дети, от нас ни на шаг, – всполошилась моя мама.

– Да ладно тебе, Свет, – усмехнулась тетя Ира. – Если уж они самостоятельно поели рыбного супа в Бергене, в водопад упасть не должны.

Мама шутку не оценила и сама не отходила от нас, от чего мы, впрочем, совсем не обламывались – идти все равно было некуда. Мы смотрели на водопад сверху и видели, как узкая речушка, падая вниз со скалы, превращается в бушующий поток воды и где-то далеко внизу, в глубоком ущелье, вновь скромно течет среди отвесно поднимающихся гор. Феерическое зрелище завораживало, заставляло забыть обо всем и в первую очередь о времени – любоваться водопадом можно было бесконечно.